бы не был так в этом уверен, — резко возразил Кирилл. — Это первый шок, и в такое могут поверить немногие. Пересудов будет тьма. Остынут и начнут анализировать. Так что надо действовать.
— Командуй, начальник, — отозвался Марк, оценив сказанное.
— Эй, а чего это он начальник? Я тут уже год прозябаю, — нахмурился Иван.
— Будешь еще год прозябать, если не заткнешься и не послушаешь умного акудзина, — угрожающе прошипел Марк.
Ворон усмехнулся, но промолчал и жестом предложил Кириллу продолжать.
— Марк, у тебя камера на телефоне нормальная? — спросил Калинин.
— Не жалуюсь, — ответил Марк и в ответ на требовательный взгляд Кирилла протянул коллеге свой смартфон.
— Десятки, говорят, безупречно контролируют сущность, — продолжал Калинин. — Марк, иди на тот берег и проанализируй толпу, посмотри их эмоции. Искать надо того, у кого эмоций нет. Акудзин не может видеть акудзина.
— Понял, принял.
— Иван, займись своими коллегами, пусть накроют тело. Поработай с их мозгами. Нам надо доставить тело в Еленовку и сфабриковать документы для местного морга. У нас три дня, потом надо отдать тело родственникам.
— Понял, принял, — в тон Марку ответил Иван.
— А я постараюсь снять всех, кто сейчас здесь находится, чтобы было проще чистить память. Доложу Константинову и запрошу поддержку. Работы тут слишком много для троих.
Мужчины кивнули. Ворон тут же направился к милицейским и сходу начал раздавать указания, при этом как бы ненароком касаясь людей. На деле он просто мимоходом давал им установки, чтобы они делали то, что нужно ему.
Кирилл включил запись на телефоне и начал снимать толпу, стараясь никого не пропустить, а это было нелегко. Казалось, тут собралась добрая треть Озерковского района.
Марк, недолго думая, пошел через плотину на противоположную сторону. Ему понравилась уверенность Кирилла. Калинин точно знал, что делает, быстро ориентировался в ситуации, в то время как сам Марк не понимал, что надо делать, а Ивану, кажется, было все равно. Впрочем, Воронов оставался для него загадкой. Наглый, откровенно злобный говнюк, вызывал смешанные чувства. С одной стороны очень хотелось его придушить, а с другой он казался не таким простым, будто тоже прятался за личиной акудзина, которому плевать на всех, а на людишек тем более.
На другом берегу было тихо и спокойно, а густой кустарник, разросшийся у воды, позволил Марку спрятаться от людских глаз. Убедившись, что выбрал надежное укрытие, он потянулся к сущности и мир вокруг потерял краски, приобрел монохромность.
Марк оглядел толпу на другом берегу и сконцентрировался на людях, пытаясь уловить их эмоции. Он переходил от одного к другому, цепляя ручейки эмоций. Сейчас в толпе преобладал страх, печаль, изумление, возбуждение и даже гнев, такая гаденькая злоба, будто они считали, что так этой женщине и надо.
Марк скривился. Эта какофония чужих чувств будто оставляла горький привкус во рту, хотя акудзины и не могли чувствовать вкус рецепторами. Просто он в очередной раз убедился, что в этом мире злость, ненависть и страх правят балом, и это почему-то взбесило. Однако он быстро пришел в себя, вспомнив о том, что в данной ситуации радость будет испытывать лишь ненормальный с психическим диагнозом. Например, маньяк.
Но их маньяк был акудзином. Все сомнения теперь отпали. Оставалась лишь малость — найти и обезвредить. Марк невесело усмехнулся. Легко сказать, да как оказалось, сделать это трудно.
Он еще раз убедился, что среди толпы зевак нет ни одного существа, чьи эмоции ему не удалось прочитать. Вернул глазам нормальный вид и отправился искать Кирилла.
Калинин ходил с его смартфоном по кругу и пытался отбрыкиваться от вопросов любопытствующих. Наконец он закончил запись и повернулся к Марку, который ждал немного в стороне.
— Ну что?
Марк развел руками:
— Пусто. Его тут нет.
— Ясно, — ответил Кирилл, ни капли не расстроившись. — Не сомневался, что этот гад умен.
— Кирилл! — окликнули его из толпы.
Повернувшись на голос, мужчины увидели Лену, которая улыбалась и махала им рукой.
— Что за заноза, — улыбнулся Марк.
— Она журналистка, так что не удивлен, — Кирилл махнул рукой человеку, стоящему в оцеплении, чтобы пропустил девушку.
— Я знаю, что вы сказали, что сообщите, что да как, но мой информатор сообщил, что тут такое, и я не могла это пропустить, — затараторила девушка, при этом пытаясь заглянуть за их спины, туда, где тело уже упаковали в мешок и грузили в карету скорой помощи.
— Информатор? — опешил Кирилл.
— Ну да, — строго ответила Лена, выпрямившись и оправив жакет. — У каждого нормального журналиста есть свои информаторы.
Марк не сдержал смеха, чем вызвал укоряющий взгляд Кирилла, и смущенный взгляд Лены. В это время к ним подошел Воронов. Он скользким взглядом оглядел Лену с головы до ног и повернулся к коллегам:
— Я так и не понял, кто из вас двоих ее трахает?
Лена покраснела и набрала в легкие воздуха, чтобы что-то сказать наглецу, но Кирилл ее опередил. Он схватил Ивана за воротник и развернул лицом к себе.
— Закрой рот, иначе утоплю в этом болоте, — прошипел он так, что Марк еле разобрал слова.
— Остынь, — Марк положил руку Кириллу на плечо. — Не видишь, он юродивый, ему лечиться надо. Вот сейчас доставит труп в Еленовку, заодно заглянет к психиатру.
— Так Ершов тоже из наших? — удивлённо воскликнула Лена, кажется, позабыв об оскорблении.
— Из ваших, из наших, — улыбнулся Иван и похлопал Кирилла по руке в знак примирения. — Сейчас Кирюша тебе все расскажет, а мне и правда пора ехать.
Кирилл наконец отпустил Ворона и, взяв Лену за руку отвел в сторону, но то и дело бросал на Ершова-Воронова грозные взгляды.
— Так бы сразу и сказал, что его блондиночка, — проворчал Иван, поправляя воротник рубашки.
— Ты поосторожнее с ней, — загадочно проговорил Марк. — Ты даже не представляешь, кто ее отец.
— А кто? — сощурился Ворон, в его голосе послышалось любопытство.
— Лучше тебе не знать, — серьезно ответил Марк, нахмурившись для пущего эффекта.
— Ну ладно, — больно легко согласился Иван. — Тогда я в местный морг, оттуда тело забрать проще. Со своими поработал. В Еленовку позвоню по дороге. С вас все эти зеваки и доклад начальству.
— Угу. На созвоне, — кивнул Марк и направился к Кириллу и Лене.
Калинин
