Филипп понял, что в случае обыска тот обязательно найдет шпильки, и уж тогда начнутся вопросы, возможно, даже с пристрастием.
- Обыщи меня. - Откуда только взялось подобное бесстыдство? Глаза Филиппа с вызовом блеснули сквозь стекла очков, а пальцы потянулись к петлице рубашки.
Олег беспокойно пожевал губами: какой, однако, наглец! Забрался в дом через окно, ограбил, можно так сказать, и думает, что ему, капитану, отпахавшему в армии, отслужившему полгода в горячей точке в Сирии, чего только не повидавшему, станет неловко при виде подобного жеста?
Филипп медленно расстегивал рубашку, ожидая, когда же Олег его остановит. Ему было некомфортно - взгляд хозяина дома начал замасливаться. По всему было видно, что ему нравился подобный ход дела.
- Дальше давай, - С фальшивой усмешкой кивнул Олег, когда руки Филиппа в нерешительности вцепились в отвороты рубашки. - П-п-продолжай!
Филипп понимал, что Олег снова навязывал правила своей игры. Играть или нет? Да или нет? Он сам не знал, насколько далеко тот мог зайти на этот раз и насколько он сам готов к этому.
Он стянул с себя рубашку вместе с кителем, одним комком одежды, даже рукавов не вывернул, и бросил на кровать ко всем остальным вещам.
Один только вид ссутуленных плеч, которые Филипп тут же гордо распрямил, заставил сердце Олега биться тяжелее. Штаны Филиппа сидели настолько низко на талии, что заманчиво виднелись острые бедренные косточки - в этот момент Олег понял, что так просто Филиппа уже не отпустит. Он помнил тепло его кожи, а запах волос до сих пор будоражил память - ему снова захотелось зарыться носом в каштановые волны.
- Еще хочешь, значит? - Филипп говорил с вызовом, заложив пальцы в растянутые шлевки.
- Еще хочу, - подтвердил Олег, кладя винтовку на его китель и снимая с себя домашнюю, почти бесформенную футболку.
Руки Филиппа дрогнули. От Олега не укрылось это движение: он любил, когда Филипп начинал нервничать.
Золотистая пряжка зазвенела - ремень выпростался из петель, а металлическая молния тихо вжикнула - Филипп стянул с себя джинсы, а потом и носки, накрывая вещами охотничий карабин.
- Замечательно, - одобрил Олег, картинно поигрывая мускулами, при искусственном освещении они выглядели особенно выгодно. - Теперь, - он подошел к Филиппу и сдернул с его волос бандану, - я предложу тебе сыграть во взрослую игру. - Обеими руками он взъерошил волнистые волосы, нарочно придавая Филиппу сходство с известной птицей. - Паролем будет «У-ху!» - как филин кричит. Если решишь, что больше не можешь, только скажи - я остановлюсь и просто отпущу тебя ни с чем. Если дойдешь до конца - сможешь забрать с собой все, что взял. - Он положил ладонь Филиппу на шею и большим пальцем провел по кадыку: гость в одном нижнем белье интриговал донельзя.
Олег очень хотел, чтобы тот согласился.
Филипп откровенно опасался Олега, по большей части от того, что тот был «без царя в голове».
Олег был одинакового с ним роста, примерно такого же возраста, но значительно крепче и сильнее. Если ему в голову придет что-то совсем уж изуверское, то Филипп не отобьется никогда. Но ладонь на шее снова была приятно обжигающей, а взгляд хозяина положения настолько плотоядным, что с губ Филиппа все-таки сорвалось роковое согласие:
- Да, хозяин.
От этих слов, произнесенных глубоким грудным голосом, у Олега по позвоночнику пробежала волна сладкой дрожи. Да, он здесь хозяин, а это его ручной филин, и филин провинился. Игра началась.
Свободной рукой он зарылся в кудри на затылке и, чуть запрокинув голову Филиппа назад, прошептал ему на ухо:
- Ты п-п-понимаешь, что сделал п-п-плохо, Филя? Ты п-п-понимаешь, что я должен тебя наказать? - Он прильнул своим телом к Филиппу, сильнее сжимая его горло, обжигая партнера дыханием и прикосновением страсти.
- Да, хозяин, - еле слышно прохрипел Филипп, дрожа от этих грубых действий. Еще никто и никогда не делал ему вот так больно и приятно одновременно.
Олег удовлетворенно улыбнулся и отпустил Филиппа. Тот не сделал ни шагу в сторону, лишь поправил съехавшие очки и, тяжело дыша, стал ожидать следующих указаний.
- Мы сейчас пойдем в мою комнату. Там тебе это не понадобится. - Властным жестом Олег стянул очки за одну дужку и осторожно опустил на Филипповы джинсы. Ему до сладкого мандража нравилось ловить первые мгновения растерянности и рассеянности взгляда своего гостя, когда тот лишался возможности видеть.
- Цап-царап сказал мышке: вот какие делишки, мы пойдем с тобой в суд. - Олег взял Филиппа за руку и потянул в сторону двери. - Я тебя засужу. И не смей отпираться, мы должны расквитаться, - он потушил свет в комнате матери, - потому что все утро я без дела сижу. - Его комнату освещал лишь прикроватный светильник - глаза Филиппа быстро привыкли к расплывчатому полумраку.
- Я знаю, что дальше, - нетерпеливо вступил Филипп, - и на это нахалу мышка так отвечала: «Без суда и без следствия, сударь, дел не ведут».
Олег затворил за собою дверь:
- Я и суд, я и следствие. Добро пожаловать в Зазеркалье, Филя. - Он с силой усадил своего добровольного пленника на постель.
Филипп видел только силуэты и уже по памяти дорисовывал детали. С его прошлого визита вроде бы все осталось по-прежнему, лишь телевизор не работал: Олег собирался его починить. Несколько мотков с проводами лежало возле стены, но сейчас они должны были пригодиться совершенно для другого. Олег взял один из мотков и, присев рядом с Филиппом, велел лечь ему вдоль кровати. Филипп послушался и опустился на подушки, стыдливо сведя колени вместе. Ему было неловко и любопытно одновременно: он комично сложил руки на груди, словно покойник, и начал постукивать пальцами, будто перебирал фортепианные клавиши.
Олег даже умилился от подобного зрелища: да он словно подростка к себе в дом привел, обещая показать что-то такое, чего тот точно еще не видел.
