Телевизионные синоптики нашли объяснение необычайному погодному феномену. Они долго рассказывали про высокую влажность летом, и про глубокую траекторию циклонов, демонстрируя графики и картинки. Пугали очередной «аллеей торнадо» в Приморском крае, и обещали ураганы в Поволжье.
— На все Воля Божья, — высказался по данному поводу батюшка. Приходской священник прославился на всю страну тем, что до последнего спасал церковную утварь, когда кругом летали козы и овцы, а рукав черной воронки простерся до самого неба. И странное дело, народ верил больше ему чем маститым ученым из столичных вузов. Уж больно колоритно смотрелся отец Епифаний в коротких видеофрагментах, заснятых дрожащей рукой. В одном исподнем, на фоне разбушевавшейся стихии, спешащий в укрытие с иконами подмышкой.
Острословы утверждали, что именно иконы его и спасли. Дескать веса в позолоченных рамах было больше, чем в самом батюшке, потому и не взлетел, не встретился с создателем раньше положенного срока. На все шутки отец Епифаний лишь хитро щурился и знай себе улыбался в бороду. Деньги на новую церковь собрали всем миром, а хозяйство — дело наживное.
— Вы сегодня молчаливы, Василий Иванович, — произнесла девушка, прервав затянувшиеся размышления о погоде. — За чаем только и делали, что говорили, а из школы вышли — ни слова не произнесли.
— Это на эмоциях, — был вынужден признать я, — игра эта, чтоб её… Можете себе представить — заходим в жилое здание, открываем дверь с кухни и попадаем в самый настоящий бункер прошлого века.
— Бункер? — не поняла девушка.
— Это инженер сооружение, созданное для защиты живой силы от средств массового поражения.
— Я знаю, что такое бункер, только что он делает на первых уровнях?
— Вот и я о том же, но…, - культяпки сами собой остановились и я посмотрел на девушку.
Она выглядела непривычно высокой, по сравнению со своим школьным вариантом. Каблуки на шпильках добавили лишние сантиметры к росту, а макияж, чуть более яркий, чем обычно, подчеркивал и без того выразительные черты лица. Особенно выделялись на общем фоне глаза, цвета утреннего кофе с молоком. По-восточному соблазнительные и жаркие. В таком омуте не утонешь — нет, в нем душу потеряешь, поэтому впору спасаться как тот самый батюшка, прихватив ценный скарб подмышку.
Н-да… Диана Ильязовна в школе и Диана Ильязовна в свободное от работы время — это две большие разницы. И даже верхние пуговички у рубашки расстегнуты, демонстрируя доселе скрываемое украшение в виде золотой цепочки.
— Что вы так на меня смотрите, словно впервые увидели, — смутилась девушка, вновь превращаясь в скромную училку. И неверно истолковав мой повышенный интерес, добавила: — да, я тоже играла.
— Никогда бы не подумал. Ладно еще с настройками возиться, персонажа создавать. Девчонки любят играть в куклы, это у вас не отнять. Но чтобы в суровый мужской боевик про аномалии?
— В вас говорит обыкновенный мужской шовинизм. Раз я девушка, значит не могу стрелять? Между прочим, лучшие снайперы получаются из женщин благодаря их врожденной интуиции, вниманию к деталям и развитому инстинкту самосохранения. В истории войн тому есть масса примеров или хотите поспорить?
Спорить я не хотел. Во-первых, был слаб в истории, а во-вторых, слишком мало знал снайперов, чтобы делать выборку. Самым метким стрелком на моей памяти был Ваня-якут по прозвищу «Сэмпай»: стольких бушменов положил, что и не сосчитать. Но не говорить же об этом девушке.
— И не забывайте, по второй специальности я программист. И мне, как всякому уважающему себя кодеру, интересны цифровые новинки.
— Диана, так кто же против? — пришлось идти на попятную, демонстрируя миролюбивые намерения. — Играйте на здоровье.
Жаркое пламя в очах моментально потухло, и девушка раздосадовано произнесла:
— Не интересно с вами, Василий Иванович, даже не поспоришь толком.
— Вы поругаться хотели? — удивился я.
Девушка некоторое время молча разглядывала меня и наконец вздохнув, произнесла:
— Пошлите уже.
Высокие каблучки зацокали по мокрой мостовой, усыпанной разноцветным ковром опавших листьев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Не понимаю я этих женщин, странные они какие-то.
Госпожа Сарбаева жила недалеко от школы — десять минут неспешной ходьбы, и мы возле подъезда. Выкрашенная в синий цвет площадка и три ступеньки вели в новенькое девятиэтажное здание, недавно возведенное на улице Тихвинской. Губернское министерство образования выкупило часть квартир для преподавательского состава и распределило согласно квотам по городским школам. Достался кусок пирога и нашей четвертой: новоселье справило сразу несколько учителей, в том числе молодой специалист — Диана Ильязовна.
Хороший дом, красивый, с зеленым газоном и уютным двориком внутри. Во всю шумят дети, облепив игровую площадку, словно разбуженная солнцем мошкара. На лавочках расположились пенсионеры, а по плиткам тротуара прогуливаются мамаши с колясками. Две из них поздоровались, проводив нас любопытствующими взглядами. Теперь будет новый повод для сплетен: молодая красивая девушка и побитый жизнью безногий инвалид. Хотя какая мы к черту пара, даже мыслей таких возникать не должно.
— Вы правы, Василий Иванович, странно это все, — задумчиво произнесла девушка, — бункер в обычном здании…
— Малой сказал, что глюкануло.
— Нет, так не глючит. Обычно сталкиваются с мелкими проблемами, вроде неизвлекаемых предметов из рюкзака или некорректного отображения экипировки. Два года назад настоящим бичом «Маяка» был движок, точнее его оптимизация: постоянно возникали проблемы при обработке коллизий. Некорректно работали коллайдеры, в следствии чего игроки то и дело проваливались под полигоны или, как это принято говорить, застревали в текстурах.
— У кого принято?
Но девушка словно не услышала моего вопроса. Она несколько секунд вдумчиво изучала арку между домами, после чего спросила:
— Вы больше в бункер не попадали?
— Нет, после воскрешения это был самый обыкновенный жилой дом с квартирами.
— Странно… А с артефактами сталкивались, в виде изменения цветовой гаммы или повисших в воздухе предметов?
— Ничего такого.
— Очень странно, — задумчиво повторила девушка, — чтобы в локации прогрузился целый кусок из другого уровня… да еще так ровно, стена к стене.
— И что, такое в принципе невозможно?
— Возможно, но это как выиграть в лотерею — шансы один на миллион.
— Выходит, нам повезло, и мы выиграли?
— Выходит, что так. Только за эту победу призов не полагается, — девушка улыбнулась и в её глазах промелькнул едва заметный озорной огонек. Ну вот, а то все хмурилась и серьезную учительницу из себя строила. — Василий Иванович, спасибо, что проводили.
— Не за что.
Я не спешил уходить, и девушка, неловко замявшись, произнесла:
— Вы что-то хотели спросить?
— Да, я все думал… Вы же не спроста меня позвали?
— С чего вы взяли?
— Диана Ильязовна, я не первый год на белом свете живу. Можете передать вашей Зинаиде Петровне, что рекомендации выполняю и положенный час гуляю пешком.
— Но…, - на щеках девушки проступил лёгкий румянец.
— Василий Иванович может в виртуальной реальности и не смыслит, а вот в людях разбирается. Или думали, не замечу как вы со школьным врачом по углам шепчетесь? Витаминки целый вечер подсовывали, от которых я чешусь, как шелудивый. Устроили богадельню, честное слово. Вы Зинаиде Петровне в следующий раз скажите, чтобы занималась положенными делами: малышне прививки делала и разбитые коленки пластырем заклеивала, а не со старым инвалидом возилась. Я как-нибудь сам разберусь со своим здоровьем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ожидал услышать в ответ привычное: «никакой вы не старый» и «не говорите так про себя», но вместо этого Диана прошептала едва слышно:
— Простите, мне пора.
И быстро-быстро зацокала каблучками в сторону подъезда, словно опасаясь новых разоблачений.
Василий Иванович не дурак, Василий Иванович все видит. Я еще на прошлой неделе догадался про сговор со школьной врачихой, когда они по телефону разговаривали. И эти разноцветные таблетки, которые впаривали каждый вечер. Теперь вот выгуливать взялась на поводке, словно старого больного пса.
