Он подумал, что хорошо бы избежать погрома. Они не могут жить без зеркала, а что такое зеркало? Просто кусок стекла, которое отражает. Замечательно, значит, надо сделать так, чтобы оно не отражало! Он даже знает, как это можно сделать! В том же ящике для инструментов хранилось три или четыре баночки эмали, оставшиеся после косметического ремонта мебели.
Он слил их содержимое в небольшой тазик. Как ему показалось, этого должно хватить для его целей. Сначала Рэнделл взялся за большое зеркало, обрабатывая его быстрыми и беспорядочными мазками. Краска текла по его запястьям, капала на туалетный столик, но он не обращал на это внимания. Затем принялся за остальные.
Краски как раз хватило замазать все зеркала в квартире, включая и то, что висело у двери в гостиной. Оно было последним, если не считать крохотного зеркальца в пудренице у Синти. Но оно в счет не шло — сквозь него человек ни за что не пролезет, слишком уж маленькое.
Эмаль была красной, и теперь, обляпанный ею чуть ли не с головы до пят, Рэнделл походил на маньяка-убийцу, разделывавшего свою жертву топором. Он небрежно вытер краску полотенцем и вернулся к своему креслу и выпивке.
Пусть теперь попробуют! Пусть попробуют сотворить свое грязное черное колдовство! Теперь он загнал их в угол!
Он стал ждать рассвета.
Загудел домофон. Он поднялся, довольный, что так и не сомкнул глаз. С Синти было все в порядке — то есть она по-прежнему спала, и это радовало Рэнделла, поскольку он ожидал худшего. Он свернул самодельный стетоскоп и убедился, что сердце бьется хоть и слабо, но ритмично.
Снова загудел домофон. Рэнделл машинально ответил.
— Потбери, — услышал он в динамике. — В чем дело? Вы что, спите? Как пациентка?
— Без изменений, доктор, — ответил Рэнделл, стараясь говорить спокойно.
— Вот как? Может, вы все-таки позволите мне войти?
Потбери прошмыгнул мимо Рэнделла, едва тот успел открыть дверь, и направился прямо к Синти. Он на секунду или две наклонился над ней, затем резко выпрямился:
— Похоже, состояние действительно не изменилось, — констатировал он. — За день или два вряд ли произойдут значительные улучшения. Возможно, кризис наступит в среду. Он с любопытством оглядел Рэнделла. — Чем это вы тут занимались? У вас такой вид, словно вы четверо суток пьянствовали.
— Ничем, — огрызнулся Рэнделл. — Почему вы не разрешаете отправить ее в больницу?
— Потому что хуже этого и придумать себе нельзя.
— Откуда вы знаете? Вы же, в сущности, даже не осмотрели ее как следует. Вы даже не знаете, что с ней. Не так ли?
— Вы что, с ума сошли? Я же вчера вам все объяснил.
— Ничего вы мне не объяснили. Вы отделались одной фразой. Вы пытаетесь меня обмануть, и я хочу знать, зачем?
Потбери шагнул к нему.
— Да вы с ума сошли! К тому же вы пьяны. — Он с любопытством взглянул на большое зеркало. — Хотелось бы мне знать, что вы тут делали? — Он провел пальцем по закрашенной поверхности зеркала.
— Не прикасайтесь!
Потбери испуганно отдернул руку.
— Послушайте, зачем вы это сделали?
Рэнделл хитро глянул на него.
— Я их поймал.
— Кого?
— Сынов Птицы. Они проходят сквозь зеркала. Но теперь им не пролезть.
Потбери изумленно уставился на него.
— Уж я-то их знаю, — продолжал Рэнделл. — Они меня больше не проведут. Сыны Птицы.
И тут на какое-то мгновение Потбери закрыл лицо руками.
Потом они стояли, глядя друг на друга. Рэнделлу потребовалось немало времени, чтобы осмыслить случившееся. Когда же до него наконец все дошло, он с силой пнул Потбери в пах. Потбери молча дал сдачи. Началась драка. Рэнделл не собирался играть в поддавки и принялся молотить Потбери изо всех сил.
Когда потасовка наконец закончилась, доктор оказался запертым в ванной, а Рэнделл удалился в спальню, неся в кармане ключ. Он тяжело дышал, но, похоже, не очень пострадал.
Синти по-прежнему спала.
— Мистер Рэнделл, выпустите меня отсюда!
Рэнделл вернулся в свое кресло и теперь размышлял, как ему выбраться из столь неловкого положения. К тому времени он окончательно протрезвел и больше не делал попытки приложиться к бутылке. Он старался понять, кто же такие эти сыны Птицы, и привыкнуть к мысли, что один из них заперт у него в ванной.
Но в таком случае Синти была без сознания потому, что… Господи! Сыны Птицы похитили ее душу! Дьяволы — вот с кем ему пришлось столкнуться!
Потбери отчаянно заколотил в дверь.
— Что это значит, мистер Рэнделл?! — орал он. — Вы что, свихнулись? Выпустите меня отсюда!
— И что вы тогда сделаете? Вы вернете жизнь Синти?
— Я сделаю все, что в силах врача-терапевта. Почему вы меня закрыли в ванной?
— Вы сами знаете почему. А почему вы закрыли лицо руками?
— Что вы хотите этим сказать? Я просто собирался чихнуть, вот и все, а вы ударили меня!
— А по-вашему, мне следовало сказать «будьте здоровы»? Вы — дьявол, Потбери. Вы — сын Птицы.
Секунду Потбери молчал.
— Это еще что за ерунда?
Рэнделл подумал, что это на самом деле может оказаться полнейшей ерундой. Может быть, Потбери и в самом деле собирался чихнуть? Нет. Существует единственно правильное объяснение всему этому — дьяволы и черпая магия. Стоулз, Фиппс, Потбери и все остальные.
Хоуг! Вот бы кто смог все объяснить! Минуточку, минуточку! Потбери ненавидит Хоуга. Стоулз тоже ненавидит Хоуга. Все сыны Птицы его ненавидят. Превосходно. В таком случае они с Хоугом на одной стороне.
Потбери снова принялся атаковать дверь, но теперь уже не кулаком, а плечом, наваливаясь на пее тяжестью своего тела. Дверь, в отличие от входной, особой крепостью не отличалась, и долго такого напора ей не выдержать.
Рэнделл ударил в нее кулаком.
— Потбери! Потбери, вы меня слышите?
— Да.
— Вы зиаете, что я собираюсь сделать? Я собираюсь позвонить Хоугу и попросить его приехать ко мне. Вы слышите, Потбери? Он вас убьет. Убьет!
Ответа не последовало, зато возобновились удары. Рэнделл достал ружье.
— Потбери! — Никакого ответа. — Потбери, прекратите, или я буду стрелять.
Удары сыпались с той же силой.
И тут Рэнделла неожиданно осенило.
— Потбери! Именем Птицы — отойдите от двери! — решительно произнес он.
Удары мгновенно прекратились. Рэнделл решил, что нужно еще что-нибудь сказать.
— Именем Птицы не прикасайтесь больше к двери! Слышите меня, Потбери?
Ответа не последовало. Воцарилась гнетущая тишина.
Хоуг был дома. Его довольно сильно смутили бессвязные объяснения Рэнделла, но приехать он все же пообещал. Немедленно.
