Сюжет закончился. Корнеев выключил телевизор.
– Когда это снимали? – спросила женщина.
– Сегодня днем. – Корнеев взглянул на часы и поправился: – Точнее, уже вчера.
– Вы говорили – он ранен.
– Был ранен, Алла Павловна. Сейчас поправляется.
Женщина кивнула. Было видно, что она испытала облегчение при этих словах.
– Я думала, что положение гораздо серьезнее.
Корнеев чуть не признался, что он тоже так думал.
– Вы пока не сможете с ним увидеться.
– Почему? – Взмах ресниц.
– Ему приходится скрываться.
– От кого?
– От людей, которые готовили на него покушение.
– А известно, кто это сделал?
– Нет, – покачал головой Корнеев. – Но мы их обязательно найдем.
– Я всегда этого боялась. – Судорожный вздох.
– Были основания?
– Ничего конкретного. Но когда человек вторгается в область, где вращаются большие деньги, все для него меняется – друзья, враги…
И жены тоже. Базылев бросил ее, когда его жизнь сделала резкий поворот. Она до сих пор не может с этим смириться.
– Он любит сына?
– Ну конечно!
Конечно, ездил к нему регулярно.
– Алька для него…
– Кто, простите? – не понял Корнеев.
– Сын, Алеша. Он его зовет Алька.
– Это что-то означает?
– Ничего. Алексей – поэтому Алька. Они большие друзья. Я только сказала Альке, что мы едем к папе, – видели бы вы его глаза.
Корнеев не просто так завел этот разговор. Он готовился подступиться к главному и прежде всего выяснить, насколько над этой женщиной властно прошлое. Оно, оказывается, довлело над ней. И это нарушало чистоту эксперимента. Корнеев перемотал видеокассету.
– Сейчас мы посмотрим сюжет еще раз. Постарайтесь быть внимательной. Возможно, вы отметите какие-то странности. Или увидите что-то новое.
– Новое – в чем? – не поняла Алла.
– Не в чем, а в ком. В вашем муже.
Корнеев старался не сказать ничего, а сам уже едва не проговорился. Женщина, впрочем, не поняла, к чему он клонит.
Снова «Мерседес». И снова из него выходит Базылев.
– Он не сильно изменился, по-вашему?
– Н-нет.
Не очень уверенный ответ, но на экран смотрит внимательно. Корнеев приложил усилие, сдерживая вздох. Он не очень надеялся на то, что женщина подтвердит его подозрения.
Сюжет закончился. Прежде чем задать вопрос, Корнеев на всякий случай улыбнулся, показывая, что не надо относиться слишком серьезно к его словам.
– Вы его узнаете? Это ваш муж?
– Д-да. А почему вы об этом спрашиваете?
Легкое замешательство и растерянность во взгляде. Все-таки Корнеев немного переусердствовал.
– Раз уж вы его узнали и признали, значит, он уже пришел в себя, – еще шире улыбнулся Корнеев, – и все худшее позади.
Вряд ли он так уж ее успокоил. Лишь пригасил огонек тревоги. Женщина несмело улыбнулась ему в ответ.
– Переживаете? – сочувственно сказал Корнеев.
– Да.
Она по-прежнему его любила, похоже. И готова была простить все обиды.
Приоткрылась дверь, в комнату заглянул водитель Христича. Значит, полковник уже приехал.
– Спасибо, – сказал Корнеев женщине и поднялся из кресла. – Извините меня еще раз. Отдыхайте. Вам хорошо здесь, кстати?
– Да.
– Кормят?
Она улыбнулась.
– Ну конечно. Только не разрешают никуда выходить.
– Так надо, – сказал Корнеев. – Спокойной ночи.
– Я увижусь с Анатолием?
– Обязательно, – пообещал Корнеев, – но надо подождать.
Корнеев вышел из дома. Вокруг, невидимый в ночи, шумел близкий лес. Это была загородная база ведомства Христича. Сам полковник дожидался Корнеева в небольшом домике, где обычно обитала охрана. Сейчас здесь никого не было. Христич сидел на шатком стуле, вытянув ноги, обутые в лакированные ботинки. Корнеев прошел через комнату и сел напротив.
– Ты разговаривал с его женой? – спросил полковник, не повернув головы.
– Да. Она подтверждает, что это действительно Базылев.
– И люди из «Росэкспорта» это подтвердили, просмотрев копию твоей пленки.
– Люди из «Росэкспорта»? – переспросил Корнеев, не в силах скрыть удивления.
– Мы обратились к двоим из тех, кого выгнал Молотов. Он для них теперь хуже врага, и они вряд ли побегут докладывать ему, что он находится под колпаком.
– Да, – пробормотал Корнеев. – Такие вот дела.
Он досадовал и не мог этого скрыть.
– Я и сам убедился, что он жив. Я видел его вот как вас, совсем рядом. На нем ни грима, ни прочей чепухи. Это Базылев, безусловно.
– Ты особенно-то не расстраивайся, – посоветовал Христич. – Нам теперь этот Базылев вроде и ни к чему.
Повернул наконец голову. Оттого ли, что он не спал в эту ночь, то ли по какой другой причине, у него было серое лицо. Старческое и морщинистое.
– Аналитический отдел изучил все материалы, которые удалось собрать. Оказалось, Молотов за эти недели успел все замкнуть на себя, и не просто замкнуть, но и оформить это документально. «Росэкспорт» теперь принадлежит ему. Весь, целиком.
– А Базылев?
– Базылев все ему отдал. До карандаша, до скрепки. И факт передачи собственности из рук в руки оформлен нотариально. У нас есть копия документа. Я попросил психологов просмотреть твой сегодняшний видеоролик. Они подтверждают, что после такого спектакля весь коллектив «Росэкспорта» будет считать своим вожаком Молотова. Закон стаи. Прежний вожак ослаб и публично в этом признался. Стая переподчиняется новому вожаку. Конечно, психологи говорили это другими словами, но смысл я уловил точно.
– Значит, для нас теперь цель не Базылев?
– Молотов, – подтвердил полковник. – Завалим его, и «Росэкспорт» рассыплется.
Христич потер веки. Он устал бороться с этим осиным гнездом. И не мог дождаться, когда будет иметь право о нем забыть и переключиться на что-то другое.
– Я хотел спросить вас, – сказал Корнеев, – о той женщине, Наде Ткаченко, – вы ее помните?
Лицо полковника еще больше посмурнело.
– Ну, – недовольно ответил он.
– Мы действительно никак не причастны к ее гибели?
– Да что ты все о бабах печешься! – взорвался Христич, и его лицо, прежде серое, побагровело. – Ты о деле думай! Она пасла тебя, ты понимаешь? А ты по ней слезы льешь!
– Я сейчас сторожу дом вместе с ее бывшим мужем.
– Что? – опешил Христич.
– Да, – подтвердил Корнеев. – Ему сказали, что его жена погибла в автокатастрофе. И после этого взяли на крючок. Если я добуду документы, доказывающие, что его обманули и все обстояло совсем иначе, то моя задача упростится.
– Ты так думаешь?
– Я уверен. Он боготворит Молотова. А от любви до ненависти один шаг. Если все ему преподнести грамотно – Молотова можно будет убрать его руками.
Христич задумался. Корнеев не пытался его торопить.
– Ладно, я попробую собрать какие-нибудь бумаги, – задумчиво сказал полковник.
– Вы ведь мне еще не ответили, – напомнил Корнеев. – Имели ли мы отношение…
– Имели, – с неожиданным спокойствием подтвердил Христич. – Так было нужно, Вадим. Не могли же мы ее отпустить после того, что произошло. Никакой автокатастрофы не было. Банальное убийство.
Глава 44
Корнеев брел по каким-то развалинам. Небо над головой было пепельно-серым. Вокруг не видно ни души. Но когда повернул за угол, кто-то схватил его за плечо. Это было неожиданно. Корнеев вздрогнул и открыл глаза. Всего лишь сон. Он спал на куцей кушетке, укрывшись старой солдатской шинелью. Его разбудил дежурный офицер. Едва Корнеев увидел его лицо – все сразу вспомнил.
– Привезли? – спросил он.
– Так точно. Бумаги у Христича.
Полковник, похоже, так и не прилег в эту ночь. Глаза его покраснели, лицо осунулось.
– Вот копия уголовного дела, возбужденного по факту гибели твоей кипрской знакомой, Вадим. Из материалов видно, что никакой автокатастрофы не было. Просто труп – и ничего более.
– Я думаю, этих бумаг будет достаточно, чтобы убедить Тихомирова, что его обманули.
– Тебе придется ему объяснить, для чего это сделано.
– Я сам еще всего не знаю, – невесело усмехнулся Корнеев. – Могу только догадываться.
– Ну? – проявил любопытство Христич.
– Когда эта женщина погибла, Молотов уже начал подминать «Росэкспорт» под себя. И ему нужны были люди покладистые, преданные, готовые ради него на все. Поэтому он для Бори Тихомирова и придумал эту жуткую историю с автокатастрофой, с разбитой иномаркой и долгом в пять тысяч долларов. Он его напряг, этого Тихомирова, и, когда тот уже совсем скис, предложил уладить дело. И в результате получил лично преданного человека.
– Тихомиров ему предан?
– Еще как! И уже начал отрабатывать свой хлеб. Первое задание – следить за мной. Вы бы видели, как он старается. Если бы еще не пил по-черному, ему бы цены не было.
Христич уловил насмешку и тоже засмеялся.
– Значит, думаешь, с ним получится?
– Думаю, да. Когда Тихомиров поймет, что его просто-напросто подставили и теперь используют в своих интересах, он возненавидит Молотова. А у него оружие. И прямой доступ к Молотову. Такая вот диспозиция.
