Исследователь Виктор Кобылин пишет: «В литературе высказывалось соображение, что молодых масонов-декабристов судили их старшие собратья-руководители, более засекреченные, которые, собственно, и спланировали декабрьский путч. Поэтому выбор пяти казнимых был не случаен, а символичен. Символ этот – пятиконечная масонская звезда пламенеющего разума – был нацелен в революционное будущее России».
Масоном был шеф жандармов Бенкендорф. При этом именно он составил на высочайшее имя «Записку о тайных обществах», в которой на удивление точно спрогнозировал декабрьскую ситуацию 1825 года.
Но и на этих «старших братьях» дело не замыкалось. Россия была провинцией мирового масонства, и за время, пока шло следствие, откуда-то издалека пришли циркуляры. На косвенное свидетельство такой подчиненности указывает графиня С.Д. Толь: «…это письмо, адресованное санкт-петербургскому уездному предводителю дворянства Петру Ивановичу Левенгагену, написанное на французском языке 27 января 1815 года великим мастером ложи «Сфинкса» Александром Жеребцовым, с приложением масонской печати.
Петр Иванович Левенгаген, как и многие сановники Александровской эпохи, был масоном и состоял товарищем великого мастера, то есть вице-председателем ложи «Сфинкса» в Петербурге. За какое-то неисполнение масонских обязанностей он был предан масонскому суду по постановлению Лондонского верховного совета».
Вот так! Не только руководили высокопоставленными людьми, но и судили их – за границей.
Интересно суждение на этот счет Николая Тургенева, сумевшего благополучно выехать за пределы России после неудачного выступления своих «братьев».По словам исследователя А.К. Виноградова, он «видел, что вместе с течениями легкомысленными и пустыми есть глубокая подземная река, течением которой управляют ему неизвестные, но большие, вне России находящиеся силы». Тургенев знал, что говорил. Он был посвящен и в русское, и во французское, и в немецкое масонство. Все в тот же Тугенбунд.
В те дни Меттерних писал: «Дело 14 декабря – не изолированный факт… Вся Европа больна этой болезнью. Мы не сомневаемся, что следствие установит сходность преступного покушения 25 декабря с теми, в которых в других частях света погибали правительства слабые и плохо организованные. Выяснится, что нити заговора ведут в тайные общества и что они прикрываются масонскими формами».
Не из Лондона ли пришли инструкции и по делу декабристов? Их неожиданное выступление, связанное с двухнедельным «междуцарствованием», не могло быть санкционировано мировым масонством. Сообщение было слишком медленным. Что ж: это победителя не судят, побежденного – казнят. Его же предупреждали. Принимая в «шотландские мастера», отобрали оружие и пояснили символику момента: в случае виновности от масона отнимаются все способы защиты…
Во время казни на виселице оборвались две веревки. Один из декабристов бросил в сердцах: несчастная Россия – вешать и то не умеют!… Да, не поднаторели. Не то что в «альма матер» демократии и масонских лож – туманном Альбионе. В те же самые времена там вешали за кражу, превышающую пять фунтов стерлингов. Даже детей!
Незадолго до декабристов в Британии казнили за инакомыслие некоего полковника Эдуарда Маркуса Деспарди и его друзей. Перед казнью им прочли следующее: «Каждый из вас будет взят из тюрьмы, и оттуда на тачках вас доставят на место казни, где вас повесят за шею, но не до смерти. Вас живыми вынут из петли, вам вырвут внутренности и сожгут перед вашими глазами. Затем вам отрубят головы, а тела будут четвертованы…» Надо думать, англичане все исполнили четко…
Однако вернемся к Пестелю. Можно понять особое отношение к нему масонского начальства. Не погубила ли его самонадеянно написанная им «Русская правда»? Документ, казалось бы, чисто республиканский, и вдруг мы видим в нем некоего Государя… Фамилия Романовых, по Пестелю, должна быть истреблена. Откуда же Государь? Кто он? Сам Пестель! Таковы были амбиции потомка саксонских разночинцев, завистника, прожектировавшего отмену сословий, в том числе и дворянства. На смену сословной опоры трона должен был прийти гигантский, невиданный по численности отряд полиции, в том числе и тайной. Борец с царской «тиранией» был именно таким.
Монархическое самовольство Пестеля мировой орден простить не мог. Взращиваемый в ложах демон гордыни так окреп в этом несчастном, что, смеясь, потащил его на эшафот.
Пять повешенных герим – знак диавольской пентаграммы. Всем пятерым предстояло личное знакомство с Аваддоном…
Однако лукавая муза истории Клио все же сделала из негодяев – героев. Только на рубеже XX века открыли позорные для декабристов материалы. Все то, что император Николай Павлович, по деликатности своей, не стал обнародовать. Но во время молчания правды – говорила ложь. Забыто было все – планы цареубийства; душегубства на Сенатской площади; ничтожество «диктатора» Трубецкого, который ползал в ногах у Императора; трусость Пестеля, выдавшего всех своих товарищей… Забылось все. И экзальтированные дамы бросали букетики в окна казематов.
Отступление о Петре I
А букетики либеральной экзальтации долетели и до нашего дня. И вот внуки тех самых дам преподают историю о славном восстании против царизма. Из этих школьников вырастают потом столь уважающие декабристов постсоветские президенты, правящие страной, которую они не стесняются называть бывшей «тюрьмой народов».
Что это? Всего лишь хорошее усвоение школьной программы? Юношеские воспоминания о красивом воинском каре из старого фильма? Каре на Сенатской, кстати, построилось как раз под медной дланью застывшего Петра… И император-то этот в какую моду войдет! Вот он уже глядит с портрета в кабинете президента. А вот, кажется, и сам входит в его резиденцию… Ах, это актер! Но как похож! Что же он делает здесь? Вручает амбициозным простакам статуэтки императора-реформатора. Небесплатные призы за успехи в бизнесе.
А каковы были «успехи» самого Петра? Какой ценой они давались? «Вековые дубовые леса в Воронежской губернии были вырублены во имя постройки каких-то двух десятков кораблей. Миллионы бревен валялись десятки лет спустя, свидетельствуя о хищнической, бессистемной вырубке лесов. Целая лесная область была превращена в степь, и в результате верховья Дона перестали быть судоходными. 35 же построенных кораблей сгнило в водах Дона». [3-2]. Да и фабрики, возведенные Петром ценой неимоверных страданий и жертв народа, практически не пережили императора. Развалились. До Екатерины дожило не более двух десятков.
«Петр считал себя хорошим хирургом. В Петербургской кунст-камере долгое время хранился целый мешок вырванных им зубов. На самом деле Петр I был такой же плохой хирург, как и правитель.
«Он выпустил однажды 20 фунтов жидкости у женщины с водянкой, – которая умерла несколько дней спустя. Несчастная защищалась, как только могла, если не от самой операции, то от оператора. Он шел за ее гробом». Судьба этой несчастной пациентки Петра – напоминает судьбу несчастной Московской Руси». [3-2].
Во имя «великой идеи» людей не жалели – недаром даже большевики воспели Петра. Превращение Московской Руси в европейский «парадиз» стоило дорого. Население сократилось на одну треть… Современная Россия сокращает свое население по миллиону в год. Но если «петровская демография» шагнет своим подкованным ботфортом в нынешний день, Римский клуб порадуется. И само привидение Нобеля повесит на грудь нашему лидеру какую-нибудь блямбу…
Еще одно странное совпадение. Петр правил Россией, держа в руках не скипетр с державою, а молоток масонского мастера. Посвятили его в «вольные каменщики» на Западе. Сделал это в 1699 году английский архитектор Кристофер Рен. И что же мы видим по телевизору в наши дни? В затемненном помещении кто-то «очень похожий» на российского президента преклоняет колено, и руки в белых перчатках кладут на его плечо посвятительный меч… (19).
Исцеление
После ареста Новикова, после Сенатской площади саранча – на время – притихала, но шуршать не переставала никогда.
Сам «служка Серафимов», Николай Александрович Мотовилов, свидетельствует: «Вышедши из императорского Казанского университета действительным своекоштным студентом 8 июля 1826 года… вскоре познакомился с Симбирским губернским предводителем, князем Михаилом Петровичем Баратаевым и вскоре сблизился с ним до того, что он открыл мне, что он гранд-метр ложи Симбирской и великий мастер Иллюминатской Петербургской ложи. Он пригласил меня вступить в число масонов, уверяя, что если я хочу какой-либо успех иметь в государственной службе, то, не будучи масоном, не могу того достигнуть ни под каким видом. Я отвечал, что батюшка, родитель мой, запретил мне вступать в масонство, затем, что это есть истинное антихристианство, да и сам я, будучи в Университете и нашедши книгу о масонах, в этом совершенно удостоверился и даже видел необыкновенные видения, предсказавшие судьбу всей жизни моей и возвестившие мне идти против масонства…
