расширения нашего ассортимента, — говорю я.
Тохич разрывает один из свитков пополам, «поглощая» технологию производства какого-то сельскохозяйстванного инструмента. Кажется, мотыги.
— Хм, и немудрено, почему так, — задумчиво пожёвывает парень губу, — Похоже, большую часть из них мы не сможем произвести.
Я удивленно смотрю на кузнеца.
— И отчего же?
— Потому что для их производства нужен чугун, вздыхает Тохич.
Я же озадаченно хмурю брови. Неужели именно поэтому рецепты были такими дешёвыми и мне их рискнули продать? Фиаско? Или, всё-таки нет?
* * *
Посланник перевёл дух, понимая, что каждый новый шаг даётся ему с трудом. Его дорогая шёлковая туника на спине промокла от пота. И вовсе не от жары. Никогда он не возвращался в родной Краснодар с настолько тяжёлым сердцем.
Здесь ждал его уютный дом, три ласковых и верных рабыни, слуги и комфорт. Но до этого надо было передать послание с новостями Лорду Краснодара.
А новости не радовали.
Полис Краснодар стоял в самой глубине массивного болота.
Несмотря на то что самой территории под какие-то посадки было катастрофически мало, но местные игроки никогда не голодали.
Ведь вместо привычных огородных культур, здесь в изобилии росла местная болотная ягода, которой так никто и не удосужился придумать название. Она встречалась в разных местах. В низинах, по берегам рек… Но в Краснодарских болотах её было в изобилии.
Её кусты привлекали к себе и местную фауну, лосей енотов и выдр, на которых охотились жители поселения. Так что краснодарцы вполне могли обеспечить себе пропитание.
Поэтому немудрено, когда в какой-то момент жители Краснодара додумались до создания ягодной браги. Дешёвого, а, главное, простого в производстве и быстрого по брожению алкоголя.
Краснодарская брага стала главным объектом экспорта для полиса, скрытого в глубине болот.
Вавилон, Москва, Милан и другие фракции скупали в основном Краснодарскую брагу, так как на фоне собственных напитков она выгодно отличалась изначально более качественными материалами, сахаристостью и высоким градусом.
Несмотря на то что из-за странного и очень стойкого болотного привкуса местных ягод, брага была той ещё дрянью и не шла ни в какое сравнение с ягодными настойками старого мира, разбирали её влёт.
Множество рабов дни и ночи ползали на карачках среди болотных кочек, собирая ягоды. Они умирали десятками от укусов змей или от истощения. Краснодар покупал новых, ведь их стоимость окупалась в сотни раз.
В огромных деревянных бочках зрела брага.
Местные жители ели рыбу из Киото, римский сыр и московских перепелов, сами производя и поставляя только алкоголь.
И тем большим шоком для торговцев из Краснодара оказалось появление товаров Спарты на рынке Вавилона.
За первый день они так и не смогли продать ни единого кувшина с брагой. Просто, пуф, и самый ходовой товар оказался никому не нужным.
А всё из-за безумного ажиотажа, вызванного системным сидром.
«Мэнфи’с» порвал рынок, как Тузик грелку.
С Краснодарскими купцами разорвали договоры крупнейшие городские таверны. Их брагу перестали закупать в домах чиновников и даже во дворце!
Торговцы из Краснодара, осознав причину почти пустого по прибыли дня, сразу забили в тревожный гонг.
Моментально привлекая местных воротил, а также используя свои связи, чтобы хоть отчасти свести разразившуюся торговую войну к ничьей.
Но безуспешно.
Не успели Краснодарцы понять, что случилось, как одно из их представительств взяли штурмом. Товар был конфискован, готовые к отправке рабы потеряны. Хуже всего, что попавшие под арест наёмники «запели» по полной, выдав заказчика.
На фракцию Краснодара наложили санкции, а торговля в Вавилоне стала куда как затруднительнее.
А самое главное, менее выгодной!
С этими вестями посланник и вернулся в Краснодар.
Сопровождаемый солдатами, он приблизился к выстроенному на каменных сваях дворцу.
Как никак, а местность диктовала свои условия застройки.
Проходя один зал за другим, он вошёл в главную приёмную, внутреннее убранство которой было оформлено в восточном стиле.
Этакий турецкий зал. С мягкими подушками, большими и тяжёлыми диванами, служанками, одетыми в полупрозрачные одежды и держащими в руках опахала.
В воздухе висел аромат благовоний, слух присутствующим услаждала негромкая музыка, исполнители которой сидели за ширмой, чтобы не мозолить глаза своим видом.
Шесть девушек, одетых в одни золотые и серебряные цепочки кружились в танце посреди зала, повторяя движения ритмично и слаженно, словно механические игрушки.
Раздался удар гонга, и девушек словно сдуло порывом ветра. Посланник вошёл в зал и опустился на колени перед высоким начальством.
— Б-босс, я вернулся с докладом, — потея и заикаясь выдавил он.
— Присаживайся, рассказывай, — радушно произнёс Лорд Краснодара. — Выпить хочешь?
Лорда звали Брага. «Широтой в кости» он мог бы сравниться с Джаббой Хаттом, а лицом мужчина чем-то напоминал ящера.
Широко поставленные глаза, крупные, едва ли не навыкате. Огромный рот, который мог бы сжевать не только обед, но и тарелку, на котором его принесли.
А также телосложение, стремящееся к идеальной геометрической фигуре — шару.
В прошлой жизни он был самогонщиком, но здесь, ухватив удачу за задницу, вёл себя как настоящий криминальный король. Поэтому в отличие от прочих Лордов, Брага любил, когда игроки звали его Боссом, а не Лордом или как-то ещё.
Так и сейчас он изображал из себя улыбчивого толстячка, когда как посланник уже покрылся холодным потом.
— С-спасибо, Босс, но откажусь. Я принёс вести, — взволнованно произнёс посланник.
— Вести — это хорошо. Хорошие же вести, ведь? — поинтересовался Брага.
— Я-я бы так не сказал, — сглотнув вязкую слюну, выдал посланник.
— И что же стряслось такого нехорошего? — вздохнул озабоченно Босс.
— Продажи серьёзно упали, Босс. Появился новый конкурент, Спарта. И их алкоголь сильно лучше нашего. Настолько, что несколько дней у нас почти не было продаж. И к тому же Лорд Вавилона наложил на нас новый налог, в ответ на вмешательство в их внутренние дела, — выдал скороговоркой посланник.
— Значит, Спарта, да? — улыбнулся Брага, — Жаль, очень жаль.
— Ч-что нам делать, Босс? — поинтересовался посланник. — Ты скажи… мы всё поправим!
— Тебе — ничего. Мне — назначить нового посланника, — сказал Брага.
— Прошу прощения? — похолодел пришедший.
— Ты прощён, — улыбнулся Брага, — Ты принёс мне плохие вести. И принёс их без должного уважения. А это непозволительно. Боба.
— Б-босс, но…
Хрр… ак!
Посланник и понять не успел, как ему в шею влетела стрела, прошив её насквозь. Кровь хлынула фонтаном из сонной артерии, заливая диван, ковёр и маленький столик напротив Браги.
— Ну вот, теперь ещё мебель менять, — опечаленно покачал головой Брага — Боба, посмотри, что ты наделал.
Из-за тени колонны появился солдат в сплошной кожаной броне со стальными вставками. Сделанной хоть и довольно грубо, но полностью закрывающей его тело.
В том числе скрывая за забралом шлема и лицо.
— Вы приказали, Босс, — я сделал. — тихо произнёс он.
— Это понятно. Но ведь можно было и поаккуратнее, — проворчал Брага
