Войдя в помещение, Элли сразу с горечью догадалась, что с ней теперь будет. Это был тату-салон. Посередине располагалось специальное кресло, а все стены были увешаны картинками татуировок на любой вкус и цвет. Когда Кидо и Элли вошли, из подсобки вылез огромный, накачанный негр с дредами на голове. Он был в черной майке, открывавшей огромные, покрытые разными символами мускулы, черных джинсах и армейских ботинках, на его шее болтался массивный золотой трилистник на цепочке, и внимание также привлекал ремень с золотой пряжкой. Его черные глаза с огромным удовольствием вперились в Элли, пожирая ее с ног до головы, а губы расползлись в довольной улыбке.
Кидо что-то быстро проговорила ему по-японски, он ей так же быстро ответил, не отрывая от Элли страстного, жаждущего взгляда, и Кидо, кивнув, вышла.
Элли нахмурилась, устало и раздраженно глядя на негра.
— Ну вот. Только этого мне еще не хватало. Сейчас этот громила насквозь меня всю протатуирует. — злобно проговорила она, будучи уверенной, что негр ее не понимает.
Но он вдруг громко расхохотался и на чистом английском проговорил:
— Я постараюсь аккуратней, крошка, так что можешь не бояться Большого Джима! Так ты из Штатов?
Элли шокировано смотрела на него, жадно слушая родную речь:
— Да. Слава Богу, хоть кто-то здесь не щебечет на этом дурацком языке.
Джим снова рассмеялся и указал Элли на кресло:
— Так как ты тут оказалась, крошка? И теперь ты работаешь в одном из борделей Бао? А в каком именно…
— Так стоп! — гневно осадила Элли негра. — Я — не шлюха и интимных услуг оказывать никому не собираюсь! Так что утри слюни и давай, делай… что ты там должен.
Джим удивленно вскинул брови и улыбнулся:
— Да не злись, красотка, я же не знаю всего… Обычно сюда приводят… сама понимаешь… а как ты… ну, договорилась с Бао?
Элли слегка остыла и уже спокойно проговорила:
— Ему пришлось мне кое в чем уступить… В общем, его методы мотивации против меня оказались никуда не годными. — как-то рассерженно на саму себя проговорила Элли и ледяным, сверкающим взглядом посмотрела на Джима.
Тот секунду изучал ее лицо, но, кажется, догадался, что об этом лучше не говорить, поэтому он просто достал свой татуировочный паяльник (как прозвала его машинку про себя Элли), и, присев около девушки на низкий стул, проговорил:
— Положи свою правую ногу вот на эту подставку… — он указал на специальную ступеньку и Элли легко и грациозно закинула ножку. Джим с огромным восторгом оглядел ее ногу, буквально приклеиваясь глазами к каждому сантиметру нежной, бархатистой кожи, и тихо, еле скрывая жар, проговорил:
— Черт возьми, вот это ножка! — но он быстро опомнился и добавил:
— Ладно, приступим.
И, с трудом взяв себя в руки, он начал набивать ей татуировку чуть повыше щиколотки. Элли сжала зубы и закрыла глаза, в очередной раз справляясь с болью. Через час Джим выключил паяльник.
— Готово, железная леди.
Элли выдохнула и открыла глаза. На ее ноге красовалась татуировка — тигрица, вокруг которой обвивалась роза с шипами. Элли вздохнула с облегчением.
— Ну Слава Богу! — рассмеялась она. — А я-то думала, что увижу что-то вроде надписи: «Собственность Бао Миядзаки» на всю ногу… А это… Это даже красиво.
Джим ухмыльнулся.
— Это знак того, что ты — одна из девочек Бао. Если вдруг кто-то попытается на тебя напасть в темном переулке — просто покажи ему татуировку. Здесь, в Токио, никто не смеет перейти ему дорогу.
Элли с отчаянным сарказмом рассмеялась.
— Как будто мне нужна его защита! Мне в моей жизни больше терять нечего, так что я постараюсь сделать все, чтобы отравить этому мерзкому япошке его существование. — Элли встала и выдохнула, вдруг тихо и неожиданно добавив:
— Раньше я такой не была.
Джим долго смотрел на нее, затем наложил чистую марлевую повязку на ее ногу и улыбнулся.
— Не снимай бинт ближайшие сутки. И… если захочешь еще какую-нибудь картинку, приходи… Или просто приходи.
Элли горько улыбнулась.
— Хорошо, Большой Джим. Пока.
И она хотела было выйти, но негр снова окликнул ее:
— Стой! Как тебя зовут-то?
Элли обернулась, выходя.
— Элли. Элли Купер. Я из Канзаса.
Джим захохотал.
— Черт тебя дери!
Элли, улыбаясь, вышла на улицу.
Кидо повела девушку обратно в номер и указала на огромную гардеробную. Внутри оказалось бесконечное море нарядов для стриптиза с точным размером Элли. Вещи были настолько откровенными, что Элли ощутила омерзение и жуткий стыд… Но делать нечего. На столике у зеркала лежала записка: «Сегодня в десять у тебя смена в клубе «Огава». Оденься посексуальнее, внизу тебя будет ждать серебристая «Тойота»». Элли догадалась, что это от Бао. Проглотив тугой ком в горле и глубоко вздохнув, Элли задушила свои рыдания глубоко в сердце и стала собираться.
Около десяти вечера она уже спускалась в вестибюль. На нее глазел весь отель. И она знала, как она сексуальна. На теле прекрасной Элли красовалось черное миниатюрное платье с глубоким вырезом спереди до живота, стянутым в района груди двумя тонкими, золотыми нитями, с таким же глубоким вырезом на спине, также державшимся на двух перекрестных нитях из золота; чулки в черную сеточку и лакированные туфли на захватывающей дух золотой шпильке. Сверху она накинула дорогое черное полупальто, а ее волосы были распущены и струились по спине. Лицо же было выгодно подчеркнуто золотистым макияжем, оттенявшим зеленые глаза, и буквально парализовавшим взгляды мужчин.
Сгорая от стыда и краснея, но при этом держась уверенно и спокойно, Элли вышла из отеля, слегка покачивая бедрами, и сейчас же обнаружила у входа серебристую «Тойоту» — внедорожник. Внутренне содрогнувшись, она грациозно отворила заднюю дверь и села. В машине оказался не только водитель (молодой японец с веселой ухмылкой в глухом, черном костюме). Она очутилась на заднем сиденье рядом с Бао, в заоблачно дорогом черном пальто и костюме, как и раньше, застегнутом на все пуговицы, со стоячим горлышком. Он курил толстую сигару, зажимая ее пухлыми пальцами, на которых болтались золотые перстни с огромными бриллиантами.
Бао с отвратительным похотливым выражением лица и сладострастным жаром в глазах медленно изучил Элли с ног до головы и улыбнулся.
— Ты выглядишь, как небесная царица… богиня… За тебя дадут очень, очень хорошую сумму… Любые деньги.
В этот раз Элли не ощутила никакого испуга, наоборот, ее гневу не было предела. Ей хотелось наброситься на своего мучителя, сделать ему как можно больней за то, что он превратил ее жизнь в ад… И она с огромной ненавистью и яростным гневом посмотрела на Бао своими горящими глазами. Кажется, Бао почувствовал все, о чем она думала, потому что прищурился, в удивлении подняв брови.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
