- Все нормально. Может ветер, - произношу дрогнувшим, неуверенным голосом.
- Или крысы, - выдыхает Грознова с большими глазами. – Большие, серые. Мыши, - заключает, на что киваю судорожно. Да, мышки. Милые, создания с длинными хвостиками.
Шаг, еще, за мной идет Надя. Помещение не очень большое, этакий небольшой кабинет с парой старых исписанных парт, забросанных книгами и журналами лохматых годов. Коробки, пара стеллажей, старый шкаф. Дверца приоткрыта, и я осторожно подхожу ближе.
Черт возьми, это реально страшно.
- Закон ужастиков: вначале стреляй, потом спрашивай, - выдыхаю, обхватывая пальцами ручку. Чувствуя, как Надя впилась ногтями в мое запястье чуть выше браслетов и резко дергаю дверцу на себя. Огонек фонарика смартфона пробегается по помещению, затем возвращается к шкафу, но ничего. Пусто.
- Неужели реально ветер или крысы? – выдыхает Гроза. Ответить не успеваю, раздается невероятный грохотом, когда падают книжки, сваленные в кучу. От неожиданности и ужаса роняю телефон куда-то, огромная тень мелькает на секунду на стене, и мы орем как ненормальные, хватаясь друг за друга. Экран гаснет, дверь помещения захлопывается, а мы остаемся в полной тишине подсобки, забившись к шкафу, тяжело дыша и обнимая друг друга. С минуту молчим, пока не решаюсь нарушить ауру таинственности.
- Гроза?
- Че?
- А чернобыльские мыши в московских школах бывают?
Справочная информация*:
Правило 24 секунд - именно столько команда может владеть мячом
Глава 19
Никаких следов таинственного преступника мы не нашли, кроме моего телефона с длинной сетью трещин на экране. Бесполезная теперь штука. Сенсор умер, а еще орут – закаленное противоударное стекло. Ни огня, ни воды, ни падений не боится. Ага, конечно. Скажите это моему умершему телефону.
- Все, сдох, - буркнул, пряча погибший безвинно аппарат в рюкзак. Пока Надя обследовала библиотеку. Ничего, будто никого тут не было. Единственное, некоторые страницы книг были разодраны в клочья, как мы успели увидеть позже и разбросаны в углу, сжатые так, словно их обслюнявили да, выбросили. Или в воде намочили.
- В шкафу дыра, - потянула Гроза. Пока я, присев на корточки, разглядывал остатки рассказов Чехова в углу. Обернулся, поднимаясь и подошел ближе к Наде, заглядывая за одну из коробок на нижней полке стеллажа. Темная дырка размером в диаметре чуть больше моего кулака. Через такую крысы вполне могут лазать в помещение из подвала. Вот только та тень что-то мало на крысу походила. Или это все разыгравшееся воображение?
- Надо найти ключ от того ящика, - произношу, ловя недовольный взор Грозы, развожу руками.
- Что? Ты была права, признаю, - пожимаю плечами, невольно улыбаясь, пока она глаза закатывает, вставая и оттряхивая юбку. Невероятно красива хочется обхватить ее пальцы и притянуть ближе, вдохнув запах… чего? Какой-то травы? Что-то свежее и очень манящее, однако сдерживаюсь. После всего пережитого чудо, что нас никто не обнаружил, потому осторожно выходим из подсобки, закрывая на всякий случай двери и принимаясь исследовать кабинет в надежде отыскать злосчастный ключ.
- Ага! – радостно восклицает Надя спустя полчаса бесплотных поисков по всем стеллажам, полкам, ящичкам и даже углам. Оказалось, маленький коварный гад находился на подоконнике прямо рядом с белой керамической кружкой да упаковкой чая. Отбрасываю все мысли, нетерпение жжёт ладони, когда быстро перемещаемся к столу, вставляя ключ.
- Стоп, - вдруг выдыхает Гроза, замирая пальцами на ручке и не открывая ящик. – А если там что-то ценное?
Закатываю глаза, обхватывая ее пальцы, получая настоящий разряд молнии по всему телу. Меня когда-нибудь перестанет штырить от этой девчонки?
- Давай уже, - бурчу, выдвигая ящик, судорожно заглядывая внутрь. Минута тишины, затем озадаченный вздох рядом. Собственно, я ее понимаю.
- Зачем ему собачье печенье? – спрашиваю, доставая шуршащую пачку. Проверили, кроме нее там больше ничего нет. Самая обычная желтая упаковка «Педигри» с веселой мордочкой золотистого ретривера и печеньки в виде косточек. Их осталось совсем немного, судя по весу. Переглядываемся, на что Надя вскидывает брови, ехидно потянув:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Пьет чай с печенюшками?
Ладно, это реально смешно. И хотя с трудом беру себя в руки, все еще посмеиваясь над невольной шуткой, задаюсь вопросом: зачем? Для чего ему эти лакомства?
- Может у него собака? Бабуля говорила, что он любил животных в детстве, - пожала плечами Гроза, отбрасывая прядь темных волос за плечо, убирая ключ на место и возвращаясь ко мне. Наши куртки уже на столе в читательской секции, а сумка с рюкзаком рядом, пока стоим, судорожно изображая мыслительную деятельность.
- Твоя бабушка его знала? – удивляюсь, усаживаясь на один из свободных столов, похлопав ладонью на место рядом с собой. Надя морщится, недовольно фыркая, давая понять, что сидеть ей совсем не хочется. Еще бы, такой стресс пережили, однако не даю шанса куда-то отойти, хватаю за руку, притягивая ближе и разворачивая спиной к себе, крепко обнимаю. Она между моих раздвинутых ног, прижатая к груди, почти сидит на краю стола, замерев в руках. Сам же вдыхаю запах ее волос, услышав тихое:
- Ты чего творишь?
- Не даю нам замерзнуть, - вру безбожно, но разве можно что-то сделать с этим чувством. – И ты не ответила на вопрос.
- На какой вопрос? – слышу, как она сглатывает, правда попыток вырваться не делает. Хорошо, возможно меня сегодня в далекое путешествие не пошлют.
- Про твою бабушку и нашего Гринча, - напоминаю, шепча на ухо. Гроза вздрагивает, немного поворачивая голову так, что вижу ее темный взгляд из-под ресниц. В библиотеке уже стемнело, на улице погода испортилась окончательно, и скоро наша родня решит проверить, как нам в клубе. Вот только совершенно не могу сосредоточиться на этой мысли, глядя на приоткрытые, чуть тронутые какой-то штукой розовой, губы. В голове миллиард идей – я могу воплотить их в жизнь. Воспоминания о наших поцелуях никуда не делись, а стук разошедшегося дождя по стеклам только больше добавляет мистичной романтики во все происходящее.
- Бабушка сказала. Они вместе учились, и он любил таскать животных, - выдыхает наконец Грознова, не прерывая нашего зрительного контакта. Мы столько лет враждуем, сколько я ее люблю. Да можно ли вообще назвать это враждой? Малолетний идиот, дразнивший понравившуюся девчонку. Потому что не знал, как внимание ее привлечь. Пока она гонялась за парнями по школе из-за шуточек насчет веса, смотрел вслед, тихо завидуя каждому, к кому был направлен ее интерес. Надя Грознова была красива всегда. В любом весе, даже не одетая в модные шмотки и умела накрашенная. Возможно, такая лишь в моих глазах, пусть. Мне все равно что думают остальные. Давно уже, с тех самых пор, как осознал свои чувства.
- Тебе нравится Рябин? – задаю свой вопрос одновременно с ее.
- Платонова твоя девушка?
Смотрим друг на друга изумленно, осознавая с трудом произошедшее. Стоп, причем тут Платонова. По глазам Грозы вижу, что вопрос ко мне аналогичный, только в отношении Рябина.
- Нравился, - уточняет мне, опуская ресницы и громко хмыкая. – Он конечно парень милый, да только в его литкружок больше не пойду.
- А без кружка значит пойдешь? – ворчу, крепче обнимая девушку, слыша возмущенный голос в ответ:
- Как зажиматься в подсобке с Платоновой, так ничего!
- Да ни с кем я не зажимался, она сама туда пришла поговорить и дверь закрыла.
- Еще скажи в углу зажала, - бурчит Гроза, поворачиваясь в моих объятиях. Нормальные девушки, наверное, в такие моменты стыд со смущением испытывают, вот только Надя не такая, как другие. Она прищуривает взгляд, хватая меня за джемпер, вызывая дикий интерес, смешанный с удивлением, затем резко поддается вперед, приподнимаясь немного на носках, врезаясь своими губами в мои с поцелуем. Ненормальная, но такая классная.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я пытался встречаться с другими да только с ними и толики нет того кайфа, какой я получаю сейчас. Не сказать, что Надя профи или у меня багаж опыта, но учиться вместе мне нравится вместе больше. Пробеги сейчас наш преступник или того хуже, застань охранник, вряд ли в ближайшие полчаса оторвет друг от друга.
