Брут задумался. Окинув взглядом тело Кассия, он в очередной раз отметил лишь гигантские габариты этого человека и его довольно строгую, совершенно непривлекательную внешность, однако более этого ничего необычного не было.
«Но сейчас у него все конечности на месте, — размышлял Брут. — Значит, он либо обладает оберегом лечения, либо ему кто-то помог».
Внезапно Кассий бросился в бой. Заметив это, Брут и сам побежал навстречу. Как только они оказались друг напротив друга, один из них резко замахнулся, а другой мгновенно присел.
Кулак Кассия пронесся прямо над головой. Намеренно дождавшись того момента, когда рука противника выпрямится до предела, Брут сжал ладонь в кулак и снизу вверх атаковал мужчину по челюсти.
Раздался неприятный хруст. От силы подобной атаки противника буквально подбросило. Он расслабил руки и запрокинул голову, и в тот же миг Брут, резко развернувшись вокруг себя, с замаха ударил его прямо по груди.
Кассия отбросило назад точно также, как еще недавно и самого Брута. Мужчина не удержался на ногах, но все же смог затормозить. Повалившись прямо на головы грешников, он придавил их собой и тяжестью своего тела даже превратил некоторые из них практически в лепешку.
Пока Кассий приходил в себя, Брут, игнорируя истошные вопли и стоны грешников в округе, выпрямился и задумался:
«Бен не стал бы оставлять его в живых, если бы у него была возможность избавиться от него. Однако души в аду не могут умереть. Они могут потерять контроль над телом, если их заморозить или сломать им шею. Оба этих варианта равносильны смерти, но только в том случае, если грешник не обладает восстанавливающим оберегом».
Кассий сразу стал подниматься на ноги. Он будто не чувствовал боли после удара, его будто не тревожило все происходящее. Как и Бена, его также не волновали все те голоса, что в этот момент умоляли их остановиться.
Приложив руку к подбородку, Кассий резко ухватился за него и потянул влево. Хруст, раздавшийся с этим действием, показался неприятным. Тогда мужчина еще раз потянул подбородок, но в этот раз уже в другую сторону, будто окончательно вправляя челюсть. Он не сводил взгляда со своего противника, и смотрел на него так угрожающе, будто бы непременно намеревался убить.
Сплюнув, Кассий наклонился вперед и снова бросился в бой. Брут при виде этого лишь устало вздохнул.
Столкновение произошло за считанные секунды. Сблизившись вновь, оба противника стали уже внимательнее, но намного быстрее, атаковать и уклоняться. Кассий замахивался широко, но отступал быстро. Брут стремился сократить дистанцию, и потому атаковал лишь изредка.
В какой-то момент, в очередной раз пригнувшись в попытке избежать атаки, Брут повернул голову вправо и невольно заметил довольно странную картину: поблизости, но все же на некотором расстоянии, находилось тело с оторванной головой. Изо льда торчала лишь шея, а вот то, с чем она должна была крепиться, отсутствовало.
— Не отвлекайся! — завопил Кассий, и в тот же миг Брут резко отскочил.
Столь внезапное увеличение дистанции насторожило. Вплоть до этого момента Брут, пользуясь габаритами противника, лишь подступал, но теперь он сам отчего-то хотел держаться на расстоянии. Мужчины замерли друг напротив друга, напряженно смотря глаза в глаза.
— Одна голова пропала, — серьезно произнес Брут.
Кассий нахмурился. Осмотревшись по сторонам, сначала он заметил искорёженные раздавленные ими во время боя головы, но затем, где-то по правую руку, он заметил тело того, кого они даже не трогали.
Подозрение начало нарастать довольно быстро. Осмотревшись, Кассий попытался вспомнить, в какой части озера они сейчас находились, и лишь потом до него дошло:
— Разве здесь не Люцифер был заключен?
Брут выпрямился и недоверчиво ответил:
— На половину он все еще находится здесь, а вот его голова…
— Бен?
***— Предлагаю сотрудничество.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бен, широко улыбнувшись, посмотрел в сторону оторванной головы и быстро закивал. Люцифер находился прямо напротив, наполовину выглядывая из тряпичной мягкой сумки.
— От пыток к уговорам?! — истошно кричал падший, не скрывая ни злости, ни волнения. От каждого подобного крика, его рот и глаза раскрывались так широко, что это было даже забавно. Во время злости его лицо принимало выражение уродливых маскарадных масок, нежели выражало естественные человеческие чувства.
Бен, выдохнув и недовольно отведя взгляд куда-то в сторону, подумал:
«У меня мало времени, а он все никак не успокоится».
— Нет! — вновь во весь голос воскликнул Люцифер.
— Лютик, я ведь даже пожалел тебя! — недовольно закричал в ответ Бен. — Даже варить не стал, соглашайся давай!
— Из тебя плохой переговорщик!
Оба разом замолчали. Зловеще смотря друг на друга, только один лежа на земле, а другой стоя на ногах, они будто перебросились парочкой неслышных ругательств.
Бен, в очередной раз вспомнив, что он должен быть умнее в любой ситуации, заговорил:
— Слушай, ты самый ужасный союзник, которого можно выбрать в аду.
— Уж спасибо.
— Однако я не вижу более выгодного для меня варианта. Ты знаешь все об этом месте, и ты даже помнишь все то, что уже не помню я. Если мы объединимся…
— Какая мне-то с этого выгода? — резко перебил Люцифер. — Ты все равно оставишь меня здесь.
— Нет. Если хочешь, я помогу тебе подняться на другой этаж.
— Зачем мне это, когда у меня нет тела?
— Разве нет способа восстановить тело? Да, изо льда твое тело я вряд ли вытащу, но есть же другой вариант?
Люцифер выдохнул и посмотрел куда-то вправо. Там, куда он невольно глянул, располагался выход из пещеры. Оттуда в это закрытое мрачное место и проникал свет.
— Коцит нельзя разморозить, — отвечал падший. — Только у стражей есть такая способность. Разве что найти мощный оберег…
— Тогда мы можем найти оберег! Разве это не хорошая сделка?
Люцифер нахмурился. Взглянув на юношу, стоявшего прямо напротив, он строго заговорил:
— Почему ты предлагаешь это сейчас? Почему не сделала этого раньше?
— Это мое тринадцатое стирание памяти. — Бен невольно усмехнулся. Присев на корточки, он слегка наклонился вперед и многозначительно посмотрел в глаза падшего. — Поверь, раньше я если и задумывался об этом, то только как о наихудшем выборе.
— И все же ты к нему пришел.
— А как еще? За мной охотятся, к тому же, я уже двенадцать раз провалился.
Люцифер, ухватившись лишь за слово «охота», невольно улыбнулся. Мечтательно закатив глаза, он ответил:
— Я бы посмотрел, как тебе оторвут голову.
— Не злись. Давай дружить?
Бен широко улыбнулся и внезапно протянул лапу вперед, будто для рукопожатия. Люцифер, не способный в таком состоянии даже руки поднять, еще более гневно взглянул в его глаза, и лишь после этого взора Бен опомнился.
Вздрогнув, парень сразу же опустил и даже убрал руку за спину. Найти нужных слов после такой оплошности он не смог, но виновато улыбнулся.
— Я не могу тебе верить, — серьезно ответил Люцифер.
— Разве я когда-то лгал?
— Не ты ли сказал, что доверять предателю равносильно самоубийству?
— Я особенный?
Бен широко улыбнулся, а Люцифер недовольно цокнул. Создавалось впечатление, будто они оба говорили на разных языках, ведь один из них все время вел себя беззаботно, а другой был чересчур серьезен.
Наступила тишина. Бен, осознававший, что это был очередной тупик в их разговоре, устало выдохнул, взмахнул руками и заговорил:
— Слушай, для меня это только тринадцатое стирание памяти. Это значит, что в сумме я пробыл здесь около двух недель. А как долго в этом месте находишься ты? Неужели все еще не хочешь выбраться отсюда?
