И все же меня бросало то в жар, то в холод, то в краску. Я отвернулась и старалась более не смотреть в его сторону, но не получалось не кидать взгляды, наполненные раздражением. Казалось бы, зачем я вообще сижу здесь? Зачем ему делать это. Смотреть? Смущать? Ему просто скучно? Или от меня что-то надо? Глупости, какой прок от влюбленной дурочки? Он и так может с легкостью добиться желаемого, силу он использовать не скупится. Тогда зачем?
Было жарко от мысли, что придется говорить всякие вещи. “Пожалуйста, перестаньте меня целовать. Не просите разрешения”. Нет, это глупо. “Пожалуйста, давайте забудем обо всем?”. Тоже глупо. Наверняка он посмеется в ответ и скажет, что лишь одна я придаю этому такое больше значение.
Мы больше не увидимся.
Господи… О чем я только думаю? Я, кажется, окончательно спятила…
— Ария, — раздался хриплый голос, и я вздрогнула.
Я посмотрела в сонные светло-серые глаза и с ужасом осознала, что за всей этой вереницей мыслей, даже не заметила, как нагло пялилась на него. Замерла, как вкопанная. Чего ждала — непонятно. Чуда наверное. Или чтобы Киллиан как всегда прочитал мысли, просканировал меня и избавил от страданий.
— Уже утро. Я смог заснуть? — Тон удивленный.
Я неуверенно кивнула, не понимая, чему тут удивляться. Прочистила горло.
— Я хотела сказать… — начала я, но тут же замолчала, не зная как подобрать слова.
В голове совсем пусто, потому что Киллиан смотрел внимательно. Следил. А у меня шум в ушах и жжение в животе, когда мужчина, пытаясь скрыть ухмылку, провел пальцем по губам. Он совсем не так все понял. Это конец…
Однако же голос у Киллиана холодный, уверенный:
— Сядь ближе.
Меня как будто кирпичом по голове приложили.
Я не хочу этого. Мне нужно вернуться домой… Мне…
Киллиан не спросил разрешения, сам подтянул ближе, с легкостью пересадил на колени. Подсознание думать отказывалось. Я в том числе, потому что сама дрожащими руками обняла мужчину и с наслаждением втянула тяжелый запах мыла и дерева. В этот самый момент, я осознала, что вляпалась во что-то очень очень плохое. Потому как то, что происходит, — уже не впервой. Значит это не исключение.
Меня нежно гладили по спине, кажется понимая, что я ужасно нервничала. Расстояние между нами было как у любовников — выдоху не протолкнуться.
— Лицо прячешь, — усмехнулся Киллиан. — Покажи. Мне стало интересно, что ты там такое скрываешь.
— Отстаньте, — смущенно пробурчала я, пряча нос за воротом черной рубашки.
Мужчина слегка съежился, а потом посмеялся.
— Щекотно.
Чужие холодные руки обнимали. Прижали к себе еще крепче.
— Давно так хорошо не высыпался. Спасибо.
От этого тихого, нежного голоса у меня все переворачивается внутри. Я силой воли подняла голову и заглянула в дождливые глаза.
— У тебя всегда такое лицо, — Киллиан довольный, как мартовский кот, — как будто я тебя пытаю.
А есть разница?
— Это ничего не значит, — наконец сказала то, что хотела, прежде чем меня схватили и обезвредили, — все это… Это все моя неопытность.
— И как я сразу не догадался? — тихо посмеялся Киллиан, смотрел с прищуром. — Наверное поэтому даже в глаза смотреть боишься?
— Я не боюсь, — процедила я, прожигая его взглядом в упор.
— Глаза твои, звездочка… — неожиданно ответил он тихо и без намека на шутку. — Век бы в них смотрел.
— В них нет ничего особенного, — я отвернулась, щеки как назло нагрелись и запылали.
— Не отворачивайся, — прошептали мне, обнимая мое горячее лицо холодными ладонями. Приятно…
— Вы вернете меня домой, — я не узнавала свой хриплый голос, — и мы больше не увидимся. Я не такая, как вы подумали. Я не готова на такие отношения.
Боже, что я только что сказала… Почему мозг плавился, как горячий шоколад на солнце?
— Я и не предлагал.
Между нами воцарилось молчание, и я не успела и рта открыть, чтобы оправдаться, как Киллиан выдал лаконичное:
— Пока что.
— Я никогда не пойду на это, — мой голос злой.
— На что это?
Киллиан издевался, знал как на меня это действует — лицо заалело пуще прежнего, сердце билось как бешеное. Впрочем, его тоже не отставало судя по быстрому стуку под моими ладонями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не притворяйтесь дурачком. Вам не идет.
Мой взгляд был злобным, а Киллиана это совсем не задело. Он наклонил голову, осторожно заправил мои волосы за ухо и грустно улыбнулся.
— Передумаю ведь.
Я прищурилась.
— Опять угрожаете?
— Куда мне ужасному.
— И бесчеловечному.
— Ну я ведь маг, — он усмехнулся. — Мне положено.
Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза.
— Тебе нужно поспать.
Нежный поцелуй в висок. Я ничего не ответила, устав огрызаться, и под неровное сердцебиение под моими ладонями как-то незаметно начала проваливаться в сон…
***
Межлесье. Резиденция Аспида.
Киллиан.
Опаснейший из магов осторожно сжимал в объятьях спящую девушку и то и дело прикасался к ее волосам, оставляя в них короткие поцелуи.
Отпустить или нет?
Отпустить или нет?
Отпустить или?..
Запри! Запри! Запри! — шептали сотни мертвых голосов.
Забери ее себе.
Забери…
Она твоя!
Он тяжело вздохнул. Не сейчас… Не время. Ему стоит подождать.
Прозвучали слова, которые она никогда не узнает. Слишком важные. Слишком значимые:
— Если в глазах всего мира я буду монстром, оставишь ли ты меня?..
Глава 28 — Я буду скучать…
Межлесье. Резиденция Аспида.
Ария Тернер.
Наши взгляды с госпожой Луиз встретились. Я была уверена, что в этот миг обе мы думали об одном и том же. Затем домовая опять пустилась в путь по гостиной, а я уставилась в окно.
Снаружи солнце уже висело над живой изгородью. Мы ждали мага. Госпожа Луиз молча продолжала расхаживать взад-вперед, пока Киллиан не появился на пороге.
— Готова? — буднично поинтересовался он.
Я в последний раз посмотрела на встревоженную госпожу Луиз и кивнула.
— Выйди на улицу.
— А здесь переместиться нельзя? — нахмурилась я, стараясь уместить в голове, что кто-то может с легкостью передвигаться по миру по одному лишь желанию.
Маг усмехнулся:
— Нельзя. Поэтому я и сказал выйти на улицу.
— Хорошо.
Киллиан тяжело вздохнул.
— Ария, Луиз не может выходить за пределы дома. Попрощайтесь уже нормально.
Я вновь встретилась глазами с домовой и ни говоря ни слова сделала несколько шагов навстречу, чтобы упасть в ее крепкие объятья. От нее пахло кашей с клубничным джемом и… и моим любимым тыквенным супом. Я шмыгнула носом.
Госпожа Луиз что-то сунула в карман моего коричневого плаща.
— Печенье… — улыбнулась она грустно, когда я отстранилась. — Обязательно съешьте миндальное печенье на ночь. Оно помогает вам заснуть, госпожа. И не читайте в темноте. Иначе будут болеть глаза.
За моей спиной послышался очередной тяжелый вздох.
— Нам пора.
— До свиданья, госпожа Луиз, — тихо сказала я женщине на прощанье.
Она подняла руку, вдруг ставшую почти прозрачной, и провела ей по моему лицу.
— До свиданья, госпожа Ария. Берегите себя.
Миг, и домовая исчезла…
— Ты волнуешься о чем-то? — спросил маг, когда я на ватных ногах вышла в сад.
Осенний холодный ветер взметнул мои волосы.
— О чем?
Голос у него резвый, на него невозможно не обращать внимание, только вот я слышала его из под толщи воды и мне было крайне тяжело настроиться на нужную волну.
— Ну?
Волновалась ли я о чем-то? Да. Я волновалась. Было невыносимо грустно из-за смерти брата Аниты, из-за отъезда, из-за того, что я не знала, когда в следующий раз увижу Луиз и увижу ли вовсе. Но больше всего мне было… стыдно. Волнительно и стыдно. Все утро я витала в облаках, пытаясь выбросить из головы все то, что произошло между нами двумя в кабинете.
О чем я только думала?
Неожиданно мне в руку ткнулось что-то мокрое.
