мнение что-то значит? – томно шепчет Злата.
Кокетничает, понимаю… И хочет не меньше моего. Меня хочет… И боится признаться, что в нашем приключении нет ни капли «долга».
– Золотко, ты же знаешь, что значит. И ты значишь, и…
– Не надо, пожалуйста. Ты пообещал ничего не говорить. Я не хочу возрождать то, что давно умерло, Никита, – надломленно шепчет она. – Не надо… Будет только хуже и еще больнее.
Боже мой, я готов прибить себя за дурацкое обещание… Кто меня только за язык дернул?
– Договорились, Золотко.
– И не надо так меня называть. Это… Это в прошлом.
Фуникулер резко вздрагивает, прибывая к месту назначения. Мы выходим, мгновенно окунувшись в ледяные цепкие объятия ветра. Златка щурится от падающего снега и кутается в шарф.
– Давай сначала в ресторан? Как ты на это смотришь? А потом я тебя пофоткаю на фоне красивейших пейзажей.
– С удовольствием. Я есть хочу.
– Я тебя умотал?
– Да, Ник. Не буду скрывать, – деловито отвечает Злата, – Работа есть работа. Мы же это ради Никитушки…
Ну, начинается… Очевидно, Златке нравится пребывать в заблуждении? Я лишь снисходительно фыркаю и молча киваю.
Мы входим в уютный ресторан, с облегчением снимая шапки и расстегивая куртки. Выбираем столик у окна и неторопливо листаем меню, принесенное официантом. Златка спрашивает моего мнения насчет какого-то супа, а я киваю, устремляя взгляд на бар. На высоких барных стульях сидят трое подвыпивших мужиков, а за стойкой… Поверить не могу… Глазам своим не верю. Моя старая подруга Лана! Шесть лет назад мы вместе работали в кафе. И на банкете Леонида Белоцерковского тоже были вместе… В тот день я познакомился с моей Золотко… Лана виртуозно взбалтывает смесь для коктейля, а потом поднимает взор, устремив его прямиком на меня… Уголки ее губ ползут вверх в искренней улыбке.
– Ники! Никита, это ты?
Ланка передает недоделанный коктейль старательному стажеру и бросается к нашему столику.
– Ники! Злата! Как давно я вас не видела! – Ланка плюхается на свободный стул, поочередно переводя взгляд с меня на Златку. – Вы… вместе? В смысле, в отношениях?
– Да, – отвечаю без раздумий.
– Нет, – отрезает Злата.
– Хм… Понятно. Какими судьбами у нас?
«Наш старший сын тяжело болен. Мы приехали отдыхать и заниматься любовью, чтобы зачать второго малыша… Он спасет Никитушку…». Да уж… Представляю, как удивится Лана услышав все это!
– Приехали отдохнуть, – сухо бросаю я. – А тут как? Работаешь?
– Это мой бар, – не без гордости замечает она. – Удивлен?
– Признаться честно, да. Ты молодец.
– До тебя мне далеко. Наслышана о твоих успехах. Правда, я думала, ты женат?
Дерзкий взгляд Ланы устремляется на Злату. Впивается в нее, как острое копье или крюк… Что она хочет? Наших оправданий или объяснений?
– Нет, ты ошиблась, – бессовестно вру я. Тянусь к холодной ладошке Златы и ободряюще ее сжимаю. Моя Золотко… Никому не позволю говорить о ней плохо. – У нас со Златой растет сын, зовут Никита.
– Как у вас все сложно, – недовольно хмыкает Лана. – Я была уверена, что Злата замужем за Мироном.
– Никита, я отойду на минутку, – не выдерживает Золотко. – Пойду руки помою. Рада была повидаться, Светлана.
Хрупкая фигура Златы растворяется в толпе прибывших туристов и официантов в черно-белых костюмах. Она уходит, забирая с собой покой и счастье… Оставляет меня наедине с моим прошлым. Сам, Никита, разбирайся со своей подругой… Наверное, Злата права? Ее репутация – моя ответственность. Я должен был предусмотреть, что такая ситуация может случиться.
– Лана, послушай…
– Нет, это ты меня послушай, Ники, – гневно шипит она. – Твой след не успел простыть, Белоцерковская замуж выскочила за Мирона. Какой парень… Какая была пара! – она манерно закатывает глаза. – И ребенок у нее от Мирона, а не от тебя. Ей деньги твои нужны, лопух ты эдакий. Вот она и придумала легенду про сына. Пересмотрела программу «Пусть говорят» и…
– Я не позволю тебе говорить плохо о моей женщине, поняла? Никита мой сын, тебе ясно? И я не советую тебе болтать о Злате где-то на стороне… Ты поняла меня, Лана?
– Да чего ты завелся, Ники? – недоуменно блеет она.
– Не позволю. Никто не имеет права говорить гадости о моей семье.
– Да мне вообще пофиг на твою семью, Ники! Ты только сам сначала реши, кто из них твоя семья – американская фифа, болтающая о твоей жестокости или эта… вобла бледная?
– Уходи, Лана. И не попадайся мне на пути.
– Больно надо.
Глава 33
Злата.
Совершенно точно я не была готова к расспросам этой девицы. Предполагала, что подобная ситуация может произойти, но, чтобы так… Нагло, дерзко, бесцеремонно… Фу! Я едва сдержалась, чтобы не послать ее подальше, но вовремя сообразила переложить ответственность на плечи Никиты. Пусть сам разруливает эту ситуацию. Лана всегда питала к Нику чувства. И всегда терпеть не могла меня. Неудивительно, что после его поспешного отъезда она воспряла духом. Ходили слухи, что Лана писала Никите письма и в подробностях рассказывала о нашей «безумной любви» с Мироном, тем самым подогревая его ко мне обиду.
Скрываюсь в дверях туалета и приваливаюсь к раковине. Умываюсь с особой тщательностью и поднимаю взгляд на зеркало. И почему мне не стыдно? Может, я повзрослела и отрастила «зубы» для таких умников, как эта Лана?
Возвращаюсь в холл ресторана, краем глаза замечая, что Лана еще не ушла. Пользуясь случаем, отхожу к большому панорамному окну и звоню Зойке.
– Привет, красотка.
– Хорошо, что позвонила, Золотко! Я тут с ума от любопытства схожу. Рассказывай, как все прошло? – она томно шепчет в динамик.
– Еще одна! Как надо, так и прошло.
– Фу, какая ты скучная, Белоцерковская, – фыркает Зоя. – Только не говори мне, что Ники выполнял долг. Уверена, он целовал тебя и ласкал, как… Как тогда… Интересно, сейчас твои глаза так же сияют, как на море? Ты вспоминаешь море, Злат? Наше маленькое приключение, друзей Никиты, ночевку в спальных мешках, костер? А как ты пела, помнишь? Помнишь песню про рябину?
– Помню, Зой. Хочу забыть, но продолжаю помнить.
«И еще помню качели, где все случилось… Я тогда первая призналась ему в любви и отдала себя… Всю без остатка, до самого дна… Да что там до дна – я себя словно вывернула, вытрясла душу перед ним…».
– А ты не забывай, Золотко.
– Зойка, у тебя есть удивительная способность выуживать из человека самое сокровенное. Тебе надо психологом работать, ей-богу! Я с тобой разговариваю, а у самой… горький том в горле.
– Злат, ты прости меня… Я эгоистка, если заставила тебя
