Тобиус знал. Однажды он и сам вот так превращался в могучее огненное существо, объятое живым пламенем, и то была тяжелая трансформация.
Время истекло, даже такой умелый волшебник, как Ашарий Задира, не мог поддерживать связь с миром огненной первостихии слишком долго. Потоки пламени сошли с его тела, оставив его невредимым, боевой маг оперся о посох под тяжестью нечеловеческой усталости и тяжело выдыхал горячий пар.
— Хватит, — тихо попросил Тобиус, — это показательный бой… я думаю. И я все, что хотел, уже показал. Мы оба вышли далеко за рамки…
Подняв Щит Кудулы, Ашарий Задира с ревом ринулся вперед, ринулся так, как любил, — резким, почти летящим рывком. Одна из сфер вздрогнула и немедленно распласталась по горизонтали световым лучом. Щит Кудулы раскололся, как тонкое алхимическое стекло, луч прожег правую сторону груди Ашария насквозь, оставил крупную обгорелую рану, и маг рухнул на слой взрытого, оплавленного песка. Бой закончился.
Тобиус был уже над телом поверженного противника, его мягко светящиеся руки носились над раной, заставляя истощенный организм, получивший смертельное повреждение, продолжать жить. Рядом появились Атурин Патока и Таурон Правый. Лучший целитель Академии заключил израненное тело в магическую сферу, сотканную из его личных целительских заклинаний, и понес прочь из аудитории. Атурин же с каменным лицом бросил к ногам Тобиуса посох и меч своего поверженного ученика. Теперь серый волшебник мог развоплотить эти артефакты, чтобы извлечь из них крупицы силы Ашария. Таким образом, он навсегда повысил бы свои способности в том, в чем был силен последний. Тот, в свою очередь, потерял бы эти крупицы безвозвратно.
Надо было быть магом, чтобы понять, насколько бесценны были столь, казалось бы, скромные приобретения и сколь невыносимой казалась их потеря для проигравшего.
— Мое авторское заклинание — это защитные чары агрессивно-наступательного типа, защищающие творца от любых воздействий и сопровождающие его при движении. Заклинание работает до тех пор, пока в творце есть силы поддерживать его. В теории может работать вечно, однако расход сил очень велик на каждый залп. Плетения защиты срабатывают автономно, сами атакуют противника, когда он или его заклинание появляется в радиусе активной обороны. Поэтому удары не могут похвастаться абсолютной точностью. Иными словами, бьет по цели, но куда попадет — в голову или в лодыжку, — предсказать невозможно. Я назвал его Ожерелье Воина. Техника создания энергетических жемчужин будет передана в дар Академии для распространения среди наших боевых волшебников. Жемчужины можно использовать и поодиночке, тогда это называется Перламутровое Шило. У меня все.
Управители Академии некоторое время созерцали развороченную арену и заглядывали в стеклянный куб-артефакт, в котором запечатлелся ход схватки. Наконец они приняли решение.
— Мы признаем ваше право называться магистром. — Гаспарда встал со своего места. — Вы уже достигли должного уровня искусности и обладаете достаточным запасом сил, чтобы носить посох Академии. Завтра вы получите его. Не так ли, чар Никадим?
— Я собрал посох чара Тобиуса еще два года назад, — подал голос великий артефактор. — До завтра я успею должным образом его доработать под руку чара Тобиуса.
— Славно. Пожалуй, нам стоит сделать небольшой перерыв. Прошу остальных соискателей вернуться через час.
— Чар Гаспарда, ваше могущество! — громко сказал, почти выкрикнул Тобиус.
— Хм?
— Я хотел бы внести предложение насчет своего второго имени!
Черная бровь великого пироманта критично приподнялась в ответ на эту просьбу.
— Наглеете, юноша. Вы пока что не архимаг, чтобы самому себе имя выбирать.
— Знаю, ваше могущество, но это всего лишь нижайшая просьба!
Гаспарда с громким сопением уставился на Тобиуса.
— Давайте, что у вас там? Кем мечтаете называться? Разрушителем? Грозным? Что у вас на уме?
— Моль!
— Что?
— Моль! Если вас это не затруднит, если вы окажете милость и пойдете мне навстречу, я бы хотел зваться Тобиусом Молью!
— Это шутка у вас такая, чар Тобиус? Боевой раж еще не прошел? Может, вас еще и Сыном Безымянного наречь?
— Я не посмел бы над вами шутить, ваше могущество! Прошу, рассмотрите мое предложение! Если это возможно, дайте мне именно это имя!
Великий пиромант дернул щекой.
— Моль так Моль. Чар Бородо, запишите, теперь в Академии есть магистр по имени Тобиус Моль. До чего мы дошли…
— Уже записываю, чар Гаспарда, — кивнул великий големостроитель.
— Вот и славно. А теперь ступайте прочь, чар Тобиус Моль! Приведите себя в порядок и возвращайтесь завтра.
Тобиус покинул аудиторию в одиночестве, так и не дотронувшись до посоха и меча Ашария. Вокруг было множество волшебников, но все они держались в стороне от него. В одиночестве же он вышел на площадь. Не отходя далеко от главной башни, Тобиус сел на каменную скамью и окинул взглядом статуи основателей. Дышалось тяжело, запас магических сил почти иссяк. Кто мог подумать, что придется так выложиться в показательном бою!
— Вы всех изрядно удивили, чар Тобиус. — Маг с усталыми глазами сел на другой край скамьи.
— Чар… Фасилех Самум, верно?
— Просто Фасилех. Раз уж мы оба теперь магистры.
— Да… оба… ваша способность управлять песком весьма впечатляет. Большинство геомантов этого не могут.
— Да, они не могут на него опереться, не чувствуют в нем любимой ими твердости. Благодарю, — улыбнулся Самум, — но это мутация генома, а не приобретенный навык. Нельзя этому научиться, а следовательно, все мои заслуги делятся на два. В вашем же случае каждый успех вдвое ценнее.
— Неужели? — без особого интереса спросил серый волшебник. Он слишком вымотался, чтобы изображать внимательного собеседника, тело ныло, живот сводило судорогой.
— Да. Всем известна тяжесть развития серого Дара. В Академии нет и не было техник для помощи серым волшебникам, поэтому они и считаются слабыми. Никто не знает, как надо вас учить. Но вы, видимо, сами развиваетесь, без посторонней помощи. Шарите впотьмах, с потом и кровью пробивая себе путь. Много плохого можно сказать о магах, чар Тобиус, но уж если мы ценим что-то наравне с властью, то это старание, трудолюбие и усердие.
— Благодарю. Простите, я должен кое-что сделать.
Тобиус увидел Никадима Ювелира, спускающегося по ступеням главной башни.
— Ваше могущество!
— Тобиус! Ты в порядке? Кровь из ушей не течет? Ничто нигде не кипит?
— Нет. Я устал, но Ашарию, кажется, пришлось хуже. Ваше могущество, я хотел просить вас о помощи в некотором вопросе. Сейчас, когда экзамен пройден, я должен переговорить с Гаспардой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
