Как поведал ему услужливый агент, оставшийся на пустыре, опасаться облав больше не приходилось — хотя бы в ближайшее время. Мур прикинул, что и контроль в гостиницах, возможно, стал не таким уж жестким, но все же решил ежедневно менять место проживания. За сохранность своего багажа он не опасался: преемник машанского чемодана имел то же «защитное устройство».
За ужином в ресторане очередного отеля Мур прочел заметку о воздушном налете в вечернем выпуске газеты. Корреспондент сообщал, что «эти мерзкие клопы» предприняли космическую диверсию, направленную на подрыв обороноспособности Дельмика. Однако бдительная система обороны уничтожила флот землян, и к планете смог пробиться единственный корабль, который вынужден был сбросить свой смертоносный груз на лесной массив.
Далее сообщалось, что этот корабль доблестные защитники планеты тоже сбили, и как-то мимоходом упоминалось место, где это произошло. Мур вспомнил, что именно в районе пресловутого лесного массива находится Шогрум — военный арсенал Дельмика и один из потенциальных объектов «осы», — и если судить по сотрясению здания во время бомбежки, запасам снарядов и прочим игрушкам пришел конец.
Мур нашел также упоминание о том, что полиция совместно со службой безопасности задержала около пятидесяти активных деятелей антипатриотической шайки, именующей себя ВАБС. Никаких подробностей в заметке не сообщалось, не было даже имен задержанных, и Мур решил, что, возможно, эта та самая компания дружков Буна, захваченная в «Роднике». Несовпадение количества задержанных не говорило ни о чем: в целях пропаганды даже один солдат может называться дивизией.
Хуже, если в лапы таких, как Тимол, попали просто случайные прохожие. Во время облав многие впадали в панику и вели себя, на взгляд стражей порядка, подозрительно. Система тоталитарной власти делала любого жителя Империи бесправным и беззащитным, и, единожды попав в мясорубку сыска, никто не чаял выйти оттуда живым. Атмосфера полной безнаказанности любого, имеющего даже малую толику власти, делала жизнь простого обывателя безумной игрой в смертельную рулетку: выпало красное — живи пока, черное — конец. Мур вспомнил демонстрацию этой тупой силы в подвале убежища и несчастного старика на загаженном полу.
Раздутая донельзя редакционная статья касалась необходимости сплотить все силы для успешной победы над врагом. Никто не должен оставаться в стороне от общего дела. Любая критика политики правительства, сомнение в правильности выбранного курса или просто негативная оценка того или иного акта властных структур будут рассматриваться как происки врага. Статья призывала к единомыслию, провозглашая его единственной подлинной добродетелью истинного патриота.
Читая этот бред, Мур пожалел, что плотно поужинал — подобное чтиво действовало не хуже рвотных пилюль. Однако на самой последней странице он нашел и нечто отрадное. В крошечной заметке было написано, что по распоряжению главного командования сирианская армия покинула еще одну планету. И все. Оставалось только гадать, почему она это сделала. Во всяком случае, если бы нашлось какое-то объяснение, кроме капитуляции, его наверняка напечатали бы, решил Мур.
Несмотря на общий мажорный тон прессы, ощущалась явная растерянность, которую лишь подчеркивали трескучие патриотические лозунги и призывы к объединению, а дальнейшее продолжение череды террористических актов только усилит панику в высших эшелонах власти. А ведь еще никому не известно о казни Сагри Тимола, и, возможно, не все адресаты получили предупреждение в виде зловеще тикающих коробочек и успели сообщить о них в отделения СБ. Так что новый день даст новую пищу и журналистам, и властям предержащим.
* * *
Новый день застал Мура за изготовлением писем. Он решил отныне рассылать их только по государственным учреждениям: широкая огласка деятельности ВАБС уже обеспечена, эти послания лишь добавят соль на раны.
На этот раз текст писем был таким:
«Смерть агентам СБ! Казнен изверг и убийца Сагри Тимол. Всегалактическая Ассоциация Борцов за Справедливость (ВАБС)».
Что ж, «оса» снова действует. Мур подумал, что сейчас его положение даже несколько упрочилось. Вероятно, он обрел большую уверенность в себе, потому что его возвращение в Пирт ознаменовалось не только убийством агента СБ и приобретением вполне легального средства передвижения, но и актом возмездия за гибель местного старика, что наверняка не пришло бы ему в голову прежде.
Мур подготовил также несколько сюрпризов, предназначенных районным отделениям СБ. В ближайшие сутки в разных точках Пирта прогремят взрывы — виновниками их будут маленькие тикающие бандерольки, заполненные мощным зарядом взрывчатки. Этим он покажет, что предупреждения ВАБС не пустая болтовня, а конкретные действия.
Отправившись, как и прежде, на Главпочтамт, в зал автоматической доставки почты, он отослал взрывоопасные бандероли адресатам и машинально опустил в почтовый ящик, расположенный у выхода на улицу, всю пачку подготовленных писем. Только тогда Мур понял, что, привыкнув к опасности, начал действовать более прямолинейно, и дал себе слово в дальнейшем тщательнее контролировать свои поступки: недооценка опасности может привести к провалу.
Теперь пора было наведаться к «почтовому ящику» на шоссе Пирт — Ридан. Проезжая по городским улицам, Мур убедился, что Тимол был прав: он не заметил ни усиленных нарядов полиции, ни войск. Даже на выезде из города был снят контрольный пункт, а обгоняющие машины не становились поперек дороги, чтобы устроить внезапную проверку документов.
Мур затормозил возле столба с отметкой «10» и, выйдя из машины, поднял капот, чтобы оправдать остановку на обочине. Прикрываясь корпусом автовикла, он вынул из тайника пакет, ставший намного тоньше. Заглянув внутрь пластикового мешочка, Мур не увидел оставленной им пачки денег, зато обнаружил нечто, напоминающее по формату визитную карточку. На ней значилось: «К-27-65».
Что ж, можно и позвонить, решил Мур.
Мур вернулся в Пирт и отыскал телефонную будку, подходы к которой хорошо просматривались со всех сторон. Остановив автовикл возле двери будки, он вошел внутрь и набрал номер. Незнакомый голос проговорил:
— К — двадцать семь — шестьдесят пять слушает.
— Позовите Скрайва или Грейда, — как можно сильнее изменив голос, проговорил Мур.
— Минутку, — прошелестело в трубке.
— Но не больше, — предупредил Мур.
Делая вид, что поглощен разговором, Мур исподтишка осматривал улицу: малейшее подозрительное движение, и он немедленно уезжает. Время тянулось невероятно долго. Казалось, прошли столетия, прежде чем в трубке послышался хриплый голос Скрайва:
— Кто меня спрашивает?
— Машанец.
— Это хорошо, — проговорил Скрайв, и Муру показалось, что в его голосе прозвучала неподдельная радость. Джеймс удивленно спросил:
— Что-то случилось?
— Есть кое-что. Надо встретиться, — ответил Скрайв и, чуть помедлив, спросил: — Ты где сейчас?
Это «ты где сейчас» здорово не понравилось Муру: он подумал, что в числе тех, кого забрали в «Роднике», могли быть и братья. Может быть, ценой их свободы является его голова? Хотя он уже значительно дольше висит на телефоне, чем в тот раз, когда агенты СБ его чуть не поймали. Что ж, следует рискнуть.
— Ты что молчишь? — нетерпеливо проговорил Скрайв, и Мур услышал, как он подул в трубку, словно прочищая ее.
— Ладно, — решился Мур. — Подъезжай к обычному месту, откуда получаешь посылки. Сможешь?
— Когда?
— Выезжай тотчас же. И чтобы без хвоста, — строго добавил Мур. — Я прослежу.
— Не учи ученого, машанец, — только и сказал Скрайв, вешая трубку.
Вскоре после того, как Мур остановил свой автовикл на обочине, появилась машина Скрайва. Он медленно проехал мимо, стараясь разглядеть, кто сидит за рулем, и нерешительно остановился поодаль. Поняв, что еще немного и он сбежит, Мур помахал рукой. Скрайв вышел из машины и, не закрывая дверцы, сделал несколько шагов в сторону Мура. Тот проделал то же самое и с удовольствием увидел, как в глазах бандита плеснул ужас. Чтобы Скрайв не успел задать стрекача, Мур спокойно проговорил:
— Уж если ты не узнал меня, я спокоен за свой маскарад.
Удивление Скрайва не знало предела. Он несколько раз обошел вокруг Мура, ахая и размахивая руками. Чтобы прекратить этот цирк, Мур предложил проехать немного вперед и, свернув на проселок, укрыться за деревьями: стоящие на обочине машины явно привлекут внимание проезжающих.
Когда они присели на поваленный ствол, Скрайв дал волю своему восхищению. Мур назидательно проговорил:
— Это должен уметь любой «веселый парень», если не хочет до конца дней гнить в тюрьме.
— Может, ты и прав, — кивнул Скрайв. Немного помолчав, он добавил: — Погорел наш Грейд.
