— Как он это делать через кровь? Как он выглядеть? — наконец, вздохнув, спросила я.
Эрдорат шумно выдохнул, но его вздох перешёл затем в продолжительный кашель. Мне на секунду показалось даже, что он захлебывается собственной кровью и вот-вот откинет хвост, но к счастью, обошлось.
— Его шаманы странствовать к разные… кланы… предлагать выпить своя кровь. Она нести благословение Владыка… Мы отрекаться от духи предки… Служить только Владыка… Он слышать нас и помогать… Защищать нас и вести за собой… Но ни один дракх’кхан не знать, как он выглядеть… Он не появляться никогда перед клан Эуркарназ.
Мне оставалось только покачать головой. Похоже, я пока так и не узнаю, кто этот их Владыка. Возможно, верховный дракх’кхан, а, возможно — бог какой-то. Кто знает?
Я попыталась в это время встать, но тут же почувствовала неожиданную тяжесть во всем теле и покачнулась.
— Ох… — прохрипела я тихо, опираясь о скалу одной ладонью. Лапы дрожали от слабости и усталости, и я понимала, что сама нахожусь не в лучшем состоянии — тело было на грани истощения. Когда я ела в последний раз? В предыдущее извержение света? И судя по тому, как мой живот начало потихоньку сводить от голода, дело было именно в этом.
Я уже знала, что это особенность метаболизма дракх’кханов. Когда они ранены — их тело начинает неистово потреблять калории и ускорять регенерацию тканей. Я была за сегодня уже дважды ранена — у источника лавы и здесь. Так что в моём нынешнем состоянии ничего удивительного не было.
Бегло осматриваясь вокруг в поисках какого-нибудь выхода из ситуации, я приметила труп региус’варана, что всё это время лежал неподалёку. И решение созрело само собой.
— Она съедобна? — спросила я серого, кивая в сторону убитого хищника. Тот прищурился и тихо зашипел, не поворачивая головы.
— Всё, кроме головы… Клыки обладать железы… Создавать яд. Яд делать очень больно, если попадать под чешуя. Эрдорат получить порция яд… и лапы не слушаться Эрдорат…
Я кивнула, хоть дракх’кханы и не понимали этого жеста. Получается, эта нага была крайне токсичной, раз её яд так влияет на состояние тканей. Хотя что уж греха таить — это скорее была кислота. Только, похоже, это слово не использовалось в языке дракх’кханов, и они любую опасную жидкость, кроме лавы, называли ядом.
Тут я вспомнила снова об охотнике Мин’Гааре, который сейчас умирал в своей хижине. Вероятность того, что он или Эрдорат встанут на лапы после такой травмы — крайне мала. Если только их организм не совершит чудо, и они не отрастят новые лапы заместо старых. Но насколько я слышала от Эрдариона — это невозможно для дракх’кханов.
Однако я всё же решила уточнить для общего развития:
— Это можно преодолеть? — я указала на всё ещё слабо шипящие раны Эрдората. Тот несколько секунд молчал, а потом пророкотал совсем тихо:
— Трава эс’курана… Расти нижний пещеры… Листья иметь свойство убирать боль… Ускорять восстановление.
Я внимательно приподняла шейный гребень, прислушиваясь. Значит, всё-таки в Дар’Ша существует какой-то местный аналог «подорожника». Мол — приложи его, и всё пройдёт. Он ведь и мне способен помочь — залечить раны на плечах и задней лапе, например. Я в таком состоянии вряд ли смогу дойти до земель клана Рокхана, так что это лекарство и мне пригодится.
— Трава эс’курана помогать? Как она выглядеть? Как попасть в нижний пещеры? — начала я сыпать вопросами, когда Эрдорат затих. А пока тот думает над ответом, я попыталась на дрожащих лапах подойти ближе к трупу змея, раздумывая над тем, как его разделывать.
— Эс’куран — небольшой красный куст… Атакама найти любая глубокая пещера, спуститься вниз… Сорвать листва эс’куран и принести сюда… Эрдорат объяснить, как использовать эс’куран.
«А он не глупый», — усмехнулась я мысленно. Он ведь мог бы просто рассказать мне всё, а я бы сбежала тогда с растением, оставив его здесь умирать. Видимо, придётся пойти ради знаний с ним на сделку и помочь в ответ.
Впрочем, я в любом случае решила, что коли ему и помогать, то до конца… если Эрдорат, конечно, не нападёт на меня снова. Доверия к нему, к слову, всё ещё не было, поэтому я не приближалась к светло-серому дракониду, разумно предпочитая держаться от него на расстоянии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Понятно. Атакама помочь тебе, но сначала — перекус, — намекнула я на свою идею разделать добычу, возвращаясь к трупу наги-змеи. Однако когда я пощупала его мускулистые чешуйчатые лапы, я задумалась: а как я без ножа и прочих инструментов этим займусь? И будет ли возможность пожарить мясо?
Заметив, что я замешкалась, Эрдорат решил мне подсказать:
— Атакама использовать зубы… Откусить кость… Потом употребить…
Я повернулась к раненому дракх’кхану, вопросительно на него глянув:
— Костёр разжечь?
— Мясо региус’варан можно употребить в сырой вид. Без костёр, — заявил в ответ Эрдорат, на что я невольно сглотнула. Вот проклятье! Мне не доводилось ещё в этой жизни есть мясо в таком сыром и необработанном виде. Эрдарион мне приносил до моей первой охоты только жареные куски мяса и свои фрукты, а сырое так и не доводилось отведать. Здесь же костёр разводить не из чего, а тело явно не хотело ждать, пока я сымпровизирую, так что придётся как-то свою брезгливость преодолевать.
Мысленно передергиваясь от чувства отвращения, я всё же нашла то, чем можно разделать добычу. Необходимым инструментом оказался острый камень из обломков скалы, которым я принялась орудовать, как топором, отрубая мертвой добыче конечности. Больше всего трудности при отделении представляли сухожилия, и мне приходилось по пятнадцать минут сидеть и долбить камнем по ним. К тому моменту, когда мне всё же удалось отрубить одну руку мёртвому хищнику, я уже вся перепачкалась в его крови и соках, а ладони покрылись каким-то жиром, отчего мне стало противно вдвойне. Представляю, какого было средневековым мясникам, которые работали на бойне. Не спроста в средние века даже этому приходилось отдельно учиться. Профессия не из самых приятных и простых. Это современные люди изнежились, а вот в древние времена никаких удобств. Только примитивные инструменты и собственные руки.
В конечном итоге у меня оказалась мускулистая и перепачканная в неприятных черных соках рука, и я не знала, как поступить дальше. От внешнего слоя чешуи я смогла избавиться довольно быстро при помощи собственных когтей, но что делать дальше — я не представляла. Просто впиваться зубами и кусать сырое мясо? Брр… Убейте меня.
Эрдорат же сидел и просто смотрел на меня, ожидая чего-то.
— Теперь Атакама питаться ею, — напомнил он и попытался сесть, опершись спиной о каменную скалу. Пока у него это плохо получалось, и он то и дело рычал от боли в конечностях и содрогался от новых приступов кашля.
Мне его было, конечно, жалко, но себя — ещё больше. Голое сырое мясо выглядело противно, но запах свежей крови немного туманил мою голову, и с другой стороны инстинкты так и кричали мне: «Чего ты ждёшь? Просто кусай!». И я таки сдалась: закрыла глаза и, представив, что грызу фрукт, вонзила свои клыки в плоть.
Зубы неожиданно легко прошли и сразу утонули в свежем мясе, а мне на язык брызнула всё еще тёплая кровь. Признаться, я испытала двойное чувство от этого: с одной стороны, меня передёрнуло всю от отвращения к самой себе, но с другой… В этом что-то было приятное. Мне внезапно захотелось ещё больше крови и мяса, а потому я, поддавшись инстинкту, начала кусать и кусать, снова и снова, отрывая от отделённой конечности тянущиеся куски мяса и проглатывая их, почти не пережёвывая. Это окончательно запачкало меня чужой кровью, но я смогла полноценно утолить голод и почувствовать через пару минут приток сил, столь необходимый мне.
«Я что, и правда съела это?» — удивилась я, когда закончила с перекусом. Мясо на конечности было полностью обглодано вплоть до кисти, и я мысленно ужаснулась, осознав, что я только что съела. Более того — мне это даже понравилось, несмотря на отвращение и неприятный внешний вид, однако сейчас я почему-то чувствовала некоторое удовлетворение собой. Признаться, когда я только начинала свой путь здесь, я мысленно решила, что постараюсь не потерять «человечность» и не скатиться по итогу до первобытных инстинктов, но сейчас меня не оставляло ощущение, что я начала терять цивилизованность и, соответственно, человеческую душу. Этого бы точно не хотелось, хотя с другой стороны — какая разница, если здесь не то, что едят сырое мясо, но и ходят с голым задом, никого не стесняясь? Но вопрос наготы пока не стоял у меня настолько остро, несмотря на то, что мне всё время хотелось прикрыться… Особенно когда я заметила голодный взгляд Эрдората, направленный на меня.
