Девочка вздохнула совершенно несчастно.
— И никогда-никогда не поедем домой?
Марина её к себе прижала и поцеловала.
— Мы теперь здесь живём, котёнок. Нам, конечно, пока грустно, но привыкнем. И тебе здесь понравится, вот увидишь.
Элька нижнюю губу снова выпятила и недоверчиво протянула:
— Ну не знаю…
— Марина.
Она вздрогнула и выпрямилась, как на пружине. На Грановича посмотрела, который вышел из гостиной, за ним неслышно ступала женщина.
— Это Надежда Михайловна. Она живёт в Суромне, помогает нам… — Дима неопределённо покрутил рукой в воздухе. — По хозяйству, в общем.
Женщина, седовласая, со строгой причёской и большими очками, закрывающими пол её лица, несколько боязливо кивнула.
— Очень приятно. Я прихожу два-три раза в неделю. Убираюсь, готовлю.
Марина сглотнула.
— Да?
Гранович посмотрел сначала на одну женщину, потом на другую, они показались ему одинаково испуганными, и сказал:
— Надежда Михайловна, вы идите домой. Марина Николаевна когда со всем разберётся, вы встретитесь и поговорите, обсудите, как вы теперь работать будете, когда приходить и что именно делать.
— Хорошо-хорошо, Дмитрий Алексеевич, ухожу. До свидания.
— До свидания.
Надежда Михайловна мимо них прошмыгнула, с вешалки пальто сняла и Эле улыбнулась, а та за мать спряталась, с настороженностью присматриваясь к незнакомым людям.
— Все вещи в гостиной, — объявил Гранович, когда за Надеждой Михайловной дверь закрылась. — Придётся их самим наверх переносить, Надежда Михайловна не знала, куда именно нести, и грузчики всё здесь оставили.
— Ничего, перенесём, — негромко проговорила Марина. Наклонилась и Элю на руки взяла, пошла за Дмитрием, осматривалась, и не замечала, как Гранович на неё смотрит. А тот вдруг удивился, когда она дочь на руки подняла, а та судорожно в неё вцепилась и зажмурилась. У него не было практически никакого опыта общения с детьми, особенно с маленькими, и поэтому эта девочка своим поведением его слегка смущала. Смотрела на него странно, и, кажется, боялась. Он что, страшный такой?
А Марина тем временем остановилась перед лестницей, посмотрела на резные перила, а потом на месте закрутилась, не зная, что в первую очередь разглядывать. Помещение было просто огромное, всю правую часть занимала кухня, одни шкафы, Марина даже толком не могла сразу определить, что там есть, наверное, всё встроенное, как в рекламах и журналах рассказывают. Окно большое, и стол овальный и достаточно большой, а слева уже мягкая мебель, телевизор на стене, опять же ковёр на полу, а в стене — камин. Марина только в первый момент почувствовала огромное удивление, а после решила, что раз это частный дом, то здесь вполне может быть камин, ничего удивительного. Вот в доме у её бывшей свекрови, при наличии газового отопления, ещё и печка есть. Справа и слева от лестницы двери, они тоже куда-то вели, что просто невероятно, и так до невозможности просторно, а оказывается ещё куда-то можно пройти. Просто огромный дом. Пока в гостиной их вещи, везде, куда не глянь, картину, конечно, портят, но и так понятно, что в доме явно не хватает уюта. Первая мысль, которая пришла, когда удивление начало отпускать: в доме только необходимая мебель. Кухня, стол, стулья, диван с креслами и пара журнальных столиков. Ну, ещё телевизор. А каких-то мелочей, создающих атмосферу домашнего очага, и в помине нет.
Дима наблюдал за тем, как она оглядывается, по лицу Марины понял, что она несколько обескуражена, и решил пояснить:
— Всё, что видите, в доме было при покупке. Некогда было заниматься разными глупостями.
— Понятно.
— Я попросил секретаршу, завтра привезут каталоги, посмотрите, выберете, что понравится, что надо… — Он в упор на неё посмотрел. — Всё на ваш вкус, Марина Николаевна.
Она совсем как Элька рот открыла и замерла, на него глядя.
— Зачем? И так хорошо…
Гранович усмехнулся.
— Это ваш дом, Марина. Обустраивайте, чтобы вам и детям было удобно.
— А вы…
— А я здесь в гостях. — Он прошёл мимо неё, убрал с дивана коробки и предложил ребёнка усадить. Марина Элю осторожно на диван опустила. Та на ноги встала, к спинке прислонилась, и палец в рот сунула. И снова на Дмитрия огромными глазами уставилась, не обращая внимания на то, что взрослый мужчина от этого взгляда нервничает. — Поживу некоторое время, пока вы не устроитесь, не привыкнете, Николай Викторович просил. А потом сниму другое жильё. Это не проблема.
Послышался жуткий топот. Антон вниз по лестнице сбежал и сообщил:
— Мама, там целых пять комнат. Пять!
Марина устремила на него предостерегающий взгляд.
— Я очень рада.
— Я тоже. С Элькой я точно больше жить не буду!
Марина заметила, как Гранович усмехнулся, отвернулась от него, а сыну ничего не ответила. Эля за неё уцепилась, подпрыгивать начала, и Марина поняла, что в туалет хочет, но при чужом мужчине молчит. И дело было не в том, что стеснялась, она вообще при чужих всегда молчала. Дочку забрала и ушла наверх.
К вечеру вещей внизу значительно поубавилось. Дети выбрали себе комнаты, Марина застелила им кровати, еле вспомнила в какой сумке постельное бельё. Правда, была уверена, что сегодня Эля спать будет с ней, одна в комнате так сразу не останется. Но пока что дочка вовсю развлекалась, носясь по дому, спотыкалась, только когда Дмитрия видела. Но, по крайней мере, больше не куксилась и не ныла, что хочет домой, а здесь ей совсем не нравится. Бегала то в свою комнату, то в комнату Антона, разглядывала вещи брата, которые он из коробок доставал, несколько раз от него нагоняй получила, но всё равно в коробки без спроса лезла.
— Мама, забери её! — кричал Антон. — Она сейчас всё растеряет!
— Антон, ну куда я её заберу? Нужно ужин готовить.
— А мне что делать?
— Включи Эле телевизор!
— Да? А ты думаешь, я найду её мультфильмы? Где диск?
— Ты меня спрашиваешь?
— А кого?
— Так, Антон, не серди меня!
Он ногой топнул и снова наверх ушёл, а Марина первый наугад ящик открыла и замерла, увидев посудомоечную машину. Открыла её и заглянула внутрь из любопытства. Потом головой покачала. Ко многому ей придётся привыкнуть.
Дмитрий вышел из двери, справа от лестницы, и Марину окликнул:
— Помощь нужна?
Она вздрогнула, посудомойку закрыла, а когда повернулась, постаралась улыбнуться.
— Нет, я просто… Не знаю, где что стоит. У вас есть большая сковорода?
Дима сделал пару шагов, голову поднял, когда сверху громкие голоса детей послышались, затем его взгляд вернулся к Марине, и Гранович плечами пожал.
