И показал пистолет. Пройдоха успел вытащить его при столкновении.
У меня закружилась голова.
Этот человек мог являться кем угодно – сыщиком, телохранителем. Но я отчего-то была уверена, что он из компании Левиафана.
Значит, приехали за Глюки. Прибыли сразу, как только узнали, что группа, которой было поручено задание, разбилась в авиакатастрофе. Им обязательно нужно устранить Получателя «мертвой воды» и забрать ее остатки. Последний кубик, который спрятан в моем термосе.
Глюки в опасности. Нельзя, чтобы его обнаружили. Без него мне не найти место, где держат Верочку.
Я отняла у Барсика его добычу.
– Ты знаешь, что этот человек пришел за тобой, Глюки? – воскликнула я, размахивая пистолетом. – Этот мордоворот ищет ТЕБЯ, а не потерявшегося котенка!
Барсик ничего не ответил, внимательно отслеживая каждый пируэт ствола в моей руке.
– Ну ты и идиот! – сказала я и брезгливо отбросила пистолет в мусорный бак. – О чем думала твоя дурацкая голова?
– Думала, может, кошелек у него есть…
– Поздравляю, солнышко! Люди из ЦРУ не знают, у кого находится «мертвая вода». Но ты засветился, заглотил акулий крючок – им осталось только подсечь и вытащить тебя. Они придут за пистолетом и быстро выяснят, что ты и есть обладатель «мертвой воды».
– Что же делать?
– Заработать свои двести долларов! Рано утром убираемся из Нью-Плимута…
– А если снова столкнемся с кем-нибудь из НИХ?
– Нужно изменить внешность. Нас не должны узнать. Я спрячу лицо под козырьком бейсболки, а для тебя лучшей маскировкой будет… хорошая помывка.
– Мне украсть мыло? – с готовностью спросил Барсик.
Глава 4
На суше и воде
После часа блужданий по вечернему Нью-Плимуту я наконец нашла небольшой мотель. Номер оказался чистеньким, но во что он превратится, когда Глюки переступит через порог?..
Я презентовала Барсику земляничное мыло. Пока он принимал душ, сбегала и выбросила на помойку его грязное тряпье.
Из ванной Глюки вышел совершенно другим человеком. «Загар» смылся практически полностью. Передо мной стоял черноволосый итальянец с длинным носом и маленькими, постоянно шевелящимися губами.
Я ему подарила одежду, которую успела купить в супермаркете до закрытия. В благодарность Барсик устроил скандал из-за пропавшего пальто. Оказалось, что в нем находилась уйма принадлежностей для дикого существования а-ля Робинзон Крузо. Посоветовала ему начать новую жизнь, а он в ответ сбегал на помойку и вернулся со своим дурно пахнущим макинтошем. Довольный. Так закончился день, и мы собрались устраиваться на ночлег.
Барсик рухнул в кровать, а я никак не могла решить, что делать.
Бомж весь день косился на карман сумки, в котором лежали одиннадцать тысяч долларов за проданный камень. Нельзя его на ночь оставлять без присмотра. Заколет ножницами или обвяжет проводом и подключит к розетке – с него станется. У него огромное желание присвоить мои деньги и полное отсутствие моральных норм. Если усну, не прикрутив Глюки чем-нибудь к батарее, – все равно что лягу на трамвайные рельсы. Рано или поздно вагончик объявится. Мимо не проедет.
Наручников у меня не было. Зато веревкой я владею в совершенстве, а узлы плету с основательностью ткацкого станка.
Под протестующие вопли я привязала руки Барсика к спинке кровати. Во мне разыгрался гуманизм – Глюки состроил такое лицо, что хотелось плакать. Но я довела дело до конца, всхлипывая. Зато спала нормально.
Проснулась рано, освободила Барсика, от которого благоухало земляникой и помойным ведром. Как не перекрасить африканца в белого, так и из Барсика не сделать нормального человека. На новую рубашку он натянул грязное пальто, с достоинством поковырял в носу и вытер палец о занавеску… Черт с ним! Только бы довез до места.
На железнодорожном вокзале столкнулись с двумя здоровяками в тесных пиджаках. Они бродили по полупустому перрону и бесцеремонно заглядывали в лица отъезжающих. Благо я увидела их первой. В поезд мы влетели, когда подозрительные незнакомцы накинулись на бедную женщину с чемоданами, только что прибывшую из Стретфорда – небольшого поселка в глубине Северного острова. Около двух часов ехали на поезде до Палмерстон-Норт. В Новой Зеландии удивительные пейзажи. Буйные леса, ласковое море, пики горных вершин. Я любовалась красотами, а Глюки смотрел на мою сумку. На тот самый карман «Just do it!». Всю дорогу глаз с него не спускал. Двести долларов, предложенные мной, конечно, хорошие деньги. Но оставшиеся после вчерашних трат десять тысяч все-таки в пятьдесят раз больше. Интересно, почему Барсик решил, что это его деньги? Фантазер!
В Палмерстон-Норт были в десять утра. Пересели на поезд, следующий до Гисборна, и к полудню добрались до Нейпира.
Город симпатичный, портовый, впрочем, рассмотреть его не удалось. Сразу взяли машину напрокат – права мне успешно заменила зеленая банкнота с изображением Франклина – и с грехом пополам добрались до окраины леса. Водитель из меня никакой. Не дал бог таланта давить на педали.
Оставив автомобиль на обочине, нырнули в лес.
Вообще, с «лесом» Барсик явно погорячился. В Нью-Плимуте я представляла себе симпатичные сосенки, ковер из хвои, красные шляпки грибов… Вместо этого обнаружились хаотичный частокол высоченных стволов, затопленные низины, где вода затянута зеленой ряской и имеет вид уютных полянок, заросли папоротника, куда, подозреваю, не ступала даже нога маори.
Около часа пробирались сквозь топи и густой кустарник по ориентирам, известным только моему «Сусанину». Барсик знал, куда мы направляемся, ему не требовался компас. Пока я опасливо оглядывалась, мой гид упрямо шел вперед.
Чем дальше углублялись в заросли, тем меньше у меня оставалось надежды.
Не отыскать здесь Веру. Вряд ли ЦРУ имеет тут базу. Пусть даже именно в этом «лесочке» Глюки подобрал кубики «мертвой воды».
– Может быть, их кто-то выбросил из самолета? – предположила я вслух. – Тогда вопрос случайно или умышленно?
Вскоре земля под ногами сделалась неровной. Показались овраги, из почвы проступили камни, поросшие мхом. Минут через тридцать вышли к завалившейся скале, у подножия которой в небольшом углублении скопилась вода.
– Здесь, – сообщил Глюки.
А ведь не соврал мой «чистюля»! Издали водоем действительно напоминал приличных размеров лужу.
Я обогнала Барсика, прыгая по камням, увитым высокой травой.
Увидела ключ, бьющий откуда-то из-под скалы. Кристальная вода скопилась в неглубокой каменной ложбинке. На дне различался каждый камушек.
– Ты нашел кубики прямо здесь?
– Да. Давай деньги.
Сунула ему двести долларов. Барсик их быстро пересчитал и отвернулся, неприлично засунув руку с банкнотами в штаны. Я тоже отвернулась. Его тайники меня совершенно не интересовали. Принялась внимательно осматривать окрестности. Окинула взглядом скалу, изучила деревья, ковер пожухлой травы.
Ничего не высмотрела.
С самого начала это была бессмысленная затея. Что ты ожидала здесь найти? Неужели полагала, что рядом с ключом обнаружишь защитные купола, как у атомных электростанций? Да ты наивная, Алена Овчинникова! Забралась в беспросветную глушь, где кроме мха, деревьев и камней ничего нет!
Я повернулась к бродяге.
– Теперь ты свободен.
– Интересно, что вы тут найдете, сеньора. Авось что-нибудь и мне сгодится, – ответил Глюки и вновь поглядел на карман моей сумки.
Я сдвинула сумку за спину.
Не хотелось, чтобы он был рядом. Как у него глаза горят, а на губах играет такая мерзкая улыбочка… Никак задумал что-то, мерзавец. Еще двинет камнем по затылку. Жаль, не прочитать мысли в его никчемной башке.
– Ты, кажется, торопился, – напомнила я. – У тебя, кажется, больная мать на Южном острове.
– Как-нибудь сама разберется со своим чирием.
Не хочет уходить. Карман моей сумки притягивает его, словно магнит. Как бы избавиться от Барсика? Самой, что ли, взяться за камень? Нехорошо. Нельзя уподобляться подлецу.
Присела возле ключа.
Глюки нервировал. Нужно было понять, почему кубики «мертвой воды» оказались здесь, а я не могла сосредоточиться из-за проходимца, который решился, кажется, пойти ва-банк. Жаль, я выбросила пистолет.
Опустила в лужу ладошку и с удивлением обнаружила, что она не мерзнет, хотя вода ледяная. Родники обычно студеные, от их воды ломит зубы и сводит пальцы.
Что-то тут не так…
Может быть, источник находится не под землей? И кубики льда вынесло потоком!
Встала, еще раз оглядела пологий склон, нависший над родником. Широкий пласт гранита поднимался вверх.
– А что там на вершине?
Ковыряющий пальцем в зубах Глюки равнодушно пожал плечами.
Не спрашивая его больше – все равно без толку, – я поставила ступню на основание скалы, опустила ладони на гранит, нащупывая зацепы, и быстро принялась взбираться. Глюки в своем черном пальто наблюдал за моим подъемом с напускным равнодушием. Мог карабкаться следом, но предпочел чистить ногтем щели в зубах.
