— Дай-ка я попробую.
— Не рано ли? — насмешливо спросил Новиков и отступил в сторону.
Чувствуя на себе недружелюбный взгляд, Соболев взял штурвал. Вершинин, молча наблюдавший эту сцену, покачал головой: примирения не состоялось. Новиков не принял протянутой руки дружбы. «Из Соболева выйдет отличный штурвальный. С таким любой шторм выдержишь», — подумал Вершинин, глядя на широкую спину юноши, и скомандовал:
— Право руля!
Соболев повернул штурвал не так уж сильно, но траулер дал резкий рывок.
Новиков заорал:
— Что ты делаешь?!
— Подожди, Новиков, — сказал Вершинин. — Лево руля.
Напрягаясь, нервничая, Соболев и на этот раз слишком сильно повернул штурвал. Траулер сделал ещё рывок.
Новиков грубо оттолкнул его:
— Хватит! Это тебе не кулаками размахивать.
— Не отойду, — упрямо мотнул головой Соболев. — Теперь я знаю, как надо. Руль очень лёгкий…
— Иван Константинович меня будет ругать, а не тебя, — Новиков перехватил у Соболева штурвал и выправил траулер.
— Ну и силища у тебя, Вася, — весело сказал Вершинин. — Ты же не жернова ворочаешь.
— Я на Каспии катера водил. Рули там тугие были.
Вершинин молча отстранил Новикова. Взял в руки штурвал.
— Смотри, Соболев, — сказал он, поворачивая штурвал то вправо, то влево. Траулер плавно менял курс. Уступая место Соболеву, Вершинин предупредил: — Только без силовой борьбы. А мы с Новиковым покурим.
До конца вахты Соболев простоял у штурвала.
— Для начала неплохо, — одобрил Вершинин и на прощание дружески похлопал Соболева по плечу. — Смотри, Юра, ещё несколько уроков — и твой ученик перегонит тебя.
Новиков вежливо улыбнулся и пренебрежительно сказал:
— Я скоро буду капитаном. А ему…
Лживой улыбкой он старался скрыть раздражение, вызванное успехами Соболева. Не любил Новиков, когда его обгоняли или хвалили других. После вахты он излил душу перед Щербанем.
Тот, выслушав его, сказал:
— Таких надо осаживать, не давать забегать вперёд.
— Легко сказать, когда Вершинин за него!
— Не будь салакой, Юрка, — Щербань прищурил цыганские глаза. — Мне тоже дали ученика, знаешь, этого рыжего, так я его быстро вытурил. Зачем он мне? Чтобы мои деньги получал?
— Какие деньги?
— Такие. Завтра-послезавтра начнём ловить рыбу. Это же верный дополнительный заработок. На берегу лишние денежки не мешают. А твою долю пополам будут делить: одну половину тебе, другую — Соболеву. Понял?
Новиков любил деньги… Когда они водились у него, он увереннее чувствовал себя, твёрже ставил ноги. Жить просто, как все, ему казалось неинтересным. Он, как говорил сам, хотел одеваться с «шиком», гулять с «шиком», любить с «шиком». Для этого нужны были деньги и ещё раз деньги.
— Делиться с кем-то… Такая перспектива мне не улыбается, — с кислой миной промолвил Новиков.
— Не узнаю тебя, дружище, — засмеялся Щербань. — Надо сделать так, чтобы Соболева отстранили от работы. Хочешь, подскажу? Магарыч на берегу.
— Ну? — нетерпеливо взглянул на него Новиков.
— Ты же на первой вахте, ночью. Вот и воспользуйся. — Щербань достал из шкафа железную державку и подбросил на руке.
— Что это? — подался вперёд Новиков.
— Штучка, — небрежно сказал Щербань. — В позапрошлом году я начал плавать на «Урагане». Капитаном был некий Моринов. Чудак такой, сумасброд. Всё мечтал о совмещении профессий вахтенного начальника и штурвального. Всех штурвальных списал на берег, а у штурвала поставил своих помощников. Сам понимаешь, во время замёта трала у дежурного капитана не всегда руки доходят до штурвала. Вот и предложил капитан изготовить мне вот эту штучку. Ею закрепляли штурвал, чтобы траулер не рыскал. Понял? На, бери.
— Зачем?
— Чудак ты, — усмехнулся Щербань и испытующе посмотрел на Новикова. — Я же говорил, что эксперименты проводились на «Урагане». В рубке, слева от штурвала, в желобке, по которому движется трос, есть дырка. Ножку державки вставляй в эту дырочку, а сам регулируй рычажком. Смотри. — Он левой рукой взял ножку державки, а правой нажал на рычажок. Железная пасть сомкнулась. Вторично нажал — пасть разомкнулась. — Видел? Сила тут громадная.
— Чёрт его знает, Коля… — Новиков был в нерешительности. — Мы же обязательство подписали.
— Ха! Обязательство! Это для формы. За это деньги не платят.
— Всё равно, боязно как-то…
— Как хочешь, — презрительно поджал губы Щербань. — Я думал, ты действительно хочешь его проучить… А ты, оказывается, просто трусишь перед Соболевым.
— Я? Перед Соболевым? За кого ты меня принимаешь?
Новиков сунул державку в карман и ушёл. Заступив на вахту, он уступил штурвал Соболеву. Вершинин подумал: «Меняется парень к лучшему».
— Вот спасибо, Юра, — обрадовался Соболев.
— Сочтёмся потом, — небрежно сказал Новиков, блеснув в полумраке белыми зубами. Он уселся в капитанское кресло слева от штурвала. — Действуй, Соболев. Вахта ответственная.
Косяк рыбы отклонялся от курса траулера. Вершинин проворчал что-то себе под нос и скомандовал:
— Лево руля!
Соболев не смог выполнить команду: штурвал не слушался.
— В чём дело, Соболев? Сейчас же лево руля! — требовательно повторил Вершинин.
Соболев изо всех сил повернул штурвал — и грохнулся на пол. Траулер сделал резкий поворот. Вершинин выправил ход. Соболев поднялся и молча занял своё место. Штурвал капризничал: то он не слушался рулевого, то поддавался самому лёгкому нажиму. Соболев уже три раза побывал на полу.
— Заедает, — объяснил он.
Вершинин проверил руль. Он был исправен. Соболев ещё раз стал у штурвала и ещё раз опозорился.
— Хватит, — сказал наконец Вершинин. — Новиков, станьте у штурвала. А вы, Соболев, можете уходить.
Но Соболев не ушёл. Вахту он простоял в дальнем углу рубки — учился.
ГЛАВА 20 НОЧНОЙ ЛОВ
Траулер осторожно разрезал светящуюся ленту рыбы и замер. Светлые точечки начали окружать судно. «Пора», — решил Ларин и, подойдя к Данилову, тихо сказал:
— Глубина погружения полтора метра.
Володя нажал кнопку. Подхват бесшумно скользнул вниз. Как только железный обруч коснулся воды, возле розетки с кнопкой вспыхнул циферблат измерителя глубины погружения. Стрелка поползла вверх и дошла до цифры 1,5. Володя отпустил кнопку. Стрелка закачалась и замерла. Щелкнул выключатель.
В глубине океана вспыхнул яркий свет и, преломляясь, тускло отразился на корпусе корабля. В прозрачной воде железный обруч казался непомерно широким. Вокруг подхвата было пусто.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
