— Черт бы побрал этого Стревенсона! — рявкнул он, ударив большой ладонью по столу. Если бы не этот хрен, Рин была бы здесь, в безопасности.
На шум в палатку вбежал молодой офицер.
— Майор, с вами всё в порядке? Позвать доктора?
Ковальски непонимающе уставился на молодняка. Доктора? Зачем? Но почувствовал острую ноющую боль в правой руке. Ну, конечно. Три дня назад он в мясо поранил свою ладонь, помогая остальным натягивать железную цепь на ограду их лагеря. Мутантов становилось всё больше и больше. Их отряд не справлялся. Они теряют людей каждый день. И опять. Всё из-за этого ученого.
Ковальски болезненно сжал руки в кулак, не обращая внимание на вспыхнувшую боль. Крови стало больше, повязка её уже не впитывала.
— Может все-таки позвать врача? — снова спросил солдат, отступая на шаг назад. Ковальски здесь не любили и побаивались. Но никто не любит своё начальство, так уж и заведено.
— Не стоит, — холодно пробасил мужчина. — Приведи сюда лейтенанта Морриса.
— Но, майор, он занят на…
— Выполняйте, солдат.
Парень кивнул и мигом скрылся из палатки. Леденящий душу ветер проник внутрь, заставив майора поежится. Эта ночь холоднее предыдущих. Ветер уже снес часть их заграждения от мутантов и повалил несколько палаток. Не ровен час, как и сам Ковальски останется без прикрывающегося шатра.
Сколько они ещё здесь будут находится? Нью-Йорк в огне, от Вашингтона мало что осталось, но они торчат здесь, под Чикаго уже не одну неделю. Ковальски не знал, как его семья, живы ли они. А если он вернется к жене без Рин? Стоит ли вообще тогда возвращаться? Может его судьба подохнуть в городе ветров. Но на нём ни один десяток солдат и важная миссия, способная спасти остаток человечества.
Молодняк не любил его, да. Может это связано с грубой внешностью, а может и ещё с чем. Но Ковальски знал, лейтенанта Джо Морриса его солдаты ненавидели ещё сильнее. Сам майор едва терпел заносчивого мужчину и его жестокие и порой извращенные меры. Он знаком с Моррисом слишком давно, когда они оба служили под одним командованием лет в двадцать с лишним назад. Столько лет прошло. Но уже тогда Джо любил издеваться над другими и показывать своё превосходство. Ковальски был главным здесь, но рядом с Моррисом… он чувствовал себя кроликом рядом с волком.
Стревенсон и Моррис быстро нашли общий язык, что не удивительно. Оба жестокие манипуляторы, любившие причинять боль другим.
У Ковальски до сих пор волосы вставали дыбом на затылке, а пальцы леденели, стоит ему вспомнить палату боли. В ней Стревенсон проводил опыты над мутантами некоторое время, а подопытных ему находил лейтенант. Какие крики доносились оттуда! Нечеловеческие, пронизывающие ночь. Ковальски, и не только он, сутками не спали, если Стревенсон был занят экспериментом, а Моррис ему ассистировал, но майор знал, что тому просто нравилось наблюдать за страданиями живых существ. Да, мутанты не были людьми и принесли уже не мало страданиям простому народу. Но зайдя раз в палатку, майору показалось, всего на мгновенье, что-то человеческое в красных очах монстров. Страдание и желание своей смерти. Стревенсон его наблюдение, естественно, высмеял, но иногда… совсем редко, ему снилась эта мука в их глазах. Просыпался Ковальски во время таких кошмаров в поту и с немым криком на устах.
Моррис пришёл примерно через час. Как и всегда, он появлялся не тогда, когда его зовут, а по своему желанию. Мог и вовсе не прийти и тогда майор облегченно выдыхал в такие случаи.
— Ты опоздал, — пробасил Ковальски, недовольно сводя брови над переносицей. Глубокие морщины скопились на лбу, его круглое лицо стало напоминать морду мопса.
— Возникли проблемы у северной ограды, но ты должен радоваться, майор. Мне и вашему полку удалось избавить нас от возможной опасности, — улыбнулся тот, показывая свои идеально ровные белые зубы, вот только Ковальски казалось, что некоторые из них заточены и напоминали острые клыки.
Ни время, ни воины Морриса не потрепали, внешне так точно. Лейтенант больше напоминал какого-то бизнесмена потерявшегося в лагере. Даже длинные волосы, всегда убранные назад в хвост, были чисты и блестели от излишка лака. В отличие от майора, почти облысевшего к сорока годам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Какие-нибудь сообщение из Вашингтона? — снова спросил Ковальски, попытавшись пригладить волосы, точнее их остаток, на затылке. Моррис на его действие ехидно ухмыльнулся, но от комментариев воздержался.
— Ничего нового.
— К прибытию субъекта 003 всё готово?
— Конечно. Нашему почётному гостю выделили лучшую палату. Можешь и сам взглянуть, — развел руки лейтенант.
— Взгляну, будь уверен. Как только 003 окажется на базе.
Ковальски прочистил горло, разразившись громким кашлем. В присутствие Морриса у него всегда возникало странное чувство аллергии в горле.
— Принести воды? — учтиво просил тот, но губы едва сдерживали улыбку.
— Не нужно.
— Вертолет с субъектом должен прибыть только через пару часов, можешь пока поспать, друг.
— Во сне нет необходимости, — мотнул головой майор.
Заснуть он всё равно не сможет, зная ЧТО летит к ним. Майор надеялся, что сдержит себя и не прыгнет в вертолет, требуя отвезти его куда подальше в безопасное место. Вот только где было это безопасное место. В другой стране? Из-за рубежа никаких новостей за последние несколько недель.
Ковальски устало потёр переносицу, разглаживая выступившие морщины, и присел обратно на свой стул. Моррис остался стоять недалеко от стола, сложив руки за спиной. Взгляд майора вновь скользнул по карте, выученную вдоль и поперек. Если ситуация выйдет из-под контроля, если Стревенсон не справится и всё это окажется бессмысленно… Так много «если».
Майор посмотрел на самую выделенную черную точку на карте. «Новус». Где-то там находился учёный, если по дороге ничего не случилось. Как бы он не желал смерти Стревенсона, ещё рано, доктор должен найти лекарство. А вот потом его судьбу будет предопределять настоящий суд, где он ответит за свои преступления.
— Выглядишь не очень, майор, — нарушил тишину Моррис, подходя ближе.
— Тяжелые времена вокруг, очень тяжелые.
— Верно. Вирус, мутанты, везде смерть…
— Готов поспорить тебе нравится новый мир, лейтенант. Тебе в нём комфортно, никогда ты ещё так не сеял, как в окружении мертвецов.
— Какая ложь, — притворно возмутился тот, тут же рассмеявшись и схватившись за сердце. — Может я рад по другим причинам. Скоро это может всё закончится, нас прославят на мир, как тех, кто смог победить вирус.
— «Прославят на мир…». Неужели ты правда такой наивный? Ясно чего ты хочешь, славы и признания. Я же хочу просто вернутся домой, к семье. Как и остальные адекватные люди.
— Скучные ты хотел сказать, но я тебя понял.
Майор промолчал, но набычившись взглянул на своего сослуживца. Как же он был ему противен, но Моррис почему-то упорно продолжал называть его другом. Скорее кровные враги, Ковальски знал, как рассердился его «друг», когда назначили во главе операции его — Ковальски, а не Джо, хоть тот своего недовольства и не показывал, но майор видел это в его акульих хищных глазах.
Помимо карты на столе лежал ноутбук. Да, сети практически не осталось, но иногда военные сообщение пробивались к нему. Ковальски вновь пробежался по полученному четы дня письму. Краткому, но очень важному:
«Станция В. пала, выживших почти не осталось, субъект 003 будет направлен в более безопасное место, к вам, по приказу С. Время прибытия 03:42»
Сейчас лишь около полуночи.
Майор откинулся назад на стуле, прикрыв глаза.
Так значит станции, если точнее убежища, в Вашингтоне больше нет. Это усугубляло ситуацию. Куда им в таком случае возвращаться после завершения их операции? Черт, нужно достать этот сукиного сына живым, ему лучше знать, что делать дальше. Ещё и с этим… 003.
— Что делать с этой тварью? — будто прочитав мысли, резко спросил Моррис, решив наконец сесть на стул рядом. Со скучающим видом, он стал трогать корешок карты, двигая ей туда-обратно.
