Людей ли?
Все — в древних, помятых, наскоро и неумело залатанных доспехах, в свете факелов поблескивают грубой ковки трехгранные наконечники пик, отблески пламени пляшут на старинных вороненых ятаганах, головы воинов защищают простенькие горшкообразные шлемы. Тетрик не знает, что такие носили простые ополченцы Эрхавена, да и то не сейчас, а на заре существования республики — считалось, что вражеское оружие соскользнет. Но уж если не соскользнет, мало не покажется. Даже если не пробьет шлем, оглушит.
Крейтон мог бы многое о таких шлемах порассказать. Например, что было время — и их носили по всему материку. Но они показали себя во всей красе во времена Нарамис, в войнах между Ствангаром, Эрхавеном и державой Атаргов. От «горшков» стали избавляться — заменили их круглыми и многослойными, с кожаной подкладкой внутри. От них меч не отскочит, но, скорее всего, не прорубит, а подкладка смягчит удар. Потом придумали и другие усовершенствования — например, между слоями железа стали делать прокладки из нескольких слоев ткани, которая гасила разгон клинка, не давая разрубать внутренние слои. Что-то добавляли и в железо, так, чтобы оно прогибалось, но не разрубалось. А здесь… Это же заря оружейного ремесла! Но Тетрику ясно лишь одно: в Эрхавене, Ствангаре, Таваллене и державе Атаргов таких шлемов нет.
Впрочем, какая разница, хорошие шлемы, плохие? Сейчас он, ослабевший, безоружный и голодный, не справится с десятком врагов — даже будь они крестьянами, впервые взявшими в руки мечи. А эти… По тому, как держат копья и ятаганы, можно понять: незваные гости в бою не уступят «черноплащникам».
Тетрика поражает не это. В конце концов, на солдат он нагляделся. Но лица у них цвета еловой хвои, из-под черных губ торчат на пол-пальца желтые клыки. Всплывают в памяти рассказы главного архивиста Храма высшего жреца Леонарда, учившего истории будущих жрецов и послушников. Когда-то, задолго до людей, миром последовательно правили драконы, эльфы, гномы и орки. Были вроде и другие — к примеру, сильные, злобные и прожорливые, но неописуемо тупые огры, оборотни-волколаки, а в Аркоте — еще и наги-змеелюды. Иных истребили в бесконечных войнах, иные вымерли сами, старые хозяева мира исчезали из обитаемых земель, уходя в подземелья, выискивая укромные уголки и заселяя безлюдные окраины обитаемых земель — такие, как Полуночные острова. Сведений о них, особенно внушающих доверие, почти нет. Неужели дракон прав? Впрочем, почему нет — сами-то драконы еще недавно считались сказкой…
Но еще сильнее потрясает Тетрика самый старый из пришедших, сказав что-то на местном наречии. Как ни странно, эрхавенец понял. И настолько этому изумляется, что пришлось себе напомнить, что надо дышать.
— Приветствую тебяна острове Толстого Скелета, Пришедший. Смешное название, правда? — понимающе усмехается он. — Меня зовут Яллог сын Шарруга из рода Даманхура клана Хуррауша.
— Да нет, я встречал и похлеще, — отвечает Тетрик. — Почему вы называете меня Пришедшим?
— Мой народ был изгнан на эти острова, почти истреблен. С тех пор мы живем (если жизнь здесь можно так назвать) на Полуночных островах, рядом с самой Ледяной Землей, и верят, что однажды на обряд Зова явится тот, кто выведет нас отсюда и даст новую землю.
Сначала Тетрик думает, что шанс упускать нельзя — эти люди… ой, орки, — и накормят, и одежду теплую дадут. Но не зря он прошел долгий и трудный путь, деля последнее с друзьями. Он пресек саму недостойную мысль.
— Нет, я не тот, за кого вы меня принимаете. Я не являлся на ваш Зов, вы, видимо, с кем-то меня спутали. Меня забросила сюда магия, тут вы правы. В моей стране еще поздняя осень, поэтому я чуть не замерз насмерть, пока не нашел эту пещеру. Прошу вас: помогите, и я найду способ вас отблагодарить.
Старец (его зеленая кожа какая-то особенно дряблая и даже поблекшая от времени) оценивает откровенность по достоинству. Видимо, среди орков тоже прижилось нехитрое правило лгать лишь врагу. Так, наверно, и бывает, когда человек, и не только, поставлен в условия на грани выживания.
— Ты можешь и не знать, что Судьба избрала тебя. Так же, как мы не знали, кто придет на Зов. Знали лишь, что если придут, то на этот остров, и в конечном итоге в эту пещеру. На ней чары. А уголь мы сложили специально для Пришедшего на Зов. И не ошиблись. Впрочем, мы готовы помочь любому, кто пришел не со злом. Идем с нами. А тот ли ты человек — мы определим по делам…
«Интересно, какое «дело» он имеет в виду?» — подумалось Тетрику. А Яллог, сын Шарруга продолжает:
— Ты наш гость, пока не совершишь что-то, что сделает тебя врагом. Поэтому ничего не бойся. Конечно, еды у нас не много, тут редко ешь досыта, — он виновато разводит руками. — Но уж что есть, тем угостим. И одежду потеплее дадим. А о деле поговорим потом.
— Спасибо за приглашение, — так же церемонно отвечает Тетрик. Как к тебе обращаются, так и к другим надо. Наставница, оставшаяся далеко на юге Налини, так и учила…
Орки исполнили все обещания. Тетрика накормили — не как на пирах у Элрика Бонара, но он благодарен и этому.
Орки живут в пещерах, благо, их в склонах древних, полуразрушенных временем гор оказалось немало. Где не хватает естественных пещер, источенная временем порода позволяет вырубать тесные, но относительно уютные комнатки. В недрах скал сыро, от промерзших каменных стен идет промозглый холод, но в студеную зимнюю ночь и в таком доме лучше, чем под открытым небом. Тем более, жарко пылает пламя в большой, сложенной из закопченных камней печи, его уютное гудение создает иллюзию забытого домашнего уюта. Густой угольный дым скапливается на закопченном потолке и вытягивается через искусно прорубленный в скале дымоход. Находящимся внизу остается лишь сухой жар. Холод снаружи не проникает: вход в пещерку тесен и неудобен, зато легко закрывается массивной глыбой и высушенным мхом. Нельзя сказать, что в большой пещере жарко, но переодеться можно. Худые, изможденные тяжелым трудом, наверняка до времени постаревшие (Тетрик слишком мало знает орков, чтобы определить возраст) женщины развешивают одежду юноши сушиться вокруг печи, теперь от нее обильно идет пар. Ему выдают куртку, сапоги и штаны из кожи и меха каких-то неизвестных морских зверей. Сплести пряжу тут не из чего…
Начинается трапеза. Столами служат массивные глыбы, сверху более-менее ровные. На обтесанных морем, ветром и холодом валунах, укрытых шкурами, сидят десятки орков — как объясняет Яллог, по праздникам у орков приняты общеклановые трапезы. Самый большой праздник за века поражений и страха — появление Пришедшего на Зов. Собрались все члены клана в мало-мальски сознательном возрасте. Даже ребятишки — будь это люди, Тетрик сказал бы, что им пять-семь лет. Каков возраст находящимся в пиршественном «зале», сказать невозможно: он не знает даже, сколько живут орки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
