Инструктор, увидев в зеркале мое встревоженное лицо, хладнокровно сказал:
— А теряться не надо, голубчик. Скорость можно определить и по оборотам мотора. Управление беру я.
И он уверенно повел самолет на посадку.
— В воздухе всякое бывает, — говорил Кальков в тот вечер. — Запомните: во-первых, тщательно контролируйте машину перед вылетом, чтобы таких происшествий больше не повторялось; во-вторых, в полете сохраняйте полное спокойствие. — И добавил свое любимое: — Делайте все по порядку, не спеша, но поторапливаясь.
Вскоре началось самое интересное, но и сложное: полеты в зону. На самостоятельное выполнение фигур пилотажа отпускалось определенное время в минутах. Оставшись на земле, Кальков не сводил глаз с самолета. И мы понимали: нелегко нашему инструктору с земли наблюдать за тем, как его ученики выполняют пилотаж. И радовался он, и волновался.
Если учлет допускал ошибку, Кальков швырял летные перчатки, делал руками такое движение, будто помогал управлять самолетом, топал ногами, кричал:
— Уши развесил, уши! Да не так же, не так! Быстрее бери ручку на себя!
Такая уж у него была привычка!
Если полет был удачным, Кальков говорил с довольной усмешкой:
— Молодец! Грамотно летал!
В конце летного дня, когда наш «У-2» приземлялся в последний раз, инструктор, бывало, сядет на скамейку, облегченно вздохнет, вытрет пот со лба, вытащит портсигар и, закурив, скажет:
— Ну и достается же мне от вас!
Показав себе на затылок, добавит:
— Вот где у меня все ваши фортели да крендели.
Чуть передохнув, он подробно разбирал ошибки каждого, а за грамотные действия хвалил. Но на похвалу был скуп. Когда мы стали летать лучше, он часто повторял:
— Хоть вы и сами с усами, а делайте, как я вас учу.
Да, наш инструктор не пропускал буквально ни малейшего промаха в наших действиях, указывал на каждую ошибку. Он был требователен, с ним бывало нелегко. Но мы понимали, сколько сил и нервного напряжения потратил он сам, выпуская нас в воздух. Понимали, какую он несет ответственность за каждого из нас, и наше уважение к нему росло. И теперь, много лет спустя, я с глубокой благодарностью вспоминаю своего первого учителя летного дела — Александра Семеновича Калькова.
ПОКИДАЮ САМОЛЕТ В ВОЗДУХЕ
Мы ждали машину, отвозившую нас на аэродром. Появился инструктор Науменко и спокойно сказал:
— Возьмите с собой парашюты. Сегодня начнем тренироваться в прыжках.
При этих словах я почувствовал безотчетное волнение. Посмотрел на товарищей, вижу — все взволнованы.
— Недаром нам ничего заранее не сказали, как и перед первыми самостоятельными полетами! Чтобы спокойно ночью спали, — говорили ребята.
Инструктор дал нам последние указания и добавил:
— Летаете вы, я знаю, неплохо, хотя дело это не простое. А прыжок ничего особенно сложного собой не представляет. Только все надо делать последовательно, как и в полете. Помните, как я вас учил, когда прыгали с вышки?
И вот мы на старте. Аэроклубовский врач (он приезжает и уезжает ежедневно вместе с нами) проверяет у нас пульс. И говорит то одному, то другому:
— Пульс частит. Полежите-ка на травке, успокойтесь.
Учлет смущен — перед товарищами неловко, но покорно ложится. Мне казалось, что я совсем спокоен, но пульс у меня немного частил.
Первым совершил прыжок инструктор, показав нам, как надо приземляться. Сделал он это мастерски. После него прыгали ребята из другой группы. Науменко сам управлял машиной, с плоскости которой они прыгали. Глядя на товарищей, я почувствовал уверенность в себе и с нетерпением ждал своей очереди. Но стало неприятно, когда инструктор привез обратно учлета, не решившегося прыгнуть.
Подошел и мой черед. Товарищи закричали:
— Приземляйся осторожнее, Ваня! На обе ступни! Держи ноги вместе! Смотри не сдрейфь!
Взлетаем. Смотрю на приборы. Кажется, будто самолет медленно набирает высоту. Но вот уже семьсот метров. Переходим в горизонтальный полет. Инструктор убирает газ.
Самолет начинает терять скорость: так легче вылезти на плоскость — не сдует с крыла потоком воздуха. Скорость падает. Становится очень тихо. Вот тут пульс у меня зачастил. Слышу команду:
— Вылезайте!
Отвечаю неестественно громко:
— Есть вылезать!
Сначала встал одной ногой на крыло, потом другой. Вылез. Уцепился за кабину. На ногах держусь крепко. Посмотрел вниз: ух ты, земля-то как близко! А вдруг парашют не успеет раскрыться…
Снова команда:
— Приготовиться!
— Есть приготовиться!
Нащупал кольцо, сжал его. Еще раз посмотрел вниз. Страшновато… Нет, не подкачаю! Рапортую решительно:
— Товарищ инструктор, готов к прыжку. Разрешите прыгать?
— Пошел!
— Есть пошел!
В первое мгновение я ничего не могу осознать — дух захватило. Но вдруг мысль заработала ясно. Я уверенно дернул за кольцо. Меня сильно встряхнуло. Смотрю вверх — надо мной белый купол.
Все в порядке. Снижаюсь плавно, словно плыву в голубоватом прозрачном воздухе, испытывая блаженное ощущение легкости и покоя. Стараюсь повернуться так, чтобы ветер дул в спину. Ноги держу, полусогнув, вместе, ступни — горизонтально. Поправляю лямки, чтобы удобнее было сидеть.
Инструктор делает круг и, убедившись, что все благополучно, уходит на аэродром. И снова — тишина. Земля приближается медленно, почти незаметно.
И вдруг начинаю стремительно снижаться. Земля набегает все быстрее и быстрее. Приземляюсь удачно — встаю на обе ступни, по всем правилам.
Первый прыжок врезался мне в память, как и первый полет с инструктором. Не раз потом я прыгал с парашютом, уже никогда не испытывая ни боязни, ни тревоги, с чисто спортивным азартом отрабатывая технику прыжка.
В тот день мне очень хотелось прыгнуть еще раз, но инструктор не разрешил:
— На сегодня довольно.
А на обратном пути с аэродрома мы делимся впечатлениями, говорим без устали, перебивая друг друга. Учлет, не решившийся прыгнуть, сидит хмурый и молчит. Инструктор поглядывает на нас и добродушно посмеивается.
«ЛЕТАЛИ, КАК Я УЧИЛ, МОЛОДЦЫ!»
Приближается осень. Все группы успешно закончили аэроклуб. Продолжаем отрабатывать технику пилотирования. И ждем приезда комиссии из военного авиаучилища. Кальков предупредил:
— Военные летчики строго принимают экзамены, придирчиво отбирают кандидатов в военное училище.
В какое же? На этот вопрос Александр Семенович ответил так:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
