– Заходы, дарагой! – крикнул ему еще издали Хачик и замахал рукой.
Пантелей прошелся по нему скучающим водянистым взглядом и, не подав руки, вошел в секс-ларь. Тут же возле него закрутилась Танька, худощавая брюнетка с прыщавым лицом и рабочим ртом. С ней он начинал всегда с одного и того же, но на этот раз ее не хотел.
– Отвали, – он грубо убрал ее руку со своей ширинки.
Уже, блин, полезла.
Танька молча откатилась от него, куда-то исчезла. Она даже не стала выяснять причину, по которой ее прогнали. Знает: одно лишнее слово, и по зубам можно схлопотать. Она тварь, бессловесная тварь, ее дело молча за щеку брать.
– Что-то не так, дарагой? – послышался за спиной голос Армяна.
– Ляльку хочу, – зевнул Пантелей.
Лялька – кобыла не хилая. Невысокая она, фигура голимая – ноги короткие, как у японки, задница висит низко. Зато с мордашкой у нее все о'кей. Глянешь ей в глаза – вымпел в штанах сам поднимается.
– Лялка! – заорал Хачик.
Никто не отозвался.
– Сука! Сейчас...
Хозяин притона подошел к соседнему ларьку, постучал в дверь. Дверь открылась, и на пороге нарисовалась какая-то девка в заячьем полушубке. Вот это коза! Лицо как на заказ отлили, волосы – так и хочется на руку намотать. Ляльке до нее как до Киева раком.
– Кто такая? – с хозяйским видом спросил ее Пантелей.
Он и сам должен был знать – не для мебели к рынку приставлен. Но эту ларечницу он видел впервые. Наверное, новая.
– Торгую здесь, – едва удостоив его взглядом, ответила ларечница.
– Лялка гыде? – встрял Хачик.
– Спит. Совсем загоняли девчонку, – в голосе у новенькой звучало недовольство.
– Это не твое дело! – набычился Пантелей.
Ему не нравился независимый вид этой красотки. Надо ее обломать.
– Здесь я!
Обойдя ларечницу, из железной будки выскочила Лялька. Глаза заспанные, но в них уже дежурный похотливый огонек.
– Заходы! – Армянин взял ее за шкирку и впихнул в секс-ларь.
Дверь в соседний ларь закрылась. Девка в заячьем полушубке исчезла.
– Ты это... перетри с сучкой этой, – тихо сказал Хачику Пантелей. – Может, она за бабки на тебя пахать захочет? А че, я бы ее во все щели без проблем.
– Пагавару, пагавару, – залебезил Хачик, глядя на закрытую дверь.
Никуда от него эта сучка не денется. Не мытьем, так катаньем он на нее залезет. А пока с Лялькой побалуемся. Только что-то и на нее уж не больно-то стоит.
* * *
– Козел! – возмущалась Ляля, заходя к Ольге в ларек. – Зачем он так?
В глазах у нее стояли слезы. Обида.
– Что случилось? – спросила Ольга.
– За волосы, гад, таскал. Больно.
Ольга знала, о ком речь. О том двухметровом уроде, перед которым так заискивал хозяин Ляли и Танюхи.
– А кто он такой?
– Ты разве не знаешь? – Ляля с удивлением посмотрела на нее. – Это ж Пантелей. Он из волочайской команды. Они контролируют этот рынок.
– Бандит?
– А то кто! Только они не любят, когда их так называют.
Как ни называй этих уродов, бандиты есть бандиты. Ольга ненавидела бандитов, у нее на это свои причины.
Сегодня ее второе дежурство в ларьке. Прошлый раз все прошло спокойно. Торговала себе потихонечку, процент от выручки под утро сборщикам дани отдала. С Лялей и Танюшкой познакомилась. По соседству эти бедняжки работали. Только не водкой и сигаретами торговали, а своими телами. Проститутки. На армянина одного работают, за гроши. Десять долларов за случку. Пока одна работает, вторая у нее сидит, греется, кофе горячий пьет. Жалко их, язык не поворачивается прогнать от себя.
Час назад Ляля отработала свое, уступила на время место Танюшке, а сама к Ольге на огонек заглянула. И уснула, бедняжка. А тут ее тот громила потребовал. Вот уж урод! Наглый, самодовольный. Хозяином жизни себя чувствует. Все ему дозволено. Нет, не все!
Ляля ушла под клиента. Ольга закрыла дверь. В душу закралось недоброе предчувствие: не оставит ее в покое этот бандит.
Ляля вернулась. Недоброе предчувствие окрепло.
– Завязывала бы ты со своим ремеслом, – посоветовала она Ляле.
– Ну да, легко сказать! Куда я после?
– Ну торговать, как я.
– За сто баксов в месяц? Тебе-то самой этих денег хватает?
– Хватает или не хватает, это одно. А вот мораль – другое.
– Мораль сейчас одна – бабок побольше. Иначе всю жизнь в заднице торчать будешь. Я вот худо-бедно долларов тридцать в сутки имею. Устаю, правда, но имею.
– И тебя имеют.
– А куда денешься?..
Ляльке лет шестнадцать, совсем еще девочка. Жизнь заставила ее выйти на панель. Сама она с Украины, откуда-то из-под Житомира. Там у них вообще жизни нет. Отец пьет. У матери семеро по лавкам. Ляля старшая. Вот и пришлось на заработки в Москву ехать. И ведь не ради одной себя старается. Нет-нет да высылает домой деньги.
Ольга тоже совсем молодая, восемнадцати нет. И семья на руках. Мать-инвалид, бабушка-пенсионерка. Самой тоже в достатке пожить охота, но продавать себя она не станет.
В окошко постучали. Она открыла и увидела молодого человека с большими выразительными глазами. Не красавец, но есть в нем что-то притягательное. Мужчина в нем настоящий чувствуется. Раз десятый он к ее ларьку уже приходит. То минералки возьмет, то сигарет, то конфет каких-нибудь. И все на нее смотрит. Глаз отвести не может. Похоже, и покупки он делает ради того, чтобы лишний раз на нее взглянуть. Правда, на знакомство с ней не набивается. Стесняется, что ли.
– Пачку «Мальборо», – попросил он и протянул деньги.
Взял сигареты и испарился. Часа через два снова появится. Ольга в этом почему-то даже и не сомневалась.
Только ушел незнакомец, как в дверь сильно постучали. Ольга насторожилась. Возможно, ее ожидает встреча с тем уродом бандитом. Ошиблась – к ней пожаловал Хачик, сосед-сутенер.
Он вошел в тесный закуток ларька, занял место Ляли, которая сочла нужным исчезнуть.
– Чего тебе? – нарочито грубо спросила Ольга.
Рынок не то место, где вежливость всегда уместна. Будешь казаться беззащитной – заклюют, затопчут. Нужно уметь огрызаться.
– Разговор к тыбе есть, – ощерился армянин.
Это он перед «контролером» бандитским по земле стелился, заискивал, а сейчас он весь из себя наглый, самоуверенный, и улыбочка мерзкая. Как и он сам.
– Ну?
– Хочешь, на меня будешь работать?
– Чего?!
Только пакости от него и можно было ожидать.
– Да ты погады, не сердысь. Знаю, тыбе Лялька и Танька наболтали, что я мало плачу. Это я им мало плачу. Тебе много буду платить. Ты девка хорошая, карасивая. На тыбя уже клиенты есть.
– Да пошел ты!
– Эй, ты со мной так не гавары! – взъярился Хачик.
Даже с места вскочил, весь напыхтился.
– А как с тобой гаварыть? – передразнила она его.
– Я к тебе с хорошим предложением пришел, а ты грубишь.
– А если у меня на твою жирную задницу клиенты есть, тогда что?
Ольге хотелось оскорбить его так же, как он оскорбил ее.
– Я твою маму имел! – заорал армянин.
– Пошел отсюда, ублюдок! – Она не собиралась сносить его хамство.
– Да я тебя!..
И он набросился на нее с кулаками. Только ударить не смог. Не на ту напал.
Ольга на лету перехватила его руку, взяла на болевой прием и тут же ударила каблуком сапога ему по ступне, по болевой точке. Хачик завизжал, как недорезанный поросенок. Глаза его чуть не вывалились из орбит. В довершение всего она развернула его спиной к себе, оттолкнула и ударила ногой в поясницу. Армянин с треском вылетел из ларька.
Минуты через три к ней пришла Ляля. Удивлению ее не было предела. Как же так, хрупкая на вид девчонка играючи расправилась с крепким мужиком!
– Ну ты даешь! – восхищенно пробормотала она.
– Я никому ничего не даю, – спокойно ответила Ольга.
– Хачик взбесился. Но ты не бойся, он больше к тебе приставать не будет. Я его подлую натуру знаю. Хотя пожаловаться может.
– А я не боюсь.
Ольга и правда не боялась его, но была настороже. Понимала, что неприятности только начинаются.
В три часа ночи в окошко постучали. Покупатель. Все тот же незнакомец.
– Бутылку нарзана.
И тут забарабанили в дверь.
– Подождите, пожалуйста! – вежливо попросила она молодого человека.
Тот, соглашаясь, кивнул головой. В его взгляде, как ей показалось, мелькнула тревога.
Ольга открыла дверь, и в ларек ввалились двое, один из них известный ей уже громила, второй наверняка из его компании. Такая же бандитская рожа.
– Ты че это, киска, коготки свои высовываешь? – с ходу наехал на нее первый.
Хорошо не ударил.
– О чем это ты? – уставилась она на него.
– Ты че это Хачика зачморила? Руку ему чуть не сломала.
Если она смогла справиться с сутенером, то может справиться и с этим громилой. Только он, казалось, этого не понимал. Он нисколько ее не боялся. Уверен в своей силе.
– Пусть не лезет, – с достоинством ответила она.
