Пару раз он падал, надеясь, что я отпущу его, но эта хитрость не срабатывала. Дергала его за кисть так, что хрустели кости, и он вскакивал, будто новенький, будто только что из магазина… Не видела никого, потому как перед глазами стояла картина выпотрошенной собаки.
Вот оно – свойство «мертвой воды», которое я пыталась выяснить. Огромная разрушительная энергия, уничтожающая любое биологическое существо. Разрушает клетки мгновенно. Просто сжигает их… Понимаю, почему за ней так гоняется спецотдел ЦРУ. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы жидкость попала к террористам. Спецотдел для этого и создан, но отвлекается на посторонние проблемы.
Ну я и бестолковая! Лаборантка хренова! Устроила опыты посреди улицы! Все это могло закончиться самой настоящей Хиросимой!
Мы вылетели на берег моря. Пляж пустой и холодный, море серое, неприветливое. Лишь пара серфингистов прыгали по волнам.
Мой попутчик – отравитель-неудачник – упал на песок и хрипло, с каким-то хлюпаньем втягивал воздух. Словно я десяток километров заставила его пробежать. Сразу видно, что человек не следит за своим здоровьем, а при случае злоупотребляет всякими сомнительными удовольствиями.
Опустилась на лавку, откинула волосы, залепившие лицо.
Еще одно сомнение меня мучает. Совершенно непонятно – зачем «мертвая вода» понадобилась доктору Энкелю? Европейскому светиле. Умнице, по словам Жаке… Зачем доктор таскал с собой эту разрушительную вещь? Ведь он же не террорист!
И еще вопрос крутится в голове. Если «черный лев» из легенды обладает этими свойствами – зачем инквизитору Мейфарту понадобилась опасная субстанция? Собирался испепелять еретиков? Но средневековая инквизиция и без «мертвой воды» преуспела в этом деле.
Бродяга немного отдышался. Поднял голову, собираясь что-то спросить, но взгляд бегал, стараясь не встречаться с моим. Нос его такой длинный, что почти достает кончиком до верхней губы.
– Теперь… я могу идти?.. Дела у меня…
– Куда ты собрался? Ты знаешь, что являешься Получателем? Знаешь, что на тебя ведет охоту ЦРУ? Тебе осталось жить считанные часы, рыбка!
Бегающий взгляд уставился на мои кроссовки. Он не знал.
– Как тебя зовут?
Простой вопрос вызвал в нем дикую панику. Он бешено задергал головой. Опять что-то застрочил вертлявым языком.
– Говори медленнее! – приказала я.
– Глюки! Да-да-да, Глюки… Глюки…
– Это что, кличка? – поморщилась я.
– Нет, фамилия. Я назвал свою фамилию. – И вдруг выкрикнул мне в лицо: – ЭТО ФАМИЛИЯ! ДА-ДА-ДА!!
Только глюков мне не хватало…
– Нет уж. Не надо такой фамилии. Будешь Барсиком. – Он скорчил вопросительно нервное лицо, и я объяснила: – Барсик. Так моего кота зовут. Это уменьшительно-ласкательное от «барс». Животное такое, знаешь? Леопард?
Он замотал головой.
– Не знаешь – ну и хрен с тобой!.. Где ты достал «мертвую воду»?
Высунув язык, Глюки стал чесать загривок. Взгляд продолжал бегать по сторонам.
– Где достал «мертвую воду»? – рассерженно повторила я.
– Не знаю… что это такое.
Пришлось отвлечь его от благого занятия. Встала, схватила за грудки – боже, потом руки не отмою! – и швырнула на лавку.
– «Мертвая вода» – это штука, которую ты налил в мой мартини! Которой собирался отравить меня! Помнишь?!
Кричать ему в лицо не очень получается. Как только приближаешься к прохвосту на расстояние ближе полуметра, нестерпимый помойный запах прошибает тебя почище любой нервно-паралитической разработки военных…
Однако эффект от моих действий все-таки был. Глюки ожил.
– Я нашел кубики.
– Какие кубики?
– Если покажу, отпустите меня?
– Нет.
Он заплакал. Горючие слезы потекли из глаз, прочерчивая по грязным щекам светлые дорожки.
– Что за кубики? Где они?
– Там… В кафе.
– В том, где я увидела тебя?
Он мотнул подбородком. Это означало утвердительный кивок.
По дороге в кафе Глюки опять попытался сбежать. Пришлось снова применить силу. Удар коленкой по копчику вернул ему некоторую покорность.
Свернув с улицы Гилл, бродяга повел меня дворами. В общем, это было правильно. Если идти по улице, то возле почты я могла напороться на старикашку, причитающего над пеплом своей собаки… Вошли мы в кафе тоже со двора, через черный ход. Незаметно. Оказались в неосвещенном коридоре.
– И что теперь? – спросила я. – Заказать пару цыплячьих ножек?..
Он цыкнул на меня, пришлось заткнуться. Парень здесь главный, тут он, видимо, не в первый раз.
Глюки глянул за угол. Кивнул себе. Прошел в боковое помещение, где стоял огромный холодильник со стальными стенками.
Теперь понятно, откуда Глюки знакомы эти места. Если нормальные люди ходят питаться в кафе со стороны улицы Гилл, то оборванец в грязном пальто предпочитает прямой путь к этому холодильнику.
– Да, да, здесь, – говорил он, приближаясь к холодильнику. – Плимутское дурачье не любит запирать двери… Никого не боятся, ха-ха… У них краж нет…
– Ты не местный, Барсик? – поинтересовалась я.
Он что-то промычал нечленораздельное. Я не стала уточнять – мы были уже возле холодильника. Очевидно, он и являлся нашей конечной целью. Глюки потянул на себя стальную дверцу.
Холодильник оказался забит мясом – говядиной, ягнятиной, куриными грудками. Глюки не иначе воровал куски и жарил их на костре где-нибудь на берегу.
Наверху белела маленькая дверца морозильника. Глюки распахнул ее. Я увидела ряды решеток со льдом – кубики предназначались для напитков и коктейлей. Бродяга запустил грязную руку вглубь и вытащил одну решетку.
На первый взгляд она не отличалась от остальных. Те же двадцать квадратиков замерзшей воды в пластиковой форме.
Я взяла решетку и встала под единственную лампочку, горевшую на потолке.
Один кусок льда отличался от остальных. Он не имел хрустальной прозрачности и был мутновато-темным.
– Ты ведь нашел этот кубик не в холодильнике, верно? – спросила я.
Глюки озабоченно вздохнул.
– Где ты его нашел?
Солнца не было видно из-за туч, но день угасал. На полупустых улицах загорались неоновые вывески. Я благоразумно решила, что выслушивать историю Глюки на чужой кухне несколько неудобно. Поэтому мы быстро покинули помещение.
В моей сумке теперь, кроме денег и Светкиного платья, подпрыгивал литровый термос из нержавейки. Я его позаимствовала на кухне в кафе. При случае верну, хотя не имею понятия, когда этот случай представится.
Термос был набит кубиками льда. Среди других покоился темный – самый важный. Я перегрузила его с великой осторожностью… Поверить не могу, что в нем заморожена смертоносная жидкость. Дрожь пробирает, когда думаю, какие бедствия может наделать этот крошечный кусочек, полученный в секретных лабораториях. Новый шаг в разработке бактериологического оружия.
Мой дерганый друг, которого я назвала Барсиком, заявил, что ничего рассказывать не будет, пока я его не покормлю. Что ж, справедливый шантаж. Я и сама голодная. Но сидеть за одним столиком с Глюки не хотелось. Не потому что я брезгливая – ради рассказа пережила бы. Просто вонь испортит аппетит посетителям за соседними столиками. Нас прогонят пинками еще до того, как мы успеем прикоснуться к еде.
Придется просить, чтобы салаты из морской капусты положили в бумажные стаканчики. Это для меня. А ему…
Коротко глянула на Барсика, плетущегося следом. Слышала, что ковыряние в носу стимулирует деятельность головного мозга. Так вот, «чистюля» стимулировал деятельность левой его половины.
Ему сойдет пара гамбургеров. Если расскажет художественно и в деталях – кусок мяса куплю… Хорошо бы моего спутника еще и помыть… Но не самой же!..
Навстречу шествовала парочка полицейских. До сего момента я не видела их здесь, поэтому судила по униформе.
Мы бы разминулись без лишних вопросов. Но предатель Глюки бросился к ним с трагическим выражением на лице.
– Спасите… – быстро залепетал он. – Спасите меня от этой страшной женщины!.. Она захватила меня в заложники!
Полицейские остановились, я тоже. Нельзя бродягу далеко отпускать от себя. Сбежит – где его искать? И так уже несколько раз пытался. Лишь мой дар убеждения сдерживал его.
– Она угрожает мне и собирается убить, чтобы завладеть моими деньгами!
Полицейские повернулись ко мне. Я рассмеялась:
– Неужели вы поверите этому пройдохе? Поглядите на него! Откуда у него деньги!
– Конечно, – ответил один из полицейских. – Не могли бы мы взглянуть на ваши документы?
Это самый, самый, самый неудачный поворот событий!
Я могу получить паспорт. Я не шпионка, а потерявшаяся гражданка своей страны. Но сейчас нет у меня документов. Просто до посольства еще не добралась.
Замешательство отразилось на моем лице, и полицейские двинулись на меня, а Барсик, злобно улыбаясь, наоборот, маячил за их спинами.
– Вы знаете… – начала я. – Документов у меня с собой нет. Не захватила. Оставила в номере…
