— Что?
— Наши преставления о том, что у меня сейчас в голове, совпадают?
— Нет.
— Я думаю, да, — снова ухмыляется он.
Почему он опять ведёт? Это мой план, и он должен был работать против него! Но почему именно я снова становлюсь пунцовой.
— Нам нужно поговорить! — твёрдо поясняю я.
— Это я уже понял, Луиза.
Адам мгновенно становится серьёзным. Неужели нужно было просто сказать прямо, чтобы в очередной раз не чувствовать себя перед ним игрушкой для утех?
— То, что было вчера…
— Пока ты не начала нести всякую чушь про соблазнение, насилие и тому подобное, я скажу честно. Твоя девственность стала для меня сюрпризом. Не знаю, приятным или нет…
Внутри снова всё сжимается. Я обречена ходить перед ним с вечным румянцем.
— Как ты можешь говорить про это в таком тоне? Будто это…
— …Я не вижу в этом ничего плохого, — пожимает Адам плечами. — Так почему ты не сказала? Думаю, стоило мне об этом сообщить.
— В таком случае, тебе стоило заранее предупредить, что ты будешь меня соблазнять! — Он ухмыляется в ответ. — Может, мне надо было дописать пунктик в резюме? Или же сказать: «Здравствуйте, я Луиза Хьюз, девственница. Возьмите меня!» Это никак не относится ни к работе, ни к тебе!
— Теперь относится.
— Тогда скажи мне, Адам, знай ты это раньше, то ты бы остановился?
— Сомневаюсь, что это меня бы остановило, поэтому ответ — нет. Знаешь, так даже интереснее.
— Что значит, «интереснее»? Я тебе не игрушка для развлечения, на которую ты можешь написать отзыв!
Адам мрачнеет. От ухмылки на лице не остаётся ни следа, а глаза становятся чернее, чем были.
— Разве не этого ты ожидала? Ты думала, что я буду извиняться, стоя на коленях, оттого что ты отдалась мне? Я не такой хороший парень, как ты могла уже заметить, и с твоей стороны было бы глупо этого ожидать. И я снова отвечаю на твой вопрос. Нет, меня бы это не остановило. Довольна?
— Нет! — растерянно отвечаю я. — Твои безответственные решения не оправдывают вседозволенность.
— Правда? — довольно улыбается он, будто все мгновенно переменилось в его сторону.
Адам медленно движется вперед, заострив на мне свой пронизывающий взгляд.
— Скажи мне, Луиза, почему такая девушка, как ты, до сих пор осталась нетронутой?
— Что значит, такая, как я?
— Неужели тебе никогда не хотелось почувствовать наслаждение в мужских руках?
— Это не твоё дело!
Адам пропускает мои слова мимо ушей и подходит очень близко. Он хватает меня за плечи и разворачивает спиной к себе. Чувствую, как он прижимается ко мне своим крепким телом.
— Не трогай меня…
— Я скажу, почему… — слышу его низкий голос у самого уха. — Потому что еще ни один мужчина не доставлял тебе того удовольствия, что доставляю я, даже еще не оказавшись в тебе. — шепчет он и я нервно сглатываю от, ласкающих мой слух, слов. — Ты никого не подпускала к себе, потому что никто не был желанен для тебя так, как я. Никто не заводил тебя с пол оборота, просто шепча что-то на ухо.
Я пытаюсь вырваться из его цепких рук, оттолкнуть от себя. Хочу сказать, что его речи не действуют на меня, но ведь это будет неправдой. И что ужаснее всего — он это прекрасно знает.
Его рука обвивается вокруг моей талии, закрывая от последней попытки высвободиться.
— Расслабься и отдайся в мои руки, дай этому чувству захватить тебя, — продолжает Адам и опускает руку к краю платья. — Мне нравятся твои милые платья. Нравится, как ты их носишь. Так невинно, непринужденно. Их удобно задрать и, например, просунуть руку под трусики, — шепчет он и громко выдыхает в ответ на свои слова.
Он проводит ладонью по внутренней стороне бедра и накрывает ею мои трусики.
Я мучительно закатываю глаза и глубоко выдыхаю. Это и является для нас обоих знаком полной сдачи.
Чувствую, как его рука грубо проникает внутрь и мне безоговорочно сносит крышу. Я ничего перед собой не вижу, ничего не слышу, кроме его низкого шепота.
— Ты такая влажная, горячая. Так реагируешь на меня, на мои прикосновения. Ты сводишь меня с ума.
Откидываю голову на его плечо и просто отдаюсь в его руки в прямом смысле. Так, как он и говорил. Похоже, Адам знает меня лучше, чем я сама, но сейчас мне и на это плевать. Единственное, чего я хочу — это чтобы он не останавливался. Ни на мгновение!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И скажи теперь, что это все было ошибкой! Ну!
Знаю, что он прав, знаю, что он это знает, но подтверждать не собираюсь. Уже поздно. Из горла вырывается предательский, но такой желанный стон.
— Не скажешь. Потому что ни на какого другого мужчину ты не реагируешь так, как на меня. Все дело в желаниях.
Я чувствую жгучую разгорающуюся истому между ног, которую ощущаю только тогда, когда он рядом. Она нарастает во мне, предупреждая о последующем чувстве.
Бёдрами я подстраиваюсь под его руку и ощущаю ту самую, накатывающую волну, которая взрывается между ног и прокатывает по всему телу, как волна, как мощный вулкан.
Слышу собственные стоны один за другим, чувствую дыхание Адама на своей щеке и расслабляюсь в его руках. Тело обмякает, не в силах больше стоять.
Я раскрываю глаза, и пытаюсь сконцентрировать взгляд. Все вокруг кружится, смешивая цвета в один сплошной комок.
— Умница… — встречаюсь я с нахмуренным, но довольным видом моего соблазнителя. Адам отпускает меня, предварительно убедившись в моей возможности стоять. Хотя я сомневаюсь, что в ближайшее время я смогу это делать. Он подносит руку, что была у меня между ног, к лицу и облизывает пальцы.
— Как я сказал, такой вкус мне нравится намного больше…
Слышу топот удаляющихся ног и злобно чертыхаюсь.
Поговорили…
Глава 14
Адам
Откидываюсь на сидение машины и завожу мотор. Машина с рёвом просыпается подо мной, высвечивая на экране знак «Audi». Я выезжаю с парковки, набираю скорость, и еду в западную часть города. Включаю телефон, что со вчерашнего вечера я оставлял отключённым, и просматриваю пропущенные вызовы. Пара смс от Аманды, сообщающая, что была рада меня видеть, несколько пропущенных от Чарли и уйма от Киран. Звонки последней меня напрягают. Я не хочу о ней думать, не хочу ничего вспоминать, поэтому продолжаю настойчиво её игнорировать. У меня есть дела куда важнее, да и Киран не самая главная проблема.
Признаюсь, сегодня я вёл себя с Луизой отвратительно. Хотя, подозреваю, ей это понравилось. Определённо! Не слова, нет, на них она находила, что ответить. Действие, которое шло за ним. Против этого она была безоружна.
Луиза не хочет показывать, а может, и сама не догадывается, как ей хорошо, когда мужчина нагло берет или даёт ей то, что она хочет. Её заводит, что я делаю с ней то, что она считает не дозволенным, то, на что она бы сама никогда, ни под каким предлогом не решилась бы. Это очевидно.
Она говорит, что нельзя нарушать запреты, а глаза… глаза говорят другое. Они горят! Кричат, просят, чтобы я сделал с ней что-то. Что-нибудь…
Она мне не доверяет, будто боится попасться на мою удочку, но, когда я просовываю руку в её трусики, передо мной раскрывается другая Луиза. Соблазнительная, чувственная, настоящая. Да, именно это она скрывает внутри под оболочками. Держит себя в каких-то рамках, не давая почувствовать хоть капельку того удовольствия, что я могу ей дать. Сопротивляется, но как только я подхожу к ней ближе, её тело начинает гореть от желания.
Порой Луиза начинает мне дерзить, отвечая колкими фразами. А это меня неимоверно заводит.
Я сильнее сжимаю в руках руль и давлю на педаль. Нужно успокоить себя и то, что в штанах, прежде чем я доеду до работы.
До потери пульса я хотел её в тот момент, когда она, откинувшись мне на плечо, стонала, но еле держался. Я и вправду спешу домой. Поэтому с ней я закончу, как только вернусь домой.
Удивительно. Я уже думаю о следующей встрече, словно она никуда не денется. А ведь денется. Она может уйти в любой момент. Может, даже сейчас она пишет увольнительную…
