Продолжался также спор между «штыколюбами» и «огнепоклонниками», разгоревшийся после Франко-прусской войны 1870—1871 годов, который «затянул» не только профессиональных военных, но и гражданских инженеров, и просто «интересующихся». Среди противников магазинок долго оставался генерал М.И. Драгомиров, вовсе не отрицавший значения огня, но требовавший стрелять только в видимую цель, без «трескотни»: огонь на подавление противника тогда не рассматривался, зато боялись, как бы солдат не расстрелял свой боекомплект раньше «решительной минуты боя». «Если изобрести повторительную систему, –– писал Драгомиров в середине 1870-х годов, –– которая будет надежна, прочна, не будет требовать слишком тщательного ухода… то ни о чем лучшем и мечтать нельзя». Переделочные образцы не давали такой системы, и Россия справедливо пропустила этап магазинок, «перекроенных» из старых винтовок с дымным порохом. Среди активных сторонников магазинных или «повторительных» систем были столь же авторитетные специалисты: А.И. фон дер Ховен и В.Л. Чебышев.
Важный этап в развитии оружия обозначила принятая в 1886 году на вооружение французской армии 8-мм винтовка Лебеля, имевшая подствольный магазин, под патрон с бездымным порохом, с начальной скоростью пули свыше 600 м/сек. Не все в ней было удачно, но переход к скорострельной винтовке с новой баллистикой состоялся. При бездымном порохе росло среднее давление газов в канале ствола, обычная свинцовая пуля при таких давлениях и скоростях срывалась с нарезов, поэтому новые патроны получили пули с пластичной, но прочной оболочкой. Всеобщее внимание привлек срединный магазин пачечного заряжания Ф. Манлихера. В его винтовке 1889 года, принятой на вооружение в Австро-Венгрии, как и в германской «комиссионной» винтовке 1888 года («Маузер — Манлихер»), пачка с патронами целиком вкладывалась в магазин. Другим путем было реализованное в «Маузере бельгийском» 1889 года снаряжение из обоймы: она вставлялась в пазы ствольной коробки, патроны же пальцем выдавливались из нее в магазин. Срединный магазин оказался наиболее удобным для быстрого снаряжения и компоновки оружия, баланс винтовки по мере расходования патронов не изменялся так, как при подствольных или прикладных магазинах. В 1889 году, когда в России еще решали, не подождать ли с магазинкой, винтовки со срединным магазином приняли также в Великобритании («Ли — Метфорд»), Швейцарии («Шмидт — Рубин») и США («Краг — Юргенсон»).
Убойное детище органики
Своим появлением бездымный порох обязан нарождавшейся органической химии. Основные надежды возлагали на пироксилин, именовавшийся «взрывчатым картоном» или «огнестрельной бумагой». Пироксилин –– результат обработки клетчатки (целлюлозы) азотной кислотой в присутствии серной. Если в черном порохе окислитель и горючее смешаны механически, то каждая молекула нитроклетчатки уже содержит и горючее –– углерод и водород, и окислитель –– кислород, разделенные атомами азота. При поджигании «барьер» убирается и начинается взрывообразное горение.
Еще с 1841 года полковник А.А. Фадеев вел на Охтенском пороховом заводе опыты с «огнестрельной бумагой». Подобную «бумагу» делали и в Москве, и в Юрьеве (Тарту). Опыты с бездымным порохом вели Бетчер и Бракан во Франции, Шейнбейн в Швейцарии. В 1868 году в Германии свой вариант пироксилинового пороха создал Шульце. Но нестабильность пироксилина и склонность к самовоспламенению делали эти виды пороха слишком опасными.
Стабильный пироксилиновый порох получил во Франции П. Вьель в 1884 году. Еще в 1854-м профессор Н.Н. Зинин предложил использовать во взрывчатых веществах нитроглицерин, но только в 1889-м в Англии Абель и Дьюар получили нитроглицериновый порох. Тогда же и Д.И. Менделеев предложил заменить огненную сушку пироксилина обезвоживанием этиловым спиртом. В 1891 году под его руководством в России создали свой пироколлоидный порох, а Охтенский завод выпустил первую партию бездымного пороха под руководством профессора Н.П. Федорова. Затем подключились Казанский, Шосткинский, Бондюжский заводы.
Бездымные пороха представляют собой коллоидальные смеси пироксилина с растворителями различных типов: летучими (эфирный спирт с серным эфиром, ацетоном) и труднолетучими (нитроглицерин). Сила бездымного пироксилинового пороха в 3 раза выше, чем у черного, сгорает он медленнее и ровнее, отношение максимального давления газов в канале ствола к среднему гораздо меньше. При смешении нитроклетчатки с растворителем образуется пластическое вещество. Продавливая его через матрицы, можно получить пороховые частицы, подбирая их форму и размер в зависимости от задачи.
Нитроглицериновые пороха по газовыделяющей способности немного превосходят пироксилиновые (820—970 первоначальных объемов против 720—920), а по нагреванию продуктов сгорания –– в 1,5 раза.
Введение бездымных порохов позволило повысить начальную скорость пуль и снарядов, увеличить дальность стрельбы в 2—4 раза, возросли настильность стрельбы, скорострельность, обзор на поле боя стал яснее, управление огнем устойчивее. В разрывных зарядах снарядов и гранат черный порох заменяли новые бризантные (дробящие) взрывчатые вещества. Шестивековое правление дымных порохов закончилось. Впрочем, черный порох остался в воспламенителях, замедлителях и дистанционных составах взрывателей, пристрелочных патронах, дымовых шашках. Интерес к последним напрямую связан с введением бездымного пороха –– отсутствие завесы от стрельбы требовало нового средства маскировки.
Образец системы Мосина
В России в 1889 году Комиссию Чагина переименовали в Комиссию для выработки образца малокалиберного ружья, а для разрешения проблем перевооружения создали Главную распорядительную и Главную исполнительную комиссии во главе с военным министром и начальником ГАУ. Потребную сумму исчислили в 156 500 000 рублей. «Суммы ужасающие, –– записал Александр III, –– но делать нечего, приступать надо». Не без оснований опасаясь вновь отстать от ведущих держав, остановились на срединном магазине и обойме.
Патрон разработал полковник Н.Ф. Роговцев. Как и в случае «Бердана», патрон имел бутылочную гильзу с выступающей закраиной, капсюль в центре донца. Закраина фиксировала патрон в патроннике и служила для извлечения после выстрела. Пуля массой 13,73 г пробивала с 50 шагов не менее 16 сосновых досок толщиной в дюйм каждая (пуля 4,2-линейной винтовки –– 5—8 досок). Надо сказать, вопрос о калибре не считался решенным. Вскоре началась проработка 6,5-мм патрона.
Главными конкурентами стали трехлинейные магазинные винтовки Мосина и бельгийского конструктора Л. Нагана. Винтовка Нагана была сконструирована неплохо и внимание привлекла не зря. Обе винтовки неоднократно переделывались, а сравнительные испытания 1890—1891 годов показали их равноценность. Однако винтовки Нагана были изготовлены с «изумительной точностью», мосинские же грубее. На это обратили внимание члены комиссии, придя к выводу, что винтовка Мосина лучше выполнена конструктивно и в серии окажется надежнее.
Поскольку «в изготовленном новом образце имеются части, предложенные полковником Роговцевым, Комиссией генерала Чагина, капитаном Мосиным и оружейником Наганом», было рекомендовано дать образцу наименование «русская трехлинейная винтовка образца 1891 г.». 16 апреля того же года Александр III утвердил образец, вычеркнув предварительно слово «русская» –– ведь национальная принадлежность предыдущих образцов специально не оговаривалась. За Мосиным, правда, оставили права на отдельные части винтовки и присудили ему Большую Михайловскую премию (за выдающиеся разработки по артиллерийско-стрелковой части).
Винтовка имела продольно скользящий поворотный затвор с двумя боевыми выступами, постоянный магазин снаряжался из коробчатой обоймы. Конфигурация патрона заставила делать магазин однорядным, и для предотвращения сдвоенной подачи патронов Мосин ввел в конструкцию отсечку-отражатель остроумной и простой конструкции.
Хотя опытный производственник Мосин сделал винтовку по возможности технологичной, «малый» калибр и более сложное устройство, а также «тонкость» новых прицелов в который уже раз потребовали обновления заводского оборудования. Сам Мосин руководил организацией производства винтовки, выпуском лекал и рабочих чертежей. Потом, став начальником Сестрорецкого оружейного завода и генералмайором, он сделал много для технического совершенствования завода. Немалый вклад в постановку производства новой винтовки в Туле внес А.К. Залюбовский. Но планы быстрого выпуска 2,5 миллиона винтовок заставили все же разместить заказ (на 500 тысяч единиц) во Франции, на заводе Шательро. Впрочем, основную массу винтовок выпустили русские заводы и справились с этим отлично. К тому времени усилиями А.В. Гадолина, Н.В. Калакуцкого, Д.К. Чернова в России уже выпускались отменные литые оружейные стали. Ижевский завод поставлял для трехлинеек высококачественные стальные стволы и коробки. Для производства трехлинейных патронов перестроили Петербургский, привлекли частный Тульский, построили Луганский патронные заводы. «Трехлинейка» оказалась отличной винтовкой.
