Он отрицательно покачал головой.
– Подло-то как… – Верджи отставила чашку таким жестом, как будто в ней был не кофе, а яд.
– Я найду спасение. Или Друз. Или кто-то еще. Мы все спасемся.
Верджи несколько раз кивнула. Чисто механическое движение. Она явно не верила ни его словам, ни его фальшивой запальчивости.
Она вдруг съежилась в плетеном кресле, как будто ей стало холодно, обхватила руками колени:
– Как же мне жить здесь без тебя?
– Сейчас главное – избежать паники, – сказал Марк.
– Сталь по стеклу! – фыркнула она.
– Что?
– Твои слова – как сталь по стеклу. Так же противно внутри.
– О чем ты?
Верджи вдруг выпрямилась, подалась вперед, к нему. В ее глазах была злость и не было слез.
– Все это ерунда, Марк. Зачем эти благородные сопли? Ну, несколько дней все будут изображать из себя героев, организовывать эвакуацию, произносить красивые речи. А потом кто-нибудь сорвется. Кто-нибудь ведь обязательно сорвется. Все не могут быть благородными. И тогда наступит хаос. Консул прикажет расстреливать беглецов или сбивать корабли за незаконные взлеты. Но все равно найдутся такие, кто сумеет прорваться за кордон и покинуть планету. Начнутся подкупы, обманы, затем пойдет вранье. Ложь лишает смысла любое благородство. Одни будут корчить из себя патриотов, другие в это время спасать свою шкуру за счет несчастных «героев». И в это «счастливое» время ты оставляешь меня и Лери на планете в качестве заложников и отправляешься искать мифическое спасение неведомо где.
Корвин несколько раз демонстративно хлопнул в ладоши:
– Прекрасная речь, но речь дочери Колесницы. Речь человека, за которого все решают другие. Ты забыла о себе и своей силе, Верджи. Ты ведь никогда не была слабой и покорной.
– И что же должна делать сильная Верджи, пока ты ищешь пути к спасению? – В ее голосе послышалась неприкрытая издевка, но Марк сделал вид, что ничего не заметил.
– Во-первых, я попрошу Лери с сыном переехать в наше поместье, в винных подвалах «Итаки» вам лучше всего укрыться на время. Я оставлю здесь охрану… Жена Флакка с младшим сыном тоже должна переехать. Ты как хозяйка отвечаешь за их безопасность.
– Ага, сидеть и ждать, пока ты нас спасешь! Больше всего на свете я ненавижу сидеть и ждать, пока кто-нибудь что-нибудь сделает. Я всегда делаю все сама. А что я могу сейчас сделать? Что?
– Я не предлагаю тебе ждать, – заверил ее Корвин. – Я надеюсь, что ты будешь действовать.
– Кстати, а посольства других планет? Их вы тоже возьмете в заложники?
– Они могут улететь. Как и другие инопланетники. Но граждан других миров практически нет на Лации, за исключением тех, кто сменил гражданство.
– За исключением таких, как я. Теперь я понимаю, почему посол предлагал мне каторгу в качестве приза. Значит, он знает про бомбу на орбите. Он хотел меня спасти. Я могу согласиться…
– Ты серьезно?
– Это шанс вырваться с планеты. Потом я сбегу. Как тебе мой план? – Она рассмеялась.
– Мы спасем Лаций, – повторил он снова.
– Марк, – сказала Верджи тихо и торжественно. – Я умираю. А ты со мной прощаешься.
Он содрогнулся. Ибо тут же в памяти всплыли смерти близких, тех, кого потеряли отец и дед. Смерть первой жены отца, матери Лери. Верджи на нее так похожа. Марк вдруг вспомнил, что мать Лери умерла внезапно и в суете. Никто не думал, что она умирает, они собирались в поездку на Острова Блаженных, не успевали на звездный лайнер, спорили, что взять с собой. А потом она вдруг поднесла руки к голове и упала. Отец стоял рядом, ошеломленный. Потом, когда приехали медики и констатировали, что все кончено, он вдруг осознал, что не успел сказать ей перед смертью, что любит ее, просто не успел, и все.
В следующий миг они очутились на полу террасы, они не предавались Венериным удовольствиям, но лишь обнимали и целовали друг друга и повторяли раз за разом: «люблю».
* * *
– Марк, ты стоишь или сидишь? – спросил по коммику Сулла.
– Вообще-то лежу, – признался Марк, потому что в этот момент лежал на кровати, а Верджи пристроилась рядом. Они так лежали с час, перейдя с террасы в спальню, и ни о чем не говорили.
– Очень хор-р-рошо. Тогда ты не упадешь и не треснешься своей благородной головой об пол, когда услышишь то, что я тебе сообщу.
– Что еще? Новая напасть? Эпидемия? Бунт?
– Теперь все возможно. В Галанете на десятках порталах висит сообщение, что у нас на орбите хронобомба. Когда она сработает, на месте Лация будет дыра в гиперпространство и больше ничего. Там приводится даже расчет выделенной энергии по трехконтурной схеме. Очень убедительно, как наследник технарей, могу тебя заверить, к расчетам не подкопаешься.
«Трехконтурная схема… А это-то откуда?!» – У Корвина буквально отвисла челюсть. Понадобилось меньше суток, чтобы информацию, которую так тщательно охраняли, самым бессовестным образом слили в Галанет. Кто это сделал? Зачем? Неужели среди тех немногих избранных, допущенных на заседание, нашелся предатель? Кто? Корвин мысленно перечислил имена, но никого не посмел обвинить. Почему-то несколько секунд подозревал Герода Аттика – сама должность начальника контрразведки подразумевала беспринципность. Возможно, Герод счел, что население необходимо запугать и тем самым мобилизовать силы на борьбу за спасение… Но все же десяти секунд хватило, чтобы эту версию отбросить. Остальных подозревать Корвин не мог ни при каких обстоятельствах. Да, Друз шалопай, но он – идеалист, а не предатель, Сулла – мерзавец, но опять же не предатель. Консул Аппий Клавдий? Просто смешно!
– Что скажешь? – поинтересовался Сулла. В голосе его звучало плохо скрытое торжество. Мерзавец наслаждался ситуацией.
– Консулу надо выступить с заявлением, – Марк отделался дежурной фразой.
Он в самом деле был ошеломлен. Надеялся, что несколько дней у них есть, для того чтобы подготовить сообщение о ситуации, проверить все данные, проанализировать, подтвердить или опровергнуть гипотезы. К тому же необходимо было сохранить хотя бы часть активов Лация в межпланетных фондах. Теперь же за лацийские счета никто не даст ни гроша. Их наверняка заморозят.
– Аппий уже выступил, обещает, что Друз придумает, как нейтрализовать эту штуку, а ты поможешь.
– Сенат заседает? – спросил Марк.
– Конечно. Я как раз оттуда. Ор страшный. Ребята готовы убить друг друга. Больше всех орет Торкват. А что орет – непонятно. Его вина, надо полагать, в том, что инфу слили.
– И что? Что-то решили по поводу эвакуации?
Марк вдруг понадеялся, что патрициям можно будет все же улететь. И Лери улетит вместе со своим малышом. А вместе с ними Верджи. Несправедливое решение, но такое желанное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
