— Да, это верно.
— В таком случае вы сами будете себя защищать?
— Да, Ваша Честь.
— Прекрасно, — сказала судья. — Тогда начнем. — Она надела очки и стала не спеша зачитывать иск. — Стелла Каталони Эмерсон, именем народа штата Техас вы обвиняетесь в убийстве Томаса Рэндалла по статье 19.03 Уголовного кодекса, пункт «а»-2, которое относится к категории преступлений первой степени, дело под номером Эйч-345672. Что вы можете сказать в ответ на это обвинение?
— Я не признаю себя виновной, Ваша Честь.
— Вы также обвиняетесь в совершении поджога по делу Эйч-378941 статья 28.02 Уголовного кодекса пункт «а», квалифицирующегося как преступление первой степени. Что вы скажете в ответ на это обвинение?
— Не признаю себя виновной.
— Миссис Каталони, вы также обвиняетесь по двум статьям в совершении убийства по вышеуказанному делу: статья 19.03 Уголовного кодекса, пункт «а»-2. Оба убийства относятся к преступлениям первой степени. Ваш ответ на обвинение?
— Не признаю себя виновной, Ваша Честь.
— И, наконец, вы обвиняетесь в предумышленном убийстве по статье 19.02 пункт «а»-1, дело номер Эйч-378941 Уголовного кодекса, квалифицирующемся как тяжкое преступление. Ваш ответ на это обвинение?
— Невиновна, — в последний раз сказала Стелла, понимая при этом, что обвинение уже предоставило присяжным возможность освободить ее под залог по делу о поджоге. Если обвинители не смогут доказать, что Стелла умышленно подожгла свой дом и тем самым погубила родителей, то присяжные все же могут признать ее виновной в простом убийстве, которое произошло в результате неосторожного обращения с огнем.
— Миссис Каталони, вы намерены воспользоваться услугами адвоката в ближайшее будущее?
— Да, Ваша Честь, — подтвердила Стелла. — Я хочу сказать, что постараюсь это сделать.
— Я настоятельно рекомендую вам это сделать, — сказала судья Мэддокс, опустив протокол. Ни один более или менее ответственный юрист никогда бы не посоветовал обвиняемому самому заниматься собственной защитой. — Я понимаю, что вы адвокат, — продолжила судья, — и к тому же неплохой. Но в таком сложном и запутанном деле, как это, вам все-таки следует положиться на мастерство компетентного и независимого специалиста. Не сомневаюсь, что вы сами это прекрасно понимаете.
— Да, Ваша Честь, — грустно признала Стелла.
— Если речь идет о непомерно большой для вас сумме денег, — продолжала Мэддокс, — я могу предоставить вам общественного адвоката, который будет защищать ваши интересы в суде.
— Пока в этом нет острой необходимости, — сказала Стелла, от всей души желая, чтобы это было правдой. В конце концов она может взять кредит под залог своего дома. Пока это единственный способ получить наличные деньги для оплаты адвоката.
Холли предложила судье назначить дату проведения предварительного слушания дела. Мэддокс посмотрела на Стеллу и спросила, устроит ли ее 20 августа?
— Да, Ваша Честь, я согласна, — сказала Стелла, прикинув, что этот день наступит уже через неделю. Ну что же, подумала она, чем раньше — тем лучше. Вслух она добавила, немного подумав: — Я бы хотела обратиться к вам с просьбой освободить меня под залог. Вы уже получили заключение об условиях освобождения под залог. Вчера вечером я разговаривала с сотрудником этого отдела.
Судья повернулась к помощнице, и та вручила ей текст заключения.
— Вы видели этот документ, адвокат? — обратилась она к Стелле.
— Нет, — коротко отчеканила Стелла. — Я еще не получила копию заключения. Полагаю, никто не догадался о том, что я сама буду себя защищать.
Секретарь суда подошел к столу и вручил Стелле документ. Когда она прочла бумагу и увидела, какую сумму рекомендуют назначить в качестве залога, у нее перехватило дыхание. Миллион долларов! Она никогда не сможет достать таких денег! Стелла глубоко вздохнула, пытаясь хоть немного успокоиться. Утешало только то, что судебные чиновники все-таки допустили возможность ее освобождения под залог. При таких тяжких обвинениях рассчитывать на освобождение под залог было практически невозможно.
— Миссис Оппенгеймер, — сказала судья, повернувшись к Холли, — пожалуйста, изложите мнение прокуратуры по поводу освобождения под залог.
Холли медленно поднялась, бросила быстрый взгляд на Стеллу, а затем повернулась к судье.
— Мы не согласны с условиями освобождения, Ваша Честь. Мы просим, чтобы обвиняемая содержалась в тюрьме без освобождения под залог. Миссис Каталони обвиняется не только в убийстве важнейшего и единственного свидетеля, но также в совершении двух других убийств. — Холли сделала многозначительную паузу и посмотрела в записи, которые готовила всю ночь напролет. — Шестнадцать лет назад миссис Каталони удалось уйти от ответственности за страшные преступления, которые она совершила. Произошло жестокое и бессмысленное убийство ее родителей. Почему мы должны дать ей возможность избежать наказания и на этот раз? — Холли подняла голову и посмотрела на судью. — Не может быть и речи о том, чтобы освободить эту женщину под залог, — почти закричала она, предусмотрительно отодвинув микрофон подальше. — Позволить ей вернуться к нормальной жизни хотя бы на один день было бы непростительным легкомыслием, не говоря о том, что таким образом мы подвергли бы смертельной опасности любого другого свидетеля, которого прокуратуре удалось бы найти.
Как только Холли заняла свое место, Стелла тут же вскочила, пылая от негодования: слова бывшей подруги возмутили ее. Все-таки Гроуман был прав, подумала она. Холли оказалась коварной змеей.
— Ваша Честь, — начала Стелла слегка дрожавшим голосом, — я понимаю, что речь идет об освобождении под залог, а не об установлении степени моей виновности. Но я считаю себя совершенно невиновной во всех этих преступлениях и хочу воспользоваться случаем, чтобы еще раз напомнить суду об этом. — Она остановилась, чтобы перевести дыхание и хотя бы внешне сохранить спокойствие, она не могла позволить себе уронить достоинство, сорвавшись на крик. — Я с высочайшим уважением отношусь к мнению окружной прокуратуры, — продолжила Стелла спустя пару секунд. — Если бы я выступала обвинителем в подобном деле, то, пожалуй, тоже была бы против освобождения обвиняемого под залог, как и миссис Оппенгеймер сейчас. Но я прошу суд тщательно взвесить все обстоятельства. Ведь каждое дело имеет свои особенности. — Стелла снова сделала паузу и посмотрела в глаза судьи. Вдохнув побольше воздуха, она медленно перевела дыхание, всеми силами стараясь казаться спокойной и уверенной. — Меня должны содержать в одиночной камере в обособленном отсеке тюрьмы, — сказала она. — К сожалению, пока не будет надлежащим образом оформлен мой развод и пока я не найду достаточно денег для оплаты услуг адвоката, мне, по всей видимости, придется рассчитывать только на свои силы. А это означает, что для обеспечения собственной защиты мне нужен постоянный доступ в юридическую библиотеку к справочным материалам, которые понадобятся для выступлений в суде. — Стелла замолчала и откашлялась, прочищая горло. — Поскольку меня обвиняют в совершении поджога, то есть в преступлении, более сложном в техническом плане, чем многие другие, мне понадобится тщательно исследовать место поджога и изучить все связанные с ним обстоятельства. Если меня будут по-прежнему держать в обособленном отсеке тюремного здания, то доступ в библиотеку для меня будет закрыт, а следовательно, я не смогу должным образом подготовить свою защиту. — После этой фразы Стелла заметно повысила голос. — При данных обстоятельствах я могу рассматривать свое заключение в тюрьму как нарушение конституционных прав, которые предусматривает Восьмая поправка, запрещающая жестокое и необоснованное наказание. Моя вина еще не доказана, и поэтому я буду вынуждена считать, что меня подвергли более суровому наказанию, чем тех, кто уже осужден судом и отбывает срок в обычной тюрьме, а не в камере предварительного заключения.
Стелла сделала паузу и улыбнулась, заметив, что в зале появился Сэм. Она благодарно посмотрела ему в глаза и снова улыбнулась. Как хорошо, что он здесь, подумала она. Сэм все-таки нашел время и прилетел на самолете в Хьюстон, чтобы поддержать ее морально. Гроуман не смог оторваться от текущих дел, а Марио так ни разу и не появился в тюрьме. Ей стало известно, что Марио уехал из города, и ее подозрения относительно того, что именно он убил Рэндалла, стали еще более весомыми. Она пыталась дозвониться до него пять или шесть раз, но никто не поднимал трубку.
— Вы закончили, адвокат? — спросила судья Мэддокс.
— Нет, Ваша Честь, — быстро ответила Стелла, собираясь с мыслями. — Фактически меня содержат в одиночной камере безо всяких на то оснований. Я хочу обратить внимание суда и на то обстоятельство, что вплоть до ареста я была полезным членом общества и всеми силами отстаивала ту самую судебно-правовую систему, от произвола которой мне сейчас приходится защищаться. Я считаю, что отсутствие правонарушений и конфликтов с полицией на протяжении всей моей жизни может являться основанием, чтобы опротестовать мнение прокуратуры, настаивающей на отказе в освобождении под залог.
