А в третьих, ей следует хорошенько уяснить, что с недавнего времени в её жизни нет места мужчинам. Бог ты мой, как это ужасно звучит…. Но лучше так. Даша больше не хотела страдать. Она больше не могла страдать.
И ей следует думать о ребенке. Самое важное сейчас для неё — это, чтобы беременность развивалась нормально, без осложнений. Хватит стрессов, слез и волнений.
Теперь она будет жить только для своего малыша.
Ну, и иногда для себя.
Даша встала с дивана. Пора заняться чем-нибудь существенным. Например, подняться в спальню и начать собирать вещи.
Она набрала знакомый номер. Трубку долго не поднимали. Наконец, на другом конце недовольно проворчали:
— Алло….
Где-то уже это было….
— Ленок, я тебя разбудила, да? Ну, не ворчи, не ворчи. Сейчас снова вернешься в постельку. Я звоню тебе сказать, что возвращаюсь. Да, завтра буду дома…. Слушай, подруга, свяжись со своим знакомым, через которого ты и нашла мне дом…. Пусть он сообщит Загорнову…. Да не перебивай ты меня! Приеду, всё объясню….
Глава 10
Даша сидела в кафе и нервно барабанила ноготками по столику.
Почему его до сих пор нет? Может, что случилось?
Два дня назад Даша вернулась в Москву и сразу принялась за дела. Чем быстрее она покончит с насущными проблемами, тем будет лучше. Она не собиралась откладывать в дальний ящик ни разговор с мужем, ни решение квартирного вопроса. Со вторым Лена обещала помощь. Она сразу предложила Даше пожить у неё, та согласилась, но поставила условие, что её пребывание в гостях долго не продлиться. Лена пожала плечами:
— Твое дело, подруга, смотри сама….. Меня ты не стеснишь, места хватит обеим….
Даша подошла к Лене, обняла её и хрипло прошептала:
— Спасибо. И чтобы я без тебя делала….
— Хороший вопрос….
Намного труднее было позвонить Димке и договориться о встрече. Тот по-прежнему молчал, и никак о себе знать не давал. Поэтому Даше пришлось звонить самой.
Казалось, сердце с ней сыграет злую шутку и выпрыгнет из груди, пока она набирала домашний номер Коршунова. От волнения дыхание сбилось. Дашка ругала себя, говорила, что нельзя так реагировать, в конце концов, она звонит не чужому человеку, а мужу, пусть и бывшему.
Но всё равно она не смогла унять дрожь, когда услышала знакомый голос:
— Даша, я тебя слушаю.
Потом она не смогла вспомнить, о чем конкретно они разговаривали с Дмитрием. Их разговор не запечатлился в памяти. Дима согласился встретиться. Он предложил ей приехать домой, на что она ответила категоричным отказом.
— Нет, Дима, давай увидимся на нейтральной территории.
В глубине души она надеялась, что он будет настаивать. Ей бы польстило.
— Как скажешь, солнце моё, — его спокойный тон едва не вывел её из себя.
Уж лучше бы он иронизировал и насмехался! Дашу всегда пугало его спокойствие. Оглядываясь назад, она вспоминала, что он всегда, при любых обстоятельствах, даже когда поднимал на неё руку, бил, и когда занимался с ней любовью, сохранял видимое спокойствие. И это было ужасно.
Теперь Димка казался ей страшным человеком. И она откровенно его боялась.
Что он может предпринять?
Отпустит ли её с миром?
Или потребует откупную?
И невольно в голове мелькала фраза: «А Андрея рядом нет….»
Они договорились встретиться в кафе в семь часов. Сейчас стрелки на часах показывали половину восьмого.
Даша продолжала ждать, и каждая прошедшая минута ей казалась вечностью. Ей бы встать и уйти, дать понять, что она не позволит так с собой обращаться, но она продолжала сидеть.
Она искала себе оправданий, и говорила, что их встреча нужна именно ей. Она больше не хотела быть женой Коршунова. И если ради этого ей предстоит пройти через последние унижения, она пройдет.
А потом будет вспоминать эти дни, как кошмарный сон. Которому никогда не суждено повториться.
Даша сидела лицом к двери, и сразу заметила коренастую фигуру Дмитрия в строгом темно-синем костюме. А у него новый галстук, тотчас отметила она по старой привычке.
Он остановился в дверях кафе, ленивым взглядом обвел присутствующих, нашел Дарью, и решительно направился к ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С каждым его шагом сердцебиение Даши учащалось. Она удивлялась своей реакции. Как же так…. Что произошло с ней, нет, с ними, что сейчас, наблюдая за тем, как к ней приближается муж, она не чувствовала ничего, кроме затаенной тревоги? В прошлом остался её восторг, её страсть, её любовь. Она всегда неоднозначно реагировала на Дмитрия. Стоило тому зайти в помещение, как она начинала по-другому воспринимать мир. Женская белиберда, несуразица? Нет. Просто он был для неё всем.
Но ни к чему сейчас эти размышления.
Их брак с Димкой остался в прошлом. Пришла пора думать о будущем.
Дмитрий подошёл к столику, коротко кивнул в знак приветствия и опустился на стул.
— Я, кажется, опоздал, — констатация факта и никаких извинений.
— Да, есть такое дело.
Глаза Дмитрия чуть прищурились, выдавая внутреннее недовольство словами Даши.
— Ты ужинать будешь или ограничишься соком? — лениво поинтересовался он, когда около их столика возникла миловидная официантка.
— Пожалуйста, апельсиновый сок, — сказала Даша, радуясь мимолетной передышке.
Она молчала, пока Димка делал заказ. Он не спешил начинать разговор, ждал, когда первой заговорит Даша.
— Дима, нам надо поговорить, — нерешительно начала она.
— Это я понял. По-моему, ты для этого и предложила встретиться.
— Да. Нам необходимо выяснить отношения, — в мыслях и представлениях Даши всё казалось, куда как проще.
Дмитрий лениво откинулся на спинку стула.
— И каким же образом мы с тобой будем выяснять отношения, а, солнце моё? Ты мне собираешься сообщить нечто важное, что я о тебе ещё не знаю?
— Димка, пожалуйста, давай без иронии….
— А как ещё с тобой разговаривать? По-моему, жена, ты сама загнала себя в угол. Это ты убежала от меня в истерике ночью, точно я монстр какой-то, черт знает что наплела своей незаменимой подружке о своем муже-негодяе, да ко всему прочему умудрилась забеременеть от чужого мужика, — Дмитрий говорил ровно, не сбиваясь и не повышая тона, точно сейчас он обсуждал не свою семейную жизнь, а новое блюдо. — По-моему, всё и началось с твоей беременности, да? Когда у вас начался роман с Загорновым, напомни мне, пожалуйста, я что-то запамятовал?
Даша занервничала сильнее. Трудно же приходилось конкурентам Коршунова по бизнесу, своей уравновешенностью и невозмутимостью, он кого угодно мог заставить нервничать.
— Загорнов тут ни при чем, сейчас разговор не о нем.
— Как не о нем? А о ком же тогда?
— Дима, я серьезно, не надо всё переворачивать. Ты знаешь, о чем я хочу поговорить.
Тот медленно растянул губы в подобие улыбки.
— Нет, не знаю. Скажи.
Он играл с ней в кошки-мышки. И она на самом деле чувствовала себя беззащитной мышкой, которую загнали в угол. Дома Даша сотню раз проговорила их диалог с Димкой, она готовила себя к словесной борьбе, но в реальность всё оказалось труднее. Было трудно противостоять холодности и наигранному безразличию мужчины.
В душе у того бушевали бури, но он не позволял вырваться им наружу. Он контролировал себя. И в этом заключалось самое сильное его преимущество.
Но Даша должна была пройти через это…. Должна. У неё нет другого выхода.
— Хорошо, если ты хочешь, чтобы я всё повторила ещё раз, я это сделаю, — выдохнула она и начала говорить, стараясь не смотреть в глаза Дмитрию. — Я не знаю, что произошло между нами и когда это началось, но наша совместная жизнь перестала меня… перестала мне…. Черт, одним словом, что-то случилось с нашим браком. Как говорят в таких случаях, наш брак дал трещину. И я не хочу выяснять, кто в этом виноват, ты, я или мы оба. Просто мы перестали друг друга понимать. И упустили момент, когда ещё можно было исправить ошибки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Даша замолчала, надеясь, что Димка скажет что-то в ответ.
