Элис молча принес стремянку и монтировку. Забрался на стремянку и ударом монтировки выбил плитку подвесного потолка. Затем он протянул инструмент Борису и сквозь зубы процедил:
– Смотри! Ищи! И ни в чем себя не ограничивай, родной!
Борис монтировку не взял и ничего Элису не ответил. Тогда Элис с грохотом швырнул железяку к его ногам и, не оглядываясь, ушел прочь из гаража.
– Ну что, может, теперь мне лично продолжить разборку потолка? – злорадно спросил я.
Борис мрачно посмотрел на меня, хотел было что-то сказать, но в этот момент появился успевший переодеться в спортивный костюм Толян и спросил:
– Что, мы уже ломаем потолок?
– Осмотри межпотолочное пространство, – вместо ответа приказал ему Борис.
Толян взял фонарь, залез на стремянку и засунул голову в пробитую Элисом дыру.
– Да там всего сантиметров в десять зазор! – сообщил он, спускаясь. – И еще я заметил, что осветительные плафоны примыкают прямо к бетонному потолку. Может быть, они прикрывают люк?
– Так выясни это! – нетерпеливо отозвался Борис.
Толян вздохнул, нашел в ящике с инструментами подходящую отвертку и полез демонтировать ближайший плафон. Плафонов было два, в каждом – по четыре длинных трубки дневного света. Толян вывинтил винты крепления, осторожно опустил плафон. Я помогал ему. За плафоном открылось то, что и должно было там быть: серый бетон со следами опалубки и отверстие, в которое уходили электрические провода. Со вторым плафоном – та же история. Когда мы, уставшие и злые, прикручивали его на место, в гараже появились Элис, Витюша и Николаша.
– Как успехи? – насмешливо поинтересовался Элис.
– Куда это вы собрались? – в свою очередь спросил его Борис.
– В сауну, – ответил Элис. – Если есть желание, то присоединяйся к нам. Я сказал Лере, чтобы она через полчаса принесла нам холодного пива. А то твой Пуаро выпустил из бассейна всю воду со льдом, так что охлаждать пиво больше негде.
– В мансарде между стенами и крышей должны быть пазухи, – угрюмо сказал Толян. – Как нам их осмотреть?
Элис покосился на него и сказал Николаше:
– Я сейчас подойду. – Затем он повернулся и пошел обратно в дом, бросив через плечо Борису:
– Пошли!
Мы прошли в дом и поднялись на третий этаж. Элис постучал в дверь к Ирке:
– Дорогая! Борис хочет осмотреть твой будуар. Можно?
Ирка распахнула дверь и молча пропустила нас. В одной руке она держала стакан с мартини, в тонких пальцах другой дымилась сигарета. Впустив нас, она так же молча уселась в кресло рядом со стеклянным столиком и устремила взгляд в окно. На столике стояли большая бутылка белого мартини и пепельница. Рядом с пепельницей, доверху забитой окурками, лежала пачка сигарет «Вог».
Элис подошел к просторному шкафу-купе и распахнул дверцу:
– Задние стенки – фанерные, с утеплителем. Они крепятся саморезами. Если их снять, то можно оказаться в узком пространстве между комнатой и крышей. Теперь пошли в ванную.
Мы зашли в ванную комнату. Она была довольно-таки большой: без всякой тесноты здесь располагались джакузи, умывальник, унитаз, биде и душевая кабина. Элис указал на высокий шкафчик рядом с умывальником и сказал:
– Заднюю стенку шкафа можно снять аналогичным образом. Ну, я пошел! Желаю творческих успехов.
И он удалился.
– Давайте, начните с ванной, – велел нам с Толяном Борис, а сам пошел в комнату извиняться перед Иркой. «Новорусский» бизнесмен-джентльмен, блин!
Толян достал из кармана отвертку и открыл дверцы шкафчика. Задняя стенка действительно крепилась шурупами с блестящими цинкованными головками. Толян принялся их выворачивать. Минут через десять он успешно справился с этим делом. Я помог ему снять панель, за которой обнаружилось переплетение водопроводных труб. Толян с трудом просунул между ними голову и осмотрелся, светя себе фонариком.
– Ни хрена! – сообщил он мне. – Пролезть туда нельзя из-за труб, но там все равно ничего нет. Посмотри сам.
Я посмотрел. Действительно, там было пусто. С двух сторон виднелись скаты крыши, с третьей стороны от пола до самой крыши поднималась глухая кирпичная стена.
Мы поставили панель на место и прошли в комнату. Ирка все так же сидела в кресле, поглаживая пальцами стакан. Уровень мартини в бутылке заметно понизился, пустая смятая пачка из-под сигарет валялась в углу.
– Мы залезем в шкаф, – извиняющимся тоном сообщил я.
– Дай мне сигарету, Славон, – попросила Ирка и закашлялась. Ее глаза покраснели, она нервно отпила из стакана.
Я протянул ей «Парламент», щелкнул зажигалкой. Ирка жадно затянулась и выпустила струйку дыма.
– Давайте, только быстрее, – попросила Ирка.
– Мы быстро, – заверил я, – скоренько глянем, посмотрим, и все.
Шкаф-купе отгораживал ближний угол комнаты напротив ванной; его зеркальные дверцы зрительно увеличивали объем комнаты, и казалось, что Иркин будуар гораздо больше, чем он был на самом деле. Внутри шкаф-купе оказался достаточно просторным чуланом с отдельным светильником. Как я уже сказал, шкаф срезал угол комнаты; вдоль одной стороны этого прямоугольного треугольника тянулся метра на два длинный рельс с одеждой на плечиках. На верхних полках лежали шляпы, какие-то коробки и прочий женский хлам. Вдоль другого катета разместился узкий шкаф, в котором оказалось нижнее – пардон! – белье; оставшееся пространство занимал стеллаж с обувью. Помимо Иркиных вещей, я обнаружил также и вещи Элиса: видимо, шкаф был их общий, и Элис одевался здесь, когда ночевал в Иркиной спальне, а не в своем кабинете или в городской квартире.
Толян сдвинул висевшие на плечиках вещи. Действительно, стенка шкафа представляла собой набор панелей, закрепленных саморезами. Толян быстро освободил одну панель от крепежа, и мы проникли в открывшееся за ней пространство. Картина была примерно та же, что и за стенкой ванной комнаты, только здесь не было никаких сантехнических устройств. Тут вообще ничего не было, кроме пыли, молотка со сломанной рукояткой и отрезка трубы диаметром сантиметров двадцати, валявшегося на полу. Трубу и молоток покрывал такой толстый слой пыли, словно их здесь оставили строители египетских пирамид.
Толян потрогал рукой внутреннюю обшивку крыши, затем подошел к кирпичной стене.
– Вроде бы стена капитальная, не меньше чем в полтора кирпича, – сказал Толян. – И, похоже, она делит весь дом пополам. Но зачем? А самое интересное: почему замуровали эту дверь?
И он указал на замурованную кирпичом нишу в стене. Я поднял останки молотка и осторожно постучал сначала по стене, а потом по кирпичам ниши. Во втором случае звук был значительно более глухой.
– Да, ты прав, – согласился я – Заложили в полкирпича. Ну что, ломаем или сначала Ирку спросим?
– Давай спросим у хозяйки, – секунду подумав, ответил Толян и добавил с усмешкой: – Если, конечно, она в состоянии ответить что-то вразумительное после принятого литра мартини.
Толян преувеличивал: я лично никогда не видел Ирку пьяной. В этом плане она была похожа на Элиса: пила много, но постепенно, поддерживая одну и ту же степень опьянения. Вот и сейчас, невзирая на почти опустевшую бутыль мартини, она вела себя вполне адекватно, только речь ее немного замедлилась.
– Стена? – переспросила она, морща лоб. – Дай сигаретку, Славон…. Ах да! Нишу в стене сделали для того, чтобы строители могли попасть на ту сторону стены, когда они монтировали балку. Ну а когда балку установили, нишу заложили. А стена действительно капитальная, она делит дом пополам. На этой стене держится крыша. Все скаты крыши держатся на ферменной балке, опертой как раз на эту стену.
– У нее что, консольные концы? – удивился я.
– Практически да, – подтвердила Ирка, – но они еще дополнительно подкреплены растяжками по углам, для устойчивости. А вы разве не заметили эту балку?
Нет, не заметили. Пришлось вернуться и убедиться, что балка там действительно имеется. Просто мы не сразу поняли, что это именно балка. Ирка разъяснила нам все вполне доходчиво: вот что значит инженерное образование! Толян подпрыгнул, зацепился за уголковые стержни балки и попытался пролезть на ту половину внутри фермы. Но где-то на полдороге он застрял и вернулся ни с чем.
– Ну и что там, на той стороне? – поинтересовался я.
– Ничего, – ответил Толян, спрыгивая вниз. – Между балкой и потолком кабинета хозяина примерно метр – по высоте – свободного пространства. Проползти можно, но с риском застрять. Да и вообще, эта половина дома не примыкает к гаражу.
– Тогда вернемся к той половине? – спросил я, втайне надеясь, что Толян не одобрит эту идею: я уже устал, как ездовая собака, преодолевшая путь от Чукотки до Скандинавского полуострова.
– Надо бы осмотреть ее еще раз, – почесал затылок Толян. – Только вот давно уже пора перекусить. Ты тоже небось есть хочешь?
Есть мне уже не хотелось. Мне хотелось жрать! И если бы Толян неосмотрительно согласился на мое предложение – безотлагательно продолжить поиски, – я бы съел его живьем тут же, на месте, без малейших угрызений совести, как известный немецкий программист-каннибал.
