– Игорь, у меня появилась идея… Она не дает мне спать.
– Говори же! – В голосе появился металл: он ей не нужен как мужчина.
– Поедем сейчас же на квартиру к Вере Лавровой… Консьержку я беру на себя. Я сейчас же позвоню Лоре и постараюсь узнать код входной двери. Ну как? Игоречек, пожалуйста… Ведь завтра там будет уже целая толпа народу… Они только все испортят и ничего путного не найдут. Мы должны их опередить…
– Да ты представляешь себе, как будешь взламывать все хитроумные замки, которые могла позволить себе поставить эта Лаврова? Я их не открою!
– Значит, ты в принципе согласен?
– Звони своей Лоре и попытайся взять у нее ключи Лавровой. Я больше чем уверен, что запасные ключи она держит именно у Лоры. И еще: квартира может быть с сигнализацией, этого тоже нельзя сбрасывать со счетов.
– Ну и задачку я сама себе задала… Подожди пару минут, я тебе перезвоню…
Лора тоже долго не брала трубку, но, когда взяла, Юля поняла, что в отличие от Шубина она вовсе не спала. Была слышна музыка, смех, мужские голоса…
– Лора, извините меня, это Юля Земцова…
– Юлечка? Подождите минутку, – прошептала явно подвыпившая или принявшая «экстази» Лора, – я перенесу аппарат в кухню, чтобы нам никто не мешал… Послушайте, Юля, я звонила вам, но мне ответили, чтобы я перезвонила по другому телефону, но и там у меня ничего не получилось… Может, я просто не расслышала?
– Лора, я понимаю, что вы сейчас заняты, что у вас гости, но мне просто необходима ваша помощь… Возможно, что ваша подруга Вера убита… Это, конечно, лишь мое предположение… Я звоню, чтобы попросить вас об одном одолжении: не могли бы вы дать мне ключи от Вериной квартиры?
На другом конце возникла пауза, которая продлилась довольно долго, пока наконец Юля не услышала тихие всхлипывания… Лора плакала!
– Боже мой, – донеслось из трубки слезно-шмыгающее и надсадное, – она и так была всю дорогу несчастна… Что же это такое? Конечно, конечно, я дам вам ключи от ее квартиры… Я уверена, что вам можно доверять. И если все действительно обстоит так, как вы сказали, то мне лучше всего этого не видеть…
Она была явно не в себе, а потому это надо было использовать немедленно. Они войдут в квартиру, осмотрят ее и вернут Лоре ключи. И потом, что бы ни случилось, Лора не сможет никому доказать, что она давала ключи Земцовой, – она была под кайфом и ничего не могла помнить. Кроме того, у нее не будет свидетелей. Те «гости», которые приходят к ней полакомиться ее розовым телом, ни при каких обстоятельствах не согласятся на свидетельские показания.
Надо было действовать. Юля перезвонила Шубину, и спустя приблизительно час они уже стояли перед дверью квартиры Лоры. Как было условлено по телефону, Лора должна была выйти к ним сама и проводить их к Вере.
Распахнулась дверь, и их взорам предстала закутанная в длинный красный халат Лора. Она была бледна и серьезна и, как всегда, играла какую-то роль. На этот раз фантазии превратили ее в героиню какого-нибудь телесериала, даму во всех отношениях положительную, но не лишенную авантюризма.
– Консьержка у нас по ночам не дежурит, – ответила она на немой вопрос Юли (у которой от страха зуб на зуб не попадал, ее просто-таки колотило от всего задуманного), уверенно открывая входную дверь. – Идите смело, сигнализацию она поставить не успела…
Единственным человеком, который ну абсолютно никак не выдавал своего волнения (если оно у него вообще в то время присутствовало), был невозмутимый и спокойный Шубин. Он хладнокровно бряцал редкостной по количеству и многообразию коллекцией доверенных ему Лорой ключей, со знанием дела отпирал последовательно, словно он делал это каждый день, один замок за другим, пока обе двери не открылись.
Стало очень тихо. Лора стояла, прижав руку к своей левой груди, театрально закатив глаза к потолку: она, оказывается, боялась мертвецов.
– Так вы зайдете или нет? – Юля уже несколько раз задавала ей один и тот же вопрос.
– Нет, я, пожалуй, вернусь домой, а вы мне потом позвоните, хорошо? У меня там все спят… Мне их будить через три часа, у них самолет…
И ушла, так равнодушно вдруг отнесясь к судьбе подруги. Явно, что мозг Лоры начал постепенно разрушаться, только вот выяснить, давно ли начался этот процесс или же он находится в самой ранней стадии, было невозможно.
– Нам надо действовать как можно быстрее, – оживился сразу же после ухода Лоры Игорь, запирая за собой двери и слегка подталкивая Юлю вперед, вдоль теперь уже освещенной светильником прихожей к распахнутой в темноту одной из комнат двери.
Юля остановилась на самом пороге, принюхиваясь. Трупный запах был ей хорошо известен, но в квартире пахло какими-то дивными, дубово-ванильно-персиковыми духами вперемешку со сладковатым запахом пыли.
Вспыхнул свет, и перед ними предстала уютная и богато обставленная гостиная с дорогой мебелью, картинами на стенах… Судя по размерам квартиры, она занимала практически четверть этажа этого элитного двухподъездного дома. Из гостиной, минуя арку, можно было пройти в столовую, за которой начиналась просторная кухня и ванная, слева от них белела мраморная лестница, ведущая на второй этаж – со спальнями, кабинетом и еще одной ванной комнатой.
Бюро красного дерева просто заколдовало Юлю, которая некоторое время стояла перед ним в замешательстве, не зная, прилично ли это вообще – вот так копаться в чужих бумагах и искать нечто, быть может, не имеющее к смерти Оленина никакого отношения.
Документы, которыми бюро было просто забито, касались деятельности ее фармацевтической фирмы «Авиценна». Ни одного письма, ни одной открытки от Оленина, и лишь его фотопортреты в большом количестве, вставленные в изящные, стильные застекленные немецкие рамочки.
Юля хотела себе представить хозяйку этой роскошной квартиры, но не нашла ни одной ее фотографии. Словно кто-то побывал здесь раньше и позаботился о том, чтобы ни одного изображения Веры Лавровой в этих стенах не осталось. И это было более чем странным.
– Думаю, что она просто не успела заняться своими фотографиями или портретами… Насколько я понял, она недавно сюда вселилась… Дом-то сдали весной, об этом еще писали газеты, ругали этих… «новых русских»…
Они осматривали квартиру почти целый час, но ничего интересного для следствия не нашли. У Веры был сейф, вмонтированный в стену, должно быть, именно там она хранила что-то очень важное, деньги, например, или наиболее секретные договоры или расписки, – так заведено у всех деловых людей. Что касается ее украшений, то они спокойно лежали в китайском фарфоровом сундучке, расписанном розовыми и зелеными с желтым райскими птицами. Здесь были массивные золотые перстни, серьги, в палец толщиной цепочки, браслеты, украшенные драгоценными камнями, двое часов с золотым корпусом, брошь, усыпанная бриллиантами…
В шкафах висели преимущественно костюмы известных европейских домов моделей, по которым было нетрудно догадаться, что Вера Лаврова – женщина высокая, стройная и обладающая вполне приличным вкусом. Было несколько вечерних платьев, но все закрытые, почти глухие…
И только в прихожей, возле телефона, Юля обратила внимание на клочок бумаги с записанными на нем номерами телефонов. Она забрала этот листок к себе в карман и, взглянув на молчаливого и сосредоточенного Шубина, пожала плечами:
– Что, негусто, а, Игорь?
– Если и эти телефоны нам не помогут, то будем ждать, как и когда сработает Корнилов… Я так думаю, что, если в ближайшее время твоя Лаврова не появится, на нее будет объявлен всесоюзный розыск…
– Так уж и всесоюзный? Сейчас и Союза-то нет…
– А ты не придирайся к словам, поехали-ка отсюда, а то как бы чего не случилось… Ты, я надеюсь, работала в перчатках?
Юля показала ему руки, растопырив пальцы, – на них, как вторая, прозрачная кожа светились тончайшие полиэтиленовые парикмахерские перчатки.
– Умница. Ты Лоре звонить будешь?
– Конечно. Надо же ей отдать ключи…
И хотя Лора вышла из своего подъезда к ним навстречу сонная и утомленная, Юля, подведя ее поближе к свету, вернула ей ключи и попросила внимательнейшим образом осмотреть свою сумку и карманы:
– Вот, видите, я ничего не взяла… Борис, покажи и ты свои карманы…
Шубин, изумленно взглянув на Юлю после «Бориса», пожал плечами и принялся выворачивать карманы своих джинсов и куртки. Носовой платок, деньги, ключи…
– Ой, что-то выпало… – сказала рассеянно-детским голоском Лора, показывая на полетевшую на асфальт серебряную легкую штучку, которую никто толком и не успел разглядеть.
Шубин наклонился, поднял и показал пакетик с презервативом.
– У меня вопросов нет… – зевнула Лора, показывая тем самым, что разговор окончен, что она вполне удовлетворена таким завершением дела. – А то знаете как бывает…
– Тогда спокойной ночи? – несколько раздраженно произнес Игорь, которому уже не терпелось поскорее уйти отсюда и больше никогда не видеть эту полоумную.
