Она приняла во внимание его точку зрения.
– Возможно, но он не такой, как остальные. Он видит насквозь нас и наше гостеприимство.
– Oui, но он держит это при себе. И редко с кем разговаривает.
Но все же Николетта не доверяла Рену. Она ощущала волнение тигарда. Чувствовала его изменчивое состояние. Он может выплеснуть ярость в любой момент.
– Думаю, нам стоит рассказать о наших опасениях в Омегрионе.
Омегрион был правящим советом их вида. Он устанавливал законы и следил, чтобы все Вер-Охотники их соблюдали. Члены совета могли начать кровавую охоту на любого, кто, по мнению Веров, представляет угрозу для их мира.
Обер закатил глаза.
– В этом нет нужды. Рен не Убийца.
– Нет, но он им станет. Я чувствую это.
Рен глубоко вздохнул, заканчивая вытирать со стола. Его бесило, что новой прической он привлекает слишком много внимания. Рену всегда нравилось держаться в тени. Раньше, когда люди замечали его, то сразу же отводили глаза, или кривили рты от отвращения.
И то, и другое было предпочтительнее того, что сейчас каждая женщина с нескрываемым интересом наблюдала за ним. Каждый мужчина пристально смотрел на него, потому что их подружки строили ему глазки.
Тигры от природы были одиночками. И проживали свою жизнь в одиночестве.
Но до сих пор его мысли возвращались к сегодняшнему дню. К образу Мэгги.
Я должен забыть ее.
Но проблема заключалась в том, что он не мог.
Маргарита вздохнула, приводя в порядок кровать. Тяжело не думать о Рене, заправляя постель, на которой они провели большую часть дня.
– Он ушел, и это к лучшему, – сказала она себе.
Эта было правдой. Юридический факультет не из легких. Предметы сложные, требуют большого внимания. Последнее, что ей нужно, – это проблемный дружок-хулиган.
И она не могла себе позволить, чтобы ее исключили из университета за неуспеваемость. Это доведет ее отца до инфаркта.
Маргарита, отходя от постели, обо что-то споткнулась. Она заметила на полу маленький черный бумажник и нахмурилась.
Состроив гримасу, она буркнула:
– Проклятие.
Что за чертово невезение! Должно быть, он выпал у Рена из кармана, пока тот одевался.
Подняв бумажник, она открыла его и обнаружила водительские права и деньги. Да уж, это точно его. Не то чтобы он мог принадлежать кому-то другому, но Маргарита продолжала надеяться на неуклюжесть какого-нибудь взломщика.
– Мне стоит отослать его по почте.
Но, скорее всего, бумажник понадобится Рену раньше, чем он его получит.
– Пора уже повзрослеть.
Она отнесет бумажник в бар, оставит у официантки и улизнет, прежде чем он ее заметит. Ну хорошо, это немного трусливо и по-детски, но так она сохранит свою гордость.
Если он не хочет ее видеть, то и она не желает быть замеченной.
Рен был на кухне – выгружал посуду, – когда все его тело охватило странное ощущение. Горячее, искрометное. Оно взбудоражило каждую частичку его души. Сузив глаза, он пригнул голову и стал внимательно оглядывать помещение.
И не обнаружил ничего необычного. Но зверь внутри него все равно что-то ощущал. Заскрежетав зубами, Рен вышел из кухни и направился к бару. Не успел он сделать и шага, как сразу же обнаружил источник своего беспокойства…
Мэгги.
И она разговаривала с Девом.
Продолжая внимательно наблюдать, Рен прищурил глаза. Его охватила ревность, подобно которой он никогда не испытывал прежде. Все, на что он был способен в данный момент, – это не потерять человеческий облик и не броситься сломя голову в атаку на медведя, пока тот не окажется мертвым в его тисках.
Вместо этого он пересек бар быстрым широким шагом.
Маргарита почувствовала, как позади нее накалился воздух. И перед тем как повернуть голову, она уже знала, что это Рен. Маргарита физически ощущала его присутствие.
Она оглянулась и посмотрела на него поверх плеча. Его голубые глаза обжигали своим жаром. Сила взгляда вызвала в ней дрожь.
– Ты забыл свой бумажник, – быстро сказала Мэгги, чтобы он не подумал, будто она следит за ним. Девушка взяла бумажник у мужчины, которому ранее его отдала, и вручила Рену.
– Я просто хотела передать тебе бумажник.
Маргарита направилась к двери.
– Подожди, – крикнул Рен, пытаясь ее остановить.
– Подождать для чего? – спросила она резче, чем намеревалась. – Я не йо-йо, Рен. Ты ясно дал понять, что между нами больше ничего нет. Я…
Он прервал ее слова обжигающим поцелуем. От его дикого вкуса у Маргариты вырвался стон, но она вынудила себя отстраниться.
– Это жестоко.
Когда он посмотрел на нее, в его глазах она увидела горечь и тоску.
– Тебе когда-нибудь хотелось чего-то, заранее зная, что это вредно для тебя? Когда ты настолько сильно жаждешь этого, что не можешь думать ни о чем другом?
– Да, и именно поэтому все заканчивается тем, что я всегда съедаю всю плитку шоколада.
Хватка Рена на ее руке ослабла, и он рассмеялся. Она увидела потрясение на лице мужчины, стоявшего позади него.
Рен опять прижал ее к себе, потерся носом и глубоко вдохнул аромат ее волос.
– И я хочу поглотить мой шоколад, котенок. Даже если это убьет меня.
От его слов она нахмурилась.
– Я никогда не причиню тебе боль, Рен.
Он напрягся, будто услышал или почувствовал что-то.
– Тебе следует сейчас же уйти. Здесь не безопасно для тебя.
– Как так?
Рен не ответил. Они вдвоем привлекали слишком большое внимание со стороны остальных Вер-Охотников в баре. Он не мог позволить, чтобы они узнали, как много эта женщина значит для него.
– Я беру перерыв, – кинул он Деву, прежде чем взять Мэгги за руку и направиться к двери.
– Что здесь происходит? – спросила она, как только они вышли на улицу.
– Я не могу объяснить. Действительно не могу.
Нет никакой возможности объяснить ей, что чувства внутри него совершенно неправильные. Он не должен испытывать такие эмоции.
Но он ощущал себя…
Подобно человеку. Тем, кем он определенно не являлся
Рен подвел Маргариту к ее припаркованному у переулка «Мерседесу». Он сжал кулаки, чувствуя, как его тело откликается на присутствие Мэгги, требуя взять ее снова.
Почему он так себя чувствует? Проклятие, это было неправильно.
Приподняв руку, он коснулся пальцами румянца ее щеки.
Он не тот, кто нужен ей в жизни. Он никому не нужен, и знал это. Но впервые в жизни Рен хотел быть с кем-то.
И больше всего он хотел быть с человеческой женщиной.
Что было не так с ним? Возможно, это трелоса23, которая настигает Вер-Охотников во время половой зрелости? В юности он никогда не чувствовал и не понимал бешеного возбуждения, которое появляется с гормональным всплеском.
