Фалезский котел замкнут
В тот же день, 12 августа, наступление при Сен-Ло вошло в третью, заключительную фазу. Левый фланг немецких сил был разбит, 3‑я армия генерала Паттона, почти не встречая сопротивления, углублялась все дальше на территорию противника. 1‑я армия, забравшись далеко на юг, повернула теперь на запад, чтобы додавить уже разбитые части на фланге немцев. Немецкая 7‑я армия пыталась при этом отступить со всей возможной скоростью по дорогам между Конде-сюр-Нуаро и Аржантаном. Затем американская 1‑я армия получила приказ повернуть на север, а британская 2‑я и канадская 1‑я армии двинулись на юг в попытке соединиться и отсечь немцам путь к отступлению.
Ранним утром 13 августа получивший пополнение VII корпус развернул наступление на север, возглавленное силами 3‑й бронетанковой дивизии. Предполагалось, что мы встретим британские силы, наступающие от Тери-Аркура и из района Кана. Боевая группа А заняла правый фланг, нашей группе Б достался левый. Впрочем, случалось, что оперативные группы БгА и БгБ менялись местами.
К этому времени, углубившись почти на 160 километров в глубь вражеской территории, мы уже настолько отдалились от плацдарма, что миновали район наиболее густых бокажей. По открытой, танкопроходимой местности корпус продвигался довольно быстро. 2‑я бронетанковая дивизия и ее пехотное прикрытие заняли левый фланг. Мотопехотные же дивизии, совершая короткие марши, одна за другой занимали опорные пункты, оставленные танкистами в тылу.
Это был классический образец танковой операции. Ситуация непрерывно менялась, и почти невозможно бывало определить заранее, где находятся свои и вражеские части. В дневное время огромное преимущество нам давало превосходство в воздухе: немцы не могли засекать наши позиции с самолетов, в то время как мы неплохо представляли себе местоположение их частей. Но сопротивление противника, вначале незначительное, усиливалось по мере нашего продвижения на север — немцы стремились предотвратить окружение 7‑й армии.
Миновав Карруж и Ран, мы встретили отчаянное противодействие немцев и вдобавок столкнулись с неожиданной проблемой. Будучи скорее политического свойства, нежели военного, она оказалась для полевых частей совершенно непредвиденной. Генерал де Голль настоял, чтобы в битве за Францию приняли участие французские части. С первого взгляда эта мысль казалась привлекательной, поскольку поляки и представители других европейских стран уже некоторое время воевали в составе британских и американских армий. Однако ввести в бой целую дивизию, не успевшую провести учения вместе с британскими и американскими войсками, оказалось не так просто, как сработаться с небольшими подразделениями европейцев в составе союзных частей.
2‑я бронетанковая дивизия французской армии не принимала участия в высадке в Нормандии. Она появилась внезапно на дороге между Пре-эн-Пайлом и Раном — верховное командование, вероятно, знало об этом заранее, но полевые войска, как правило, не были осведомлены об этом и при встрече с французами здорово удивлялись. Дисциплина наших союзников на марше была отвратительной — колонны французских бронетранспортеров растянулись по всей дороге, машины останавливались, не съехав на обочину, и преграждали проезд нашим подкреплениям и передвижным мастерским. Это замедлило продвижение Боевых групп А и Б, которые пытались прорваться вперед прежде, чем немцы укрепят заслоны на дорогах.
В конце концов генерал Коллинз приказал командующему французской дивизией убрать своих солдат с дороги и расчистить путь для наших ребят. Я пишу это не в порицание французским солдатам — уверен, они были отважными и упорными бойцами, стремившимися принять участие в освобождении своей родины. Приказ генерала всего лишь подчеркнул, что на уровне высшего командования было принято глупейшее решение. Впоследствии французская 2‑я бронетанковая дивизия отлично показала себя, войдя в состав 1‑й французской армии под командованием французского генерала и получив свои собственные средства связи.
Бои между Раном и Фроментелем становились все более ожесточенными по мере того, как немцы, в попытках предотвратить окружение 7‑й армии, бросали в бой элитные части. Покуда БгА наступала по автостраде на Ран, БгБ продвигалась параллельным маршрутом в направлении высот к юго-западу от Фроментеля. Обе боевые группы по возможности обходили стороной очаги серьезного сопротивления. Вечерами боевые части покидали дорогу, чтобы обустроить оборонительные позиции, внутри периметра которых всю ночь трудились медики и механики. К рассвету немцы успевали взять лагерь в сплошное кольцо, так что на следующее утро, чтобы наступать дальше, нам приходилось прорываться с боями. После взятия Рана обе боевые группы продолжили наступление на север.
Дорога между Раном и Фроментелем типична для французской глубинки — почти прямая аллея, обсаженная с обеих сторон тополями. Немцы рубили деревья в шахматном порядке по обе стороны дороги, образуя засеку глубиной местами до ста метров. По обочинам они разбрасывали теллер-мины[39], а заставы прикрывались огнем противотанковых средств и пулеметов. Группы «Пантер» патрулировали местность, прикрывая их фланги. Был случай, когда несколько танков спряталось в пещере: они выезжали на открытое место только для выстрела и тут же давали задний ход, отчего засечь их было непросто.
К этому времени немцы уже впали в отчаяние, и некоторые подразделения СС начали опускаться до зверств. Бойцы одного из подразделений СС просочились на позиции 703‑го противотанкового батальона и захватили в плен командира взвода и четверых солдат. Одному солдату-саперу удалось сбежать. Вскоре мы обнаружили тела четверых пленных: молодого офицера и троих рядовых хладнокровно расстреляли. Это привело наших парней в бешенство, и пленным эсэсовцам пришлось позже жестоко поплатиться за это преступление.
Битва за Фроментель выродилась в ряд жестоких, но изолированных стычек между совершенно отделенными друг от друга частями на «плывущем» фронте. В некоторых случаях бои шли на крайне малой дистанции. Одна наша самоходка подбила две «Пантеры» с расстояния в два десятка метров! Командир самоходного орудия выбрался из машины и пытался вытащить своей экипаж из горящего танка, но был убит осколком, когда на «Пантере» начал рваться боекомплект. Что ж, даже в жестоком бою всегда найдется место милосердию…
От безысходности немцы дрались яростно и храбро, и некоторые фанатики до конца отказывались сдаваться. Наши танки натолкнулись на отбившуюся от своих группу гитлерюгенда из состава 1‑й танковой дивизии СС «Адольф Гитлер» — элитной части, служившей одно время личной охраной Гитлера. Один из наших командиров сообщил, что мальчишки отказались сложить оружие. Их фанатичное, отчаянное сопротивление привело только к тому, что их пришлось выбивать с позиций танковым огнем и в конце концов давить гусеницами в окопах. От этой мясорубки танкистам делалось дурно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
