В комнату заглянула маленькая востроносая старушка:
— Доброго здоровьичка, деточки. Знахарка я, бабка Варна. Дай-ка, милая, я гляну…
Старуха долго рассматривала грудь Лэя, накладывала на рану примочки, хмурилась, что-то бормотала под нос, потом заключила:
— Плохо дело, красавица. Помрет твой дружок, кровью истечет…
— Это еще почему? — возмутилась я. — Рана поверхностная, органы не задеты. По-моему, даже кости целы. Есть у вас трава, останавливающая кровь?
— Есть, ее я и приложила — угрюмо произнесла бабка Варна. — Да только не поможет она. Здесь волшбой поработали, красавица. Потому кровь и не запекается. Заклятием его ранили. А я простая знахарка, ничего поделать не могу. Тут магик нужен…
— Попробуем обойтись без мага, — пробормотала я, проводя ладонью над грудью Лэя. — Ты меня только не отвлекай, бабушка…
Сконцентрироваться удалось почти сразу. Я вышла в раш-и, и тут же ощутила эманации волшбы. Это не было настоящим заклятием — скорее, в теле эльфа остались его обрывки. Извивающиеся, хаотично разбросанные нити, похожие на червей, копошились в ране, не давая ей закрыться и вызывая кровотечение. Я долго выбирала их, очищала кожу и плоть, и когда закончила, ощутила настоящую усталость. Руки отяжелели от невидимых фрагментов заклятия. Но главное, я сумела помочь Лэю — дыхание эльфа выровнялось, кровотечение постепенно прекращалось, горячка спадала.
— Иди, девонька, ополоснись ключевой водицей, — тихо проговорила бабка Варна, стоявшая у меня за спиной.
Она вывела меня на улицу, принесла глиняный кувшин с водой.
— Текучая вода — первое дело от грязной волшбы, — приговаривала старуха, поливая мне на руки. — Сейчас легче будет…
Я стряхивала с ладоней обрывки заклятия, наблюдая за тем, как они распадаются на безобидные частицы и растворяются, впитываясь в землю вместе с водой.
— Его перевязать надо, — сказала я.
— За это, красавица, не переживай. Все сделаю, — кивнула старушка.
Вернувшись в дом, я улеглась в углу на соломенный тюфяк и сразу же уснула.
Разбудил меня бодрый голос Лэя:
— Нет, матушка, беличья капуста для этого зелья не пойдет, слишком слабая. Нет ли у тебя семерицы?
— Да я и слова-то такого не знаю, касатик мой, — проскрипела бабка Варна.
— Должна в ваших местах расти семерица, — наставительно заметил ушастик. — Ну ничего, вот поправлюсь — пойдем с тобой в лес, покажу. Она как раз по весне цветет. А пока… вон там что у тебя?
— Кукушкины слезы.
— Вот, отлично. Кидай щепотку.
Я приоткрыла глаза. Бабка Варна стояла у печи, помешивая бурлящее в котелке варево, от которого тянуло пряным горьковатым ароматом. Лэй, веселый и улыбающийся, сидел на лавке, изучая разложенные перед ним пучки сухой травы. Оба выглядели довольными и умиротворенными. На повязке, стягивающей грудь эльфа, не было ни пятнышка крови.
— Мара, вставай уже, хватит притворяться, — проговорил ушастик.
Я поднялась, потянулась, разминая затекшие мышцы.
— Смотрю, тебе полегчало?
— Да, выкарабкался, — отозвался Лэй. — Варна говорит, это благодаря тебе.
— Я очистила рану от магии.
Посерьезнев, мальчишка сказал:
— Спасибо, Мара.
Я пожала плечами:
— Не за что.
В дом вошел Тарвин:
— Проснулись, добрые господа! Спаси боги, и господин магик, гляжу, оклемался. А народ-то уже спрашивает, где, мол, наши избавители, неужто брезгуют с нами выпить? Я говорю, остыньте, оглашенные, пусть люди… тоись, нелюди… тоись… ну, спасители наши, в общем, отдохнут да раны подлечат. Так, что ли, госпожа воительница?
Лэй, исподтишка подхихикивавший на протяжении всей прочувствованной речи старосты, скроил важную мину и произнес:
— Выпить — это хорошо, это я всегда пожалуйста. А только сначала дело, потом уже развлечение. Где наш гонорар?
— Гонорар? — удивленно переспросил старик. — Спаси боги, господин магик, я ничего такого не видал. У нас народ честный: чужого не возьмут. Так что, может, он сам куда убежал иль закатился… А как он хоть выглядит-то, гонорар ваш? Мы всем миром поищем.
— Тьфу, — поправился эльф, поняв, что здесь никто не оценит его богатый словарный запас. — Плата наша где, говорю? Плата за услуги. Вспомни, что ты нам обещал?
— Ааа! — Тарвин просветлел лицом. — Так бы и говорили, господин магик! Плата — это как водится. Я отведу вас к разбойничьему-то обиталищу. Там и надо искать тайник атамана. Что найдете — все ваше.
— Что найдете… — задумчиво повторил Лэй. — Надеюсь, там не два дырявых медяка, в том тайнике.
— Не сомневайтесь, господин магик, там есть чем поживиться, — ответил староста. — Душегубы-то, они не только в деревне промышляли. У нас они только вроде как столовались да развлекались. А главную добычу брали на большой дороге — путников да торговцев грабили.
— Ну, хорошо, хорошо… — милостиво протянул ушастик. — Пошли тогда, покажешь место.
— И думать не моги, господин магик! — вмешалась бабка Варна. — Тебе вставать еще неделю нельзя! Ишь чего учудил: кровь только затворилась, а он уж скакать пошел!
— Ничего, матушка, — Лэй легкомысленно махнул рукой. — Мы, эльфы, живучие.
— Может, и вправду подождете, господин магик? — предложил староста. — Или пусть вон госпожа Мара за тайником сходит, а вы тут полежите, отдохнете…
— Госпожа Мара незаменима в бою, — недовольно пробормотал ушастик. — А поиски тайника — дело тонкое…
Вежливо улыбнувшись, так что староста попятился, а бабка Варна осенила себя защитным знаком, я присела на лавку и шепотом поинтересовалась:
— Ты чего добиваешься, доходяга? Можно подумать, я без тебя не обойдусь.
— Мало ли… — неопределенно протянул мальчишка.
— Хорошо, давай отложим поход. Отлежишься пару дней, потом пойдем.
— А за это время кто-нибудь очистит тайник? — взъерепенился Лэй. — Мара, для особо догадливых напоминаю: нам нужны деньги! Именно ради них мы и ввязались в эту авантюру!
Ушастик умел добиваться своего, и в итоге мы в сопровождении старосты отправились в лес. Конечно, большую часть пути мне пришлось поддерживать вредного эльфа, а точнее говоря, просто-напросто тащить его на себе. Все же, как Лэй ни храбрился, он был еще очень слаб.
К тому времени как за деревьями показался разбойничий лагерь, эльф уже со всеми удобствами ехал у меня на закорках. При этом он на весь лес рассыпался в благодарностях, произнося их ханжеским голосом, и утверждая, что добрее меня нет никого на свете, обращаясь ко мне не иначе как "добродетельная дева". В конце концов ушастый так меня утомил, что я пригрозила сбросить его на землю. Лишь тогда Лэй немного угомонился.
— Ну вот, пришли, — сказал Торвин.
Мы вышли на спрятанную в густой чаще поляну, где, словно шляпки грибов-подземников, торчали прикрытые листьями и травой округлые крыши землянок.
— Вот оно, логово душегубов, спаси боги, — шепотом сказал староста.
Устроив Лэя под деревом, я обошла лагерь, убедилась, что он пуст.
— Ну вот, теперь можете и тайник искать, — прокряхтел Торвин, усаживаясь рядом с эльфом.
— Действуй, Мара, — важно кивнул ушастик.
— Вот ты и займись, — возмутилась я его наглостью.
Эльф томно откинулся на ствол дерева:
— Ты ж видишь, я совершенно обессилен.
— Зачем, интересно, я тогда тебя в лес перла? — злобно прорычала я.
— Зачем-зачем… для контроля, — загадочно заявил Лэй и прикрыл глаза, демонстрируя невероятную усталость.
Убедившись, что от друга помощи не дождаться, я прошлась по поляне, размышляя, как именно следует искать тайник. Атаман был волшебником, значит, наверняка защитил ценности магическим способом. А значит, надо отслеживать токи заклинания…
— Ну что, сообразила? — поинтересовался Лэй.
— Замолчи! — рявкнула я. — И не вздумай отвлекать!
Остановившись посреди поляны, сосредоточилась, вслушалась в убаюкивающий шум молодой листвы. Погрузилась в раш-и. Все чувства обострились, теперь я могла видеть крошечную букашку, которая ползла по стволу дерева в ярде от меня, и слышать шорох ее лапок по коре. Медленно поворачиваясь вокруг себя, я мысленно прощупывала пространство в поисках магии, пока наконец не почувствовала слабые, прерывистые эманации, исходившие с востока. Двинулась в нужную сторону, время от времени останавливаясь и проверяя свои ощущения. Тарвин, держась на почтительном расстоянии, последовал за мной. Вскоре, кряхтя и постанывая, к нему присоединился Лэй.
