— Так что ты слушаешь?
Кароль семнадцать лет. Она улыбается, она красивая, она снова полна сил, любит жизнь и строит планы на будущее. И считает, что все это лишь благодаря мне.
— Ты, наверное, не знаешь. Шинейд О'Коннор, она поет песню Принса.
— Смеешься? Да сейчас все слушают «Nothing compares 2 U»![55]
Она стоит передо мной. Ее изящный силуэт выделяется на фоне июльского неба.
— Не хочешь посмотреть «Форрест Гамп» в «Синерама Дом»? Вчера была премьера. Говорят, неплохой фильм…
— Даже не знаю… — без энтузиазма откликаюсь я.
— Можно взять в видеоклубе «День сурка» или «Секретные материалы».
— Кароль, я сегодня работаю.
— Тогда…
Она с загадочным видом роется в спортивной сумке, вытаскивает оттуда баночку колы и встряхивает, как бутылку шампанского.
— …тогда поздравлю тебя с днем рождения прямо сейчас.
Не успеваю я остановить ее, как она дергает за колечко, и на мое лицо и одежду льется мощная струя сладкой газировки.
— Прекрати! Ты что, сбрендила?
— Не бойся, это кола лайт, она не оставляет пятен.
— Конечно!
Я вытираюсь, делая вид, что страшно зол. На самом деле я рад видеть ее в хорошем настроении.
— Двадцать лет исполняется не каждый день, поэтому я решила подарить кое-что особенное, — торжественно объявляет Кароль.
Она снова наклоняется к сумке и достает огромный сверток. Я сразу замечаю, что подарок упакован очень аккуратно — это наверняка сделано в «настоящем магазине». Ощутив в руках его тяжесть, я слегка смущаюсь. У Кароль, как и у меня, нет ни гроша за душой. Она постоянно где-то подрабатывает, но денег едва хватает на оплату обучения.
— Что стоишь как идиот! Открывай!
В картонной коробке лежит предмет, о котором я даже не смел и мечтать. Для писаки вроде меня это нечто вроде священного Грааля. Куда круче легендарной ручки Чарльза Диккенса или печатной машинки Хемингуэя. «ПауэрБук 540с» — самый крутой ноутбук из всех существующих. Уже два месяца, проходя мимо витрины магазина компьютерной техники, я непроизвольно останавливаюсь, чтобы полюбоваться им. Я знаю наизусть все его характеристики: процессор скоростью тридцать три мегагерца, жесткий диск объемом пятьсот мегабайт, цветной жидкокристаллический монитор с активной матрицей, встроенный модем, батарея, обеспечивающая автономную работу в течение трех часов, и первая в истории ноутбуков сенсорная панель. Одним словом, лучший в мире рабочий инструмент, весящий чуть больше трех килограммов и стоящий… пять тысяч долларов.
— Я не могу принять этот подарок.
— Можешь.
Я растроган, Кароль тоже. Ее глаза блестят от слез, которые она с трудом сдерживает. Думаю, мои тоже.
— Том, ты понимаешь, что берешь на себя большую ответственность?
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу, чтобы ты записал историю Далилы и «Товарищества ангелов». Хочу, чтобы она помогла другим людям.
— Но для этого достаточно ручки и бумаги!
— Возможно. И все же, принимая этот подарок, ты даешь мне обещание написать книгу.
Я не знаю, что ответить.
— Кароль, где ты взяла столько денег?
— Об этом не переживай.
Несколько секунд мы стоим молча. Мне очень хочется обнять ее, может, даже поцеловать и сказать о том, как сильно я люблю ее. Но мы оба не готовы к этому. Поэтому я просто обещаю, что когда-нибудь обязательно напишу книгу.
Чтобы справиться с неловкостью, она выуживает из сумки еще один предмет, старый «Полароид» Блэк Мамы. Обняв меня за талию, Кароль вытягивает руку с фотоаппаратом и говорит:
— Стоп! Том, не двигайся! Чи-и-из!
* * *
Отель «Ла Пуэрта-дель-Соль»
Сьют № 12
— Вау… Вот это Кароль… — пробормотала Билли, когда я закончил рассказ.
Ее взгляд лучился нежностью, словно она впервые увидела меня.
— Чем она сейчас занимается?
— Она коп.
Я сделал глоток давным-давно остывшего кофе.
— А что с компьютером?
— Лежит у меня дома, в сейфе. Я на нем начал писать «Трилогию ангелов». Видите — сдержал слово.
Билли тут же поправила меня:
— Вы сможете сказать это, когда напишете третий том. Есть вещи, которые можно с легкостью начать, но истинный смысл они обретают, только если довести их до конца.
Я хотел попросить ее больше не высказываться так категорично, но тут в дверь постучали.
Забыв об осторожности, я открыл в полной уверенности, что увижу горничную, но…
Все мы переживали подобные моменты. Они, кажется, от начала до конца продуманы небесным режиссером, который, как никто другой, умеет протягивать невидимые нити между людьми и вещами и посылать то, в чем мы в данный момент больше всего нуждаемся.
— Привет, — сказала Кароль.
— Здорово, старина. Рад тебя видеть, — бросил Мило.
21
Амор, текила и мариачи
Она была красива, как жена другого.
Поль Моран
Бутик при отеле
Два часа спустя
— Хватит уже! Прекратите строить из себя ребенка!
Билли подергала меня за рукав.
— Зачем вы тащите меня туда?
— Вам нужна новая одежда!
Не обращая внимания на мои причитания, она пихнула меня в спину. Я пролетел сквозь крутящуюся дверь и плюхнулся на пол в роскошном холле дорогого бутика при отеле.
— Вы с ума сошли! — крикнул я, вставая. — Забыли, что у меня нога болит? У вас размягчение мозгов, не иначе!
Билли скрестила руки, как суровая учительница.
— Послушайте, вы одеты черт знает как, кожа полгода не видела солнечного света, а уж прическа… Такое впечатление, что ваш парикмахер умер год назад.
— И что с того?
— Если хотите понравиться женщине, надо привести себя в порядок. Пойдемте!
Я неохотно поплелся за ней, с ужасом думая о предстоящем шопинге. В огромном зале со стеклянным куполом не было ничего мексиканского, он больше напоминал шикарные бутики Лондона, Нью-Йорка или Парижа, оформленные в стиле модерн. Свисающие с потолка хрустальные люстры чередовались с гигантскими фотографиями Брэда Питта, Робби Уильямса и Криштиану Роналду. Это место буквально дышало нарциссизмом и тщеславием.
— Начнем со средств для лица, — решила Билли.
«Средства для лица…»
Я вздохнул и покачал головой.
Расфуфыренные продавщицы из отдела косметики выглядели как клонированные. Они попытались навязать свои услуги, но Билли твердо отказалась: в царстве духов, кремов и лосьонов она чувствовала себя как рыба в воде.
— Неухоженная борода и кроманьонский стиль вам не идут, — категорично заявила она.
Я промолчал. Что греха таить, в последние несколько месяцев я совершенно не следил за собой.
Билли бросила в корзину три тюбика и продекламировала:
— Умывает, отшелушивает, очищает.
Затем направилась к следующей полке, на ходу комментируя последние события:
— У вас отличные друзья. А этот Мило забавный тип! Так расчувствовался при встрече… Очень трогательно.
Мы с Кароль и Мило проболтали два часа. Стоило мне увидеть их, как на душе полегчало и жизнь стала казаться не такой ужасной.
— Думаете, они нам поверили?
— Не знаю. Сложно поверить в невероятное, — призналась Билли.
* * *
Бассейн
Бар «Джимми'с»
Построенный в виде соломенной хижины бар возвышался над бассейном. Из него открывался потрясающий вид на море и отличное поле для гольфа с восемнадцатью лунками, тянущееся вдоль воды.
— Что ты думаешь про эту Билли? — спросила Кароль.
— У нее такие ноги… не понимаю, как у меня пуговицы на ширинке не отлетели, — выдохнул Мило, потягивая через соломинку коктейль, налитый в скорлупу кокосового ореха.
Кароль бросила на него недоуменный взгляд.
— Как-нибудь объяснишь, почему у тебя все сводится к сексу…
Он пожал плечами, как ребенок, которого только что отругали. Стоявший перед ними бармен энергично тряс шейкер, смешивая для Кароль «Перфект афтер эйт».
Мило попытался продолжить беседу:
— А ты что думаешь? Только не говори, что им удалось одурачить тебя!
— Знаю, звучит по-идиотски, но мне очень понравилась эта история, — задумчиво ответила Кароль.
— Ну да, внешне она вылитая Билли, но я не верю в волшебные сказки и прочие сверхъестественные штуки.
Официант поставил перед Кароль стакан, она кивком поблагодарила его. Друзья отошли от барной стойки и, спустившись к бассейну, устроились на шезлонгах.
— Нравится тебе это или нет, но в «Трилогии ангелов» с ее набором чокнутых персонажей есть что-то магическое, — продолжила она, глядя на океан.
Сама того не заметив, Кароль открыла Мило часть тайны:
— Этот роман отличается от всех остальных книг. Он заставляет читателей осознать нечто важное: свои слабости и вместе с тем сильные стороны, о которых они раньше не подозревали. Когда-то эта история спасла мне жизнь, потом навсегда изменила наши судьбы и позволила выбраться из Мак-Артур-Парка.
