осанка сделалась какой-то гнетущей, тяжёлой. Он насилу расправился, но горькое чувство проняло его – нынче ничего не будет как прежде.
С тяжёлым вздохом Фёдор умылся холодной водой. То придало славной бодрости, и, тряхнув плечами, он направился в залу, где накануне бушевала пьянка. Многие гости дрыхли на полу, и их мерный храп терялся где-то на фоне шума разговоров и ругани баса. То были мужики, собравшиеся за столом и игравшие в кости. Фёдор мельком глянул в ту сторону, кивнул и принялся оглядывать стол. Ни кушаний, ни питья ещё не прибрали.
Басманов едва ли глядя схватил чашу и залпом глотнул содержимое, приняв то за водку. Резкий едкий запах ударил в нос уже после того, как ядрёное пойло жгуче окатило глотку. Фёдор залился сухим кашлем, как вдруг чья-то тяжёлая рука дружественно огрела его по спине. Басманов резко оглянулся, опёршись о стол.
Глаза его невольно распахнулись в неистовом удивлении, ибо прямо пред ним стоял князь Луговский. На Михаиле была накинута рубаха с закатанными рукавами, ворот был расшнурован. Были видны синеватые рисунки – некоторые из них уже обратились неразборчивыми пятнами. Вместе с тем красовались и прочие отметины лихой и вольной жизни морехода – огрубевшие шрамы на груди да пара следов бог весть какого порожденья.
Фёдор всё не мог прикинуть – его ль слабый ум играет дурацкую шутку али Михаил и впрямь стоит во плоти здесь. Будто бы считав те мысли, Михаил усмехнулся, разводя руками.
– А с чего бы и не бывать мне гостем дорогим? – вопрошал Луговский. – Между нами – я так-то Генриху жизнь спас.
Фёдор сглотнул, прочистив горло, да ударил себя в грудь.
– От тут уж услужил, Михал Михалыч, – произнёс Басманов, опускаясь на скамью.
Луговский улыбнулся и, обернувшись к столу с игрою в кости, воротился к прочим. Фёдор сыскал что-то, напоминающее кислый морс, чтобы как-то перебить резкий вкус во рту. Когда он поглядел, как там игра делается, он пересёкся мимолётным взглядом с Михаилом. Князь с короткой ухмылкой будто бы уже заверился в своей победе ещё до того, как его число выпало больше, нежели у всех за столом.
Раздалось громкое негодование, и Михаил ответил на латинском наречии, но, видать, слова его ничуть не помогли унять отчаянного гнева соперника. И всяко проигрыш был выплачен, и игроки оставили Луговского, перекинувшись меж собой парой словечек.
Князь же оглянулся через плечо и хотел было жестом подозвать Фёдора, да тот сам охотно подсел к нему.
– От скажи, голубчик, – произнёс Михаил, бренча костями в деревянном стакане, – от раз уж мы оба тут. Ты попросту со мной не хотел ехать али как?
Фёдор слабо усмехнулся, пожав плечами.
– Дорогу морем я б не перенёс, – просто ответил Фёдор.
Луговский улыбнулся, выкинув кости на стол, и сразу же сгрёб обратно.
– Отрадно мне видеть тебя тут, – молвил князь.
Басманов кивнул, пожав плечами.
– Скучаешь, поди? – вопрошал Михаил, поведя бровью.
Фёдор нахмурился и отмахнулся, а взгляд его невольно метнулся к недопитой чаше. Взяв её, он поглядел на дно.
– Небось и Варька твоя с сынком скучают, – вздохнул Луговский, вновь выкинув кости.
Рука Басманова дрогнула, и он обронил чашу на себя и резко уставился на князя.
– Что? – сломанным в волнении голосом вопрошал Фёдор. – Они же… Они живы?
Луговский медленно приподнял брови, глядя на Басманова.
– А ты не знал? – протянул Михаил.
Взгляд Фёдора забегал, он прикусил губу. Сердце часто забилось. Он сам не заметил, как прикрыл свой рот.
– Живы? – переспросил Басманов, и голос его трепетно дрогнул.
– Всяко мне так сказывали, – пожав плечами, ответил Луговский.
– Клянись, что правда, – хрипло сорвался Фёдор, резко встав со своего места.
Михаил беззаботно пожал плечами.
– Всяко мне так сказывали, – повторил Михаил.
Фёдор цокнул и ударил кулаком о стол под холодным, едва ли не безразличным взором князя. Басманов бесился от резкого оживления, что грянуло в его пылкой голове.
– От же… – тихо пробормотал Басманов, сжимая кулаки.
Михаил побрякивал костями в стакане, не сводя взгляда с Фёдора. Лицо Басманова постепенно открывалось нежным светом, покуда разум покорно подтверждал то, что упрямо и вопреки твердила слепая вера. Басманов резко выдохнул с глухим рыком и, проведя рукой по лицу, убрал длинные пряди с лица.
– Я знал, – тихая радость сорвалась с уст Фёдора, – всегда знал.
Добрая отрада разливалась мягким светом, и он широко улыбнулся, и даже раздался сладкий смешок. Казалось, то было неожиданностью боле всего для самого Фёдора. Эта отрада передалась и Михаилу – князь не мог сдержать мягкой улыбки. Басманов окинул взглядом залу, точно ища чего-то.
– Княже… – протянул Фёдор, обращая взгляд на Луговского.
– От давай, подиви – чего ж спросить хочешь, голубчик мой?
Басманов глубоко вздохнул, переводя сбитое дыхание. Фёдор опустился подле Михаила, и взгляд его забегал. Басманов едва набрал воздуха, чтобы молвить слово, да был опережён.
– Нет, – отрезал Михаил.
– Я не успел ничего просить, – лукаво прищурился Фёдор.
– Нет, – повторил Луговский. – Тем паче что твой покойный батюшка желал бы тебе сторониться этой гадской псарни Ванькиной.
Лицо Фёдора в мгновение переменилось до лютого презрения. Оскалившись ухмылкой, Басманов подался назад да окатил холодным взором князя.
– Тебе-то почём знать, чего отцы желают своим детям? – вопрошал Фёдор.
Михаил усмехнулся.
– С чего ж ты, милок, порешил, что у меня детей нету? – подивился Луговский.
– Михель? – с прищуром вопрошал Басманов.
Князь улыбнулся пуще прежнего и пожал плечами.
– Ты бесёныш, Федь, – вздохнув, протянул Луговский.
Басманов пожал плечами.
– От, Миш, ну, по правде – от был ли у тебя дом? – вопрошал Фёдор, заглядывая в глаза князя.
– Нет, – с простой беззаботностью ответил Михаил.
– Неужто нету места, куда бы сердце хотело воротиться? – не веря, вновь вопрошал Басманов.
– Ни разу, – так же легко ответил Луговский.
Фёдор цокнул да отмахнулся, будто бы и впрямь разочаровавшись.
– И каково ж тебе? – вопрошал Басманов, разведя руками.
– Славно, голубчик, очень славно, – отозвался Михаил. – От, поди, коль память не изменяет, я в двадцать ещё седым не ходил.
Фёдор сглотнул и невольно отпрянул назад. Он прервал свой порыв, ибо уж хотел коснуться своих волос. Князь знатно пристыдил его сим, и покуда Басманов не находил ничего, что молвить в ответ, князь вновь тряхнул да бросил кости.
– Сыграем? – спросил Фёдор, кивнув на кубики.
– Будто у тебя есть что на кон ставить? – пожав плечами, ответил князь.
Фёдор усмехнулся, прищурившись.
– Помнится, ты как-то сказывал, княже, что хотел видать меня на своей службе, – произнёс он.
– Сказывал? – переспросил Михаил. – От что-то не припомню такого.
– Ой, да полно! – негодовал Фёдор.
Луговский улыбнулся, видя, как легко отзывается Басманов.
– Знал бы,
