А «визгуны» всё мокли под дождем да пили чай
Он прошептал ему что-то, тот закивал головой, после чего поспешно прошел мимо Весельчака и Тома, стоявших в дверях, и вышел на палубу, откуда ринулся по сходням на берег. Полицейские, по-прежнему занятые чаепитием (что еще делать в такую погоду?), даже не взглянули в его сторону, и он побежал вдогонку за двумя сородичами. Наблюдавшие с палубы видели, как он догнал их, как они обменялись рукопожатиями, а потом все вместе направились к кораблю.
Здесь состоялось знакомство вновь прибывших с остальными, беседа капустоголовых между собой и Титуса с Уиллбери, после чего тот сказал, обращаясь ко всем:
– Эти двое вырвались из-под земли. Вырвались, потому что дела там совсем плохи: вода прибывает и приходится уходить.
– Как же они вышли, если все люки задраены?
Вопрос задал Весельчак, Уиллбери передал его Титусу, тот обратился к прибывшим, они ему ответили, он сообщил ответ на ухо Уиллбери, который озвучил его для всех и сказал так:
– Они говорят, что вышли из-под земли по кроличьим ходам, которые ведут в лес, начинающийся сразу за городскими стенами.
– Окейно! – воскликнул Весельчак. – Они вышли, а мы можем войти по этим ходам и добраться до Сырного Холла! Разве нет? Если потребуется, пророем новые ходы.
– Прекрасная мысль! – одобрил Уиллбери. – Но кто будет рыть? Для этого нужно много рук и много лап.
– И как мы сойдем с корабля? – спросил Том. – Не все из нас гномы.
– Обсудим это, – сказал Уиллбери, – когда спустимся в трюм и перестанем мокнуть под дождем.
Первый вопрос в трюме был решен сразу: все выразили готовность рыть и копать.
Они вышли из-под земли по кроличьим ходам
– Теперь второе, – сказал Уиллбери. – Как незаметно сойти на берег?
– Очень просто! – крикнул Берт. – Сбежать по сходням, наброситься на вымокших под дождем полицейских и всех до одного скинуть в канал. А пока будут выбираться оттуда, убежим!
Это предложение также все поддержали. Однако Уиллбери сказал так:
– Ваша мысль прекрасна, Берт, но, боюсь, неосуществима. Полицейских много, и даже в мокром виде они окажут сопротивление и, скорей всего, возьмут над нами верх. Подумайте над этим.
Все примолкли и призадумались.
– Бокс-тролли! – Весельчак выпалил это слово так громко, что все вздрогнули.
– Что вы имеете в виду? – спросила Марджори.
И он пояснил:
– Бокс-тролли и к-головые уже несколько раз сходили с корабля, и на них никто не обращал внимания. Значит, всем нужно одеться, как они, и тогда все будет тип-топ!
– Разве они дураки, что не отличат нас от бокс-троллей? – сказал капитан.
– Не дураки, – признал Весельчак, – но и не очень умные. И если мы постараемся…
– Да, – вступила в разговор Марджори. – Мы постараемся! Доверьте мне, и я всех вас… то есть нас… превращу в бокс-троллей…
И вскоре все занялись делом – прежде всего начали примерять на себя картонные коробки, которые были на корабле: ведь они собирались стать похожими на бокс-троллей, а «бокс», как вам наверняка теперь известно, означает по-английски «коробка» или «ящик». Но не только этим увлеклись они: уж изображать, так по-настоящему – так все решили, и потому под руководством Фиша и его сородичей приклеивали себе зубы, как у троллей, накладывали необходимый грим на лицо. Особенно изобретательно проявила себя Марджори – недаром она и была изобретательницей, то есть выдумщицей. И наконец все они – люди и крысы – превратились в бокс-троллей. И тогда Уиллбери поднял руку и сказал:
– Поппапаю ввы вве фофовы?
Разумеется, никто не понял ни слова, поскольку говорить ему мешали фальшивые зубы и клыки, сделанные из кусочков морковки, яблок и груш и наклеенные с помощью разведенного в воде крахмала и замазки… Никто не понял, и потому все дружно переспросили:
– Ффо?
Все занялись делом
Вороны с удовольствием нажимали клювом на клавиши, и звуки раздавались такие – хоть уши зажимай!
И тогда Уиллбери вытащил изо рта свои новые зубы и повторил:
– Полагаю, вы все готовы?
И все закивали головами и утвердительно замычали, а Уиллбери добавил:
– Выходить с корабля будем не все сразу. Встречаемся под стеной у Западных ворот города. Хорошо бы взять на всякий случай веревочную лестницу… и свечи. – Потом он обратился к Марджори: – Не пора ли привести в действие то, что вы придумали для отвода глаз? Чтобы полицейским и в голову не пришло подумать, будто на корабле никого нет!
Марджори кивнула. Она включила стиральную машину, маховик закрутился, из одной трубы пошел пар, а вторую трубу Марджори соединила – никогда не догадаетесь! – со стоявшей в кают-компании старой фисгармонией: в нее стал дуть воздух, и она заиграла. Вернее, помогли ей в этом вороны, которых попросили нажимать клювами на клавиши, что они выполнили с превеликим удовольствием. Звуки при этом раздавались такие – хоть уши зажимай! Именно это и делали расположившиеся рядом с кораблем полицейские: зажимали уши и издавали визгливые стоны – совсем такие, как при езде на своих велосипедах по булыжной мостовой.
Но это было не все, что приготовила для них Марджори. Она повернула еще какую-то рукоятку, и низко над палубой заплясали на веревках прицепленные к ним фигуры, изготовленные из набитых тряпками мешков, к которым она приделала руки, ноги, головы из того же материала, и всех облачила в какое-то подобие матросской одежды. Если смотреть издали, что и делали полицейские, да еще в сумерках наступающего вечера, было полное впечатление, что команда корабля пустилась в пляс.
Если смотреть издали, было полное впечатление, что команда корабля пустилась в пляс
– Превосходно придумано, Марджори, – сказал Уиллбери. – Теперь уж полиция никак не заподозрит, что мы дружно покинули корабль.
– Рада хоть чем-то помочь, – с грустью проговорила она. – Но все равно это не снимает с меня вины за изобретение ужасной машины.
– Не осуждайте себя, – великодушно возразил он. – Вы не могли предвидеть, что найдутся люди, которые используют ее в преступных целях. Если все время думать об этом, никто ничего изобретать не станет…
Постепенно почти все под жуткие звуки музыки покинули корабль.
– Пойдем и мы, – сказал Уиллбери. – Кстати, Марджори, долго еще окружающие будут наслаждаться музыкой и танцами?
– Пока не надоест воронам нажимать клавиши и поддерживать огонь в топке, – ответила она.
После чего они натянули пониже головные уборы, вставили обратно фальшивые зубы и направились к сходням.
Глава тридцать пятая
Вверх! Вниз!
Когда Уиллбери и Марджори добрались до Западных ворот, опустилась ночь, в небе светила полная луна. Все были в сборе и ждали их с нетерпением. Теперь предстояло нелегкое дело: вырваться за высокую городскую стену, туда, где лес, а в нем вход в кроличьи норы – чтобы по ним, под землей, пробраться обратно в город и попасть в Сырный Холл.
– Быстрее! – так обратился Том к Уиллбери. – Городская стража сейчас на обходе, но скоро вернется. И уж не посмотрит, что мы нарядились как бокс-тролли, а заметет нас как миленьких. Я их знаю!
– Тогда полезем через стенку! – сказала Марджори. – Я с вами!
– И мы с вами, миссис, – галантно произнес Том. – Но как на нее влезть? Она такая высокая!
– Ох, никогда не думал, что придется лезть на такую высоту! – воскликнул Уиллбери. – Что же делать?
Никто не отвечал. И тут он услышал какой-то легкий стук по своей бокс-троллевой коробке и посмотрел вниз. Это стучал Фиш.
– У тебя предложение? – спросил Уиллбери. – Куда ты указываешь рукой?
Фиш указывал на дверь кондитерской, возле которой стояло несколько бокс-троллей. Не ряженых, как Уиллбери или Том, а самых настоящих. Он сделал им знак, и они спрятались в свои коробки, и стало похоже, будто к дверям кондитерской подвезли груз – конфеты, печенье, пряники.
Уиллбери понял, кивнул и обратился к остальным.
– Фиш предлагает, – сказал он, – чтобы мы притворились коробками со сладостями. Тогда стражи нас не арестуют… Что будет дальше? Посмотрим… а пока послушаем Фиша…
Все послушались, и как раз в это время вернулись с обхода стражники.
– Смотри-ка, – сказал один из них другому, – чего тут понаставили на ночь глядя! Сколько ящиков! И в каждом что-то сладенькое!
Они походили возле них, постучали по картону, почмокали языками.
С обхода вернулись стражники
– Как думаешь, – сказал наконец один страж, – если какой-нибудь из ящиков пропадет, хозяин заметит? Их ведь так много!
– Думаю, не заметит, – отозвался другой страж. – А если заметит – разве при перевозке такой груды товара не бывает усушка… или, как это еще?.. Утруска? А?
