— Чего? — спрашиваю, резко отодвигаясь и убирая потерявшую всякие берега руку Вейдера.
— Не сердись. Мне стало интересно, что за шрамы, как ты их получила… Спросил у матери, а та у твоей тёти Люды. — меняет горизонтальное положение на «сяду с опущенной головой, посыплю голову пеплом и золой».
— А у меня спросить у тебя язык смалодушничал? Всегда к маме обращаешься? — никакого желания продолжать потягушки на кровати нет, отхожу к стене и скрещиваю руки на груди.
— Не хотел задавать тебе некорректных вопросов. — говорит спокойно, но тёмные брови хмуро сдвинуты к переносице.
— То есть привлекать мою тетю — это корректно? Контакты остальных родственников дать? Вдруг ещё какие вопросы возникнут? — как я могла пропустить подвох… надо было понять. Задница-предсказательница ты чего отлыниваешь от должностных своих обязанностей?
И ведь про Музу Доминика ни разу больше не спрашивал…
— Что она ответила? Опровергла и кровью расписалась? Ещё, может, плюнула три раза через плечо?
Губы зла чуть дёргаются в улыбке. Скрывать он ничего не собирается и откровенно «радует» меня новой деталью: — Она прислала твою фотографию в купальнике. Тебе там лет пятнадцать. И ты совершенно очаровательна с мороженным в руке.
Так, второй кандидат на трупирование четко вырисовывается. Тетя Люда, ты зачем в угоду иномирян, свою семью предаёшь, знаешь же мое отношение к телу… Дядя Егор, поможешь мне, копать не женское занятие.
— Иди ко мне. — Дарт пытается притянуть меня к себе и посадить на колени, но ещё немного и сила гнева откроет во мне способности «покалечу одними глазами».
— Тебе лучше уйти. — если он не почувствует колкие снаряды в моем голосе, значит в космосе его обоняние было подвержено сильным повреждениям.
— Ника, я не хотел тебя обидеть. Сейчас понимаю, глупо вышло.
— Глупо? — усмехаюсь. — А, по-моему, очень умно. Предусмотрительно сработано. Хвалю и ещё раз прошу уйти.
— Скажи, что мне сделать?
— Купить слуховой аппарат, чтобы услышать с первой попытки, когда тебя просят покинуть чужую квартиру!
— Хорошо. Успокоишься и поймёшь, что ничего страшного не произошло. — в уверенной чёрной маске отвечает хмурый Дарт.
Когда дверь за ним закрывается, я возвращаюсь в комнату и плюхаюсь на постель. Телефон вибрирует и, поднеся его к глазам, открываю сообщение:
Эрик: Как далеко вы зашли?
Вот какой ты любопытный, Адамян! Не мешался бы в мыслях, все бы нормально прошло.
Со злостью печатаю: «Я кончила три раза!», стираю и набираю заново: «Его голова между моих ног. Ты немного не вовремя…»
Вожу пальцем около "отправить", но в итоге снова стираю и печатаю:
Я: У меня месячные! Он вышел из двери! И я тебя прибью при встрече!» Эрик: Хе-хе.
Ответ меня выбешивает, и я решаю пока что не делиться коварными шпионскими наклонностями Вейдера. С упоением набираю новое сообщение.
Я: Не переживай, мы условились на жаркий секс через пару дней! Где-то в пятницу или четверг жди отчет о количестве моих оргазмов!
Глава 26
Эрик снова ушёл в свои броккольные поля сообщений, и мы практически не общались из-за его вечной занятости. Некая Лейла Фрин, дочка миллиардера Николая Белого, никак не могла без принца датского выбрать себе пару платьев, в которых приличная девушка даже спать бы постеснялась… Ох времена, ох нравы… ох этот странный образ высокой богемы, когда ты весь на измене от мысли не вывалится ли твой баклажан под светом вспышек папарацци, вокруг толпящихся стайкой гиен, жадно желающих поймать востребованный компромат…
Картошка на дорожках сияла, и в сети пестрили бурные обсуждения ее нарядов. А на паре снимков с третьего дня модного показа в чей-то объектив попал и Эрик. Задумчивым серым кардиналом вышагивающий за Лейлой, как скрывающийся член какой-нибудь королевской семьи.
Фря, по словам друга, таскала его с собой для собственного спокойствия.
Ага, ага, спокойствия ради, как же…знаем мы таких прошматровок… Валерьянкой закинулась и вперёд, ступай себе с миром, хитрожопая…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В среду не выдержала и напечатала Эрику про окольные пути смекалки Дарта, и друг прислал лаконичное: «Ничего криминального он не сделал. Лишь интересовался тобой».
Ни одного меткого словца в стиле «козлина инопланетная» или «кот плешивый», «шли его туда, где солнца не видно!» …
Нет, наоборот…практически оправдал действия Энакина.
А Энакин в свою очередь решил прикурить из трубки мира и каждый вечер появлялся с новомодным веником в руках и глазами «а ты меня простила?». Но он как-то незаметно превратился из манящего космическими путешествиями пирата в обычного маменькиного сыночка козы Ирины, плетущего за спиной интриги. И с кем? С моей тётей Людой! Нашёл язык с местным БТР-ом… такая себе едрическая сила…
Но после переписки с принцем, когда Дарт появился с очередным порно-букетом, вот серьезно, цветы не его стихия… Красные революционеры как раз паковали свои чемоданы и перекрывали кран вишневого водопада, может потому я не сразу хлопнула дверью перед пришельцем, а оценивающе посмотрела на выбор богатого, но безвкусного садовника, который он держал в руке.
— Это не мои любимые. — произнесла в меру стервозно и с каплями скучающих холодных нот в голосе. — Неужели тетя Люда не подсказала какие лучше взять?
— Я их выкину, как и вчерашние. Скажи, что мне сделать?
Игра глаза в глаза, он дышит спешно, мое тело чересчур спокойно.
— Удиви меня, — кошечкой улыбнулась я, а Темнейшество неверно считал мои сигналы, так как уже в следующую секунду его губы целовали мои. И так жадно, что я ответила на прикосновение, позволив чужому языку скользнуть по зубам. Но, отстранившись, добавила:
— Это не значит, что я совсем простила!
— Понял. — усмехнулся проницательный Даниил и удалился. В моем воображении — махнув длинным чёрным плащом.
*
Лифт в доме друга всегда следовал только своим направлениям и часто любил остановиться не на седьмом этаже, а на восьмом. Или на девятом, как сегодня. Чем выше любовь, тем ниже поцелуи — считал он.
Заново прессовать кнопку с нужной мне цифрой и ругать железный ящик за вопиюще безмозглое поведение я не считала необходимым, поэтому выходила и спускалась на нужный этаж по лестнице. Эрик смеялся и томно уверял, что коробка очень даже умная и таким образом флиртует со мной, желая оставить меня в стенах своего общения на подольше. И добавлял — как и принц, который готов навеки предложить тебе свою крепость. Я смеялась и угрожала в ответ, уверяя, что его балабольство не заставит меня потерять бдительность и оставить ему последнюю роллину.
Второй лифт, грузовой, в отличие от своего тщедушного товарища, остановился на седьмом этаже. Посмотрим, кто приехал. Не знаю, с чего вдруг во мне проснулся агент 007, но, когда я увидела спину крутозадой Арпине, то решила не спешить с явлением себя народу.
Какого, спрашивается, Иглесиаса она пришла?
Мое присутствие оставалось незаметным, а девушка уверенно вышагивала к известной мне двери и, предполагаю, фиолетовым ногтем нажимала на кнопку звонка.
Шла бы ты…домой, Пенелопа…
Но камер-фрау решительоно глуховата, и мыслеречь не ее конек…
Щелкает замок и дверь открывается.
— Арпин? — голос друга четко информирует о неведении. Он приходом бывшей озадачен не меньше меня. Следовательно, это не принц звонил ей и слезно молил навестить — отлично.
Эту версию отсекаем. Она мне сразу не понравилась.
— Ты один?
— Один, но собираюсь уходить.
— Давай попробуем снова? — на этих словах я застываю и превращаюсь в Дамбо с большими ушами.
Она его бросила неделю назад и приперлась снова предлагать свою тушу? Wtf… Советь высушила на балконе вместе с клюквой? Ондатра тоскливая…
— Арпо, я всегда был с тобой честен и тогда в кафе, надеялся, ты меня поняла.
— Она никогда не будет твоей! — с ядом выдаёт стерва, и я еле сдерживаюсь, чтобы не подойти и не ускорить процесс ее исчезновения.
