обязаны оказывать Вам возможное содействие к выполнению возложенного на Вас поручения».
Поблескивая стеклами пенсне, Председатель ВЦИКа встретил Маркина теплой улыбкой. Сказал, что много слышал о нем как о преданном работнике, человеке настойчивом и трудолюбивом. Подчеркнул, что Владимир Ильич лично знает о задании Н. Маркина и просил оказывать ему всяческое содействие.
21 июня 1918 года, получив последние инструкции, Н. Маркин выехал на Волгу.
…Улицы Нижнего Новгорода выглядели пустынно. Казалось, что все жители этого большого волжского города покинули его, уехали на природу, в лес, чтобы не глотать густую, поднимаемую ветрами пыль. Лишь изредка мелькали фигуры спешивших людей, ехали неторопливые повозки. Налетавшие с Волги порывы ветра яростно набрасывались на валявшиеся повсюду обрывки плакатов, различных объявлений, приказов и упорно гнали их вдоль домов и заборов.
Но город только внешне выглядел безлюдным. Здесь шла борьба, ход которой можно было проследить по тем объявлениям, которые висели на заборах и афишных тумбах. Одни из них сообщали о национализации частного речного транспорта, о создании новой организации «Центроволга», которая должна объединить все бывшие фирмы Волжского пароходства. Другие же, по всей видимости, противились этому, агитировали за нейтральную Волгу: «Пароходы должны свободно плавать но реке с нейтральным флагом!» «Вот он, голос меньшевиков и эсеров, — отметил про себя Н. Маркин. — Да. Борьба предстоит нелегкая».
Первые живые впечатления Маркина в Нижнем оказались полными и точными. Это подтвердили сразу же беседы в губкоме партии и губисполкоме.
— В городе активно действуют меньшевики и эсеры, — рассказывали ему местные партийцы. — Они проникли в Управление водного транспорта, на некоторые заводы, работающие на оборону. Они не только ведут активную агитацию против создания флотилий, но и саботируют распоряжения Советской власти. Втихую в отдаленные затоны угоняются самые лучшие пароходы. Враги противодействуют мобилизации лоцманов и капитанов, подбивают рабочих на забастовки. Пусть, дескать, комиссары сами ремонтируют суда. Часть рабочих и служащих попала под их влияние.
Непосредственно углубившись в работу, Николай еще более убедился в чрезвычайной сложности обстановки. В городе не хватало хлеба — купечество прятало его, ожидая прихода белых. Все больше и больше досаждали меньшевики и эсеры. Они всячески препятствовали Маркину. Им даже удалось с помощью Троцкого, ставшего с апреля наркомом по военным и морским делам, добиться отстранения Маркина от работы. Однако ЦК партии это распоряжение отменил и восстановил Николая в правах комиссара.
Каждый день, полный тревог, волнений, забот, подтверждал дальновидность, правильность решения Советского правительства организовывать флотилию именно в этом городе. Ведь Нижний Новгород был крупнейшим на Волге центром судостроения, паровозостроения и машиностроения. Он был мощным водным узлом, имел большую железнодорожную службу. Расположенный здесь порт был первым в России по приемке грузов и вторым (после Астрахани) по их отправке. Нижний был городом рабочих. Большинство многочисленной армии пролетариев, несмотря на происки эсеров и меньшевиков, твердо поддерживали власть Советов. Именно на них, а также на беднейших крестьян, на моряков-волжан сделал свою ставку Н. Маркин. Он знал, что они откликнутся на призыв большевиков.
…Вскоре после прибытия Н. Маркина в самых оживленных местах Нижнего появились объявления:
«Бывшие моряки Российского Военного Флота всех специальностей призыва с 1910 по 1917 гг. приглашаются для записей в целях поступления на службу во вновь формируемый воеппый морской отряд.
Заявления и записи будут приниматься ежедневно от 10-ти час. утра до 3-х час. дня с 25-го сего июня 1918 года в Коллегии Управления Всероссийского Военно-Морского Порта (Канавино, Сорокинское Подворье). От желающих поступить в отряд требуется признание платформы Советской Власти и безукоризненная честность как по отношению к Начальству, так и к своим товарищам. Не имеющих этих качеств, просим не беспокоиться.
Комиссар Волжской Военной Флотилии Н. Маркин».
Прохожие, привлеченные строгим и четким языком объявления, останавливались, читали.
— Это ж кто таков, этот Маркин?
— Моряк, с Балтийского.
— Ну раз с Питера, порядок наведет.
Вскоре по Окской набережной, по Нижнему базару, по ярмарочным улицам и площадям замелькали подтянутые матросские фигуры. Моряки шли к небольшому трехэтажному зданию бывшего Сорокинского подворья. Здесь и встречал их комиссар Волжской флотилии, в сшитом из байки бушлате, в соломенной шляпе, из-под которой улыбчиво глядели синие глаза. Он с пристрастием расспрашивал добровольцев. Ведь приходили не только моряки. Призыв о необходимости защиты великой русской реки нашел отклик в сердцах многих людей. Сюда, в Канавино, шли бывшие пехотинцы, кавалеристы, авиаторы, бывшие гвардейцы, уланы, артиллеристы.
Первыми моряками Волжской флотилии стали пулеметчики Н. Карташов, Е. Орехов и В. Реаторский. Н. Маркина радовало не только то, что они были отменными специалистами, главное — они твердо стояли на позициях Советской власти. Карташов прежде служил пулеметчиком в кавалерии, возглавлял даже пулеметную команду. Реаторский тоже воевал пулеметчиком, по только в пехоте. Орехов был добровольцем рабочей дружины. Н. Маркин охотно принял их, решив, что эти парни смогут обучить пулеметному делу других моряков. Он вызвал флаг-секретаря А. Прохорова и приказал зачислить пулеметчиков на все виды довольствия. Прощаясь с моряками, комиссар сказал:
— Что ж, дорогие товарищи, вы родились и выросли на Волге. Вам придется быть в первых рядах, защищать и освобождать матушку-Волгу. Завтра же примите пулеметы, которые будем устанавливать на боевые суда, и приступайте к обучению моряков пулеметному делу.
Количество добровольцев неизмеримо выросло, когда в Нижний прибыли моряки-черноморцы. Выполняя приказ В. И. Ленина, они затопили свои корабли в Новороссийске. Но служба матросская для них не закончилась. Моряки нужны были Советской Республике, и она направила их на Волгу. Разместились черноморцы на территории Нижегородской ярмарки, заняли несколько гостиниц. Штаб расположился в маленькой комнате на втором этаже гостиницы «Россия». Здесь с ними и вели беседы комиссар и его помощники.
Всем зачисленным во флотилию выдавалось соответствующее удостоверение. «Предъявитель сего, — было написано в нем, — есть матрос Рабоче-Крестьянского Красного Флота… Находится в составе Волжской Военной флотилии в качестве… с…. по… Настоящий документ считается недействительным, если матрос будет находиться в десяти верстах от судна без надлежащего отпускного свидетельства…»
Такое строгое правило было применено Н. Маркиным с целью пресечь в формируемой им флотилии разброд, шатания, дезертирство. К себе в подчинение он брал только надежных, проверенных людей. Тех же, о ком у него еще не сложилось мнение, он направлял
