к простейшему открытию, которое опровергнет очередную «народную мудрость». Вот сейчас допью кофе на молоке или неразведенных сливках, так полезнее и вкуснее, и выведу формулу дня. Может быть, для самых тупых карманников и характерно брать то, что плохо лежит. Но настоящие воры по призванию берут лишь то, что лежит хорошо, даже идеально лежит, защищено со всех сторон и кажется своим обладателям гарантией от всех бед, панацеей от черных дней, уникальным сокровищем, секрет которого не раскрыть никому и никогда.
Вы же не подумали, что я о деньгах, брюликах-изумрудах, стенах, потолках, угодьях и прочей шелухе, которой люди заваливают свои жизни, чтобы однажды увидеть вместо нее зияющую, откровенную и окончательную пустоту потерянного времени и мрак несчастья? Нет. Я о другом. Я о противоположном. О таком дорогом, что людям страшно доверять даже словам.
Я литератор по заказу. Пишу сценарии сериалов, в титрах которых не будет указано мое имя. И это мое условие, что самое смешное. Пишу за кого-то рецензии и обзоры. Если хорошо заплатят, напишу роман или художественную автобиографию, которая имеет так же мало отношения к тому, чья подпись будет стоять под ней, как и ко мне.
Я не продаю только то, что у меня хорошо лежит в голове и ощущается как тяжесть моего сердца. Есть на свете очень мало вещей, которые я к нему, к своему здоровому, но готовому к боли сердцу, допускаю. Так что для меня это не теория - страх за то, что хорошо лежит.
А началась эта история с того, что соседка по площадке Вера стукнула в мою дверь ногой и покричала:
- Настя, открывай! У меня руки заняты.
Вера всегда так стучит и орет с площадки, потому что ей нечем нажать на кнопку звонка. Руки у нее заняты всегда. Она вся состоит из странных привычек и предрассудков. К примеру, ненавидит хозяйственные сумки и пакеты. Не переносит большого количества покупок зараз, потому ей легче выходить в магазин по мере того, как ей что-то понадобится. И несет потом - в одной руке коробка на двадцать яиц, в другой пятилитровая бутыль воды. В таком виде она и вошла ко мне в то утро.
- Привет, - говорит. - Даже не открывай рот, чтобы сообщить про свою срочную работу. Я знаю. Просто сказать решила, вдруг тебе интересно. Я встретила Галю из круглого дома. Она идет - вроде бы никуда. Прошла мимо входа в магазин, я как раз выхожу, она меня даже не заметила. Руки висят, в них ничего нет, глаза красные, сама зеленая. «Ты чего такая?» - спрашиваю. Она говорит: «Игорь пропал». Отмахнулась от меня и убежала. Я подумала: может, она тебе скажет, в чем дело. Если, конечно, оно тебе надо.
- Мне надо, - коротко ответила я.
Вера еще пару минут постояла в прихожей, и мы обе понимали, что она ждет приглашения: «Раз зашла, пошли, посидим, чего-то поедим, выпьем». Но не тот момент. Я подняла с пола ее бутыль с водой и вложила ей в руку, она сама со вздохом взяла с табуретки свою коробку с яйцами и миролюбиво произнесла:
- Так я побежала, да? Ты хоть расскажи мне потом, если что-то узнаешь?
- Обязательно. Кому, как не тебе.
Количество вещей, способных сбить меня с моего плана и распорядка, ничтожно мало. Людей, ради которых я способна изменить своим привычкам, еще меньше. Галя с Игорем в приоритете. Особый случай, оптимистическая трагедия, свет непостижимой тайны, уникальная теорема без доказательств. Да, мне все о них интересно в той степени, когда речь идет не только о любопытстве и даже сопереживании. Самой себе странно в том признаваться, но я испытываю что-то очень похожее на преклонение, думая о двух людях, каждый из которых существует только в другом. Это так очевидно: Галя ощущает себя только тогда, когда смотрит на Игоря, держит его за руку, готовит ему, бежит к входной двери на его звонок. Игорь - личность гораздо более глубокая и сложная - видит Галю всегда, где бы и с кем ни был, что бы ни делал. Он серьезный ученый. Но его главное исследование - это Галя. Он мастер на все руки. Но это имеет для него смысл только в плане улучшения жизни Гали. Он любит поговорить со мной о политике, но вся его страсть и боль связаны с тем, что мир должен стать лучше для Гали.
И когда Галя вопреки своей слабой воле поплыла в сторону смертельной болезни, Игорь не страдал, не тосковал. Он просто решил ее вернуть. И свершилось чудо, в которое не сразу поверили врачи. А мне казалось, что должно произойти что-то подобное. То было не только спасение двух неразделимых жизней, даже не трех, потому что есть еще Катя, а сохранение целого, совершенного и очень важного мира. У этого невидимого подвига было невероятное продолжение.
И что значит: Игорь пропал? Это просто исключено.
Я набрала номер мобильного Игоря - телефон оказался вне доступа. На звонок по номеру Гали ответил деткий тихий и робкий голос.
- Привет, Катя, - бодро сказала я. - Галя далеко?
- Мама лежит, - ответила Катя. - У нее болит голова. Она сказала, чтобы я поднимала трубку и позвала ее, когда Игорь позвонит.
- Понятно. Отлично. Я имею в виду, хорошо, что вы обе дома. Будь подругой, загляни к Гале и, если она не спит, спроси: можно ли мне забежать на пару минут. Мне кажется, я могу ей понадобиться.
- Сейчас… Настя, мама сказала, конечно. Она там плачет, Настя, - всхлипнула Катя.
- ОК. Тогда я собираюсь: мне нужно только поджарить котлеты, взять банку растворимого кофе и пакет сливок. Похоже, вам не до еды, а у меня всего полно. Кажется, и мороженое есть. Открой мне дверь, пожалуйста, на звонок.
Я признаю пищу, только приготовленную своими руками. Считаю, что и людям, к которым я хорошо отношусь, полезно то, что приготовлено моими руками. Может, это и смешно, но у меня такой пунктик. Хорошо приготовленные, правильно пожаренные котлеты совершенной формы для меня более серьезный повод для гордости, чем фраза, которая в запале работы кажется шедевром, а потом читается, как будто так и надо. Важнее, чем частые похвалы и редкие награды.
И тому есть объяснение. Вкусная еда - это маленькая, незаменимая радость живого организма, это мгновения покоя, которые можно разделить с теми, кто в том нуждается, а мне это
