Пока я обдумывал свою легенду, город приблизился, возле дороги стали появляться возделанные поля, а затем и хозяйственные постройки. Часть из них выглядела заброшенными, но возле остальных кипела самая настоящая жизнь – деловито ходили нагруженные грубыми досками люди, возмущенно блеяли запертые в маленьком загоне овцы, довольно хрюкали невидимые из-за стен ближайшего сарая свиньи, лаяли собаки.
Миновав эту своеобразную ферму, я совершенно неожиданно зашел в облако едкой вони, а пару минут спустя увидел ее источник – возле длинного грязного сарая стояло несколько вместительных корыт, заполненных какой-то мерзкой жижей. Судя по висевшим рядом шкурам, здесь было нечто вроде скорняжной мастерской.
Копошившийся около ближайшего корыта мужик заметил мой любопытный взгляд, нахмурился, но ничего не сказал.
– Вы обувь делаете? – спросил я, решив еще немного попрактиковаться в навыках общения. – Или только шкурами занимаетесь?
– Только шкурами.
Гнусный запах заставлял слезиться глаза и жег непривычные к такому издевательству легкие, однако заканчивать беседу раньше времени мне не хотелось.
– Если вам принести шкуру оленя или кабана, купите?
– Вокруг давно всю живность перебили, – фыркнул скорняк. – Но если добудешь, возьму.
– Почем?
– Там видно будет.
– Мне на теплые сапоги накопить надо, – сообщил я доверительным тоном, едва сдерживая рвущийся наружу кашель. – Вот и хочу понять, есть ли смысл охотой заняться.
– Теплые сапоги? – на этот раз в голосе собеседника послышалось искреннее недоумение. – Зачем?
– Не везде зимы теплые.
– А, на север собрался, – понимающе кивнул мужик. – За костями?
О каких костях идет речь, я не понял, но на всякий случай решил поддакнуть:
– Есть такие мысли.
– Ну, коли охотиться умеешь, дело прибыльное. А вот насчет сапог не скажу. Одна шкура другой не стоит, с чем придешь, за то и торговаться будем.
– Договорились.
Продолжая размышлять о загадочных костях, я миновал длинную вереницу заваленных огромными тыквами грядок, после чего оказался перед воротами города. Судя по вросшим в землю створкам, вражеского нашествия его обитатели не боялись, но пост с охраной здесь все же был.
– Эй, – лениво окликнул меня устроившийся на лежавшем у стены бревне стражник. – Ты кто такой?
– Путешественник.
– А звать как?
– Макс.
Не знаю почему, но этот ответ воину не понравился. Он встал с насиженного места, медленно обошел вокруг меня, а затем притормозил, внимательно рассматривая меч.
– Наемник?
– По ситуации.
– По ситуации, значит... эй, сержант!
Какое-то время ничего не происходило, но затем из-за ворот вышел еще один стражник – более представительный и серьезный.
– Что случилось?
– Вот, пришел. Похож на разбойника.
Сержант в свою очередь окинул меня цепким взглядом, неодобрительно хмыкнул и спросил:
– Кто такой?
– Путешественник, – терпеливо повторил я. – Зовут Максим или просто Макс, хочу отдохнуть, пожрать и найти работу.
– Что умеешь?
– Всего понемногу.
– Клеймо есть?
О каком клейме идет речь, оставалось загадкой, но ничего подобного у меня в любом случае не имелось.
– Нет.
– Тогда с тебя одна серебрянка.
Я вспомнил о полученном от Каннеро мешочке, достал его и вручил сержанту нужную монету. Тот покрутил ее в пальцах, довольно кивнул, после чего вытащил из кармана плоскую коробочку:
– Давай руку.
Через пару секунд на моем левом запястье появился темно-бордовый оттиск с изображением какой-то птицы. Или весьма ушастого кролика.
– Пока не сотрется, можешь гулять, где хочешь, – утративший всякий интерес к происходящему воин спрятал печать и направился к воротам. – Потом вернешься, новую сделаем.
– Ясно...
Оказавшись в городе, я медленно двинулся по мощеной булыжниками улице, с интересом рассматривая неказистые домики, греющихся на солнце кошек и выглядывающих из окон жителей. Первое впечатление оказалось не совсем верным – если возле стены располагались чуть ли не трущобы, то ближе к центру все приобретало гораздо более цивилизованный вид. Просветы между домами незаметно увеличились, сами дома стали ровнее и выше, на стенах начали появляться пятна красивого ярко-зеленого плюща, а валявшийся повсюду мусор куда-то исчез. Ко всему прочему, мне удалось заметить несколько магазинчиков и самую настоящую таверну.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Есть я пока что не хотел, но все равно свернул ко входу с заманчивой вывеской, толкнул обшитую железными полосами дверь и оказался в просторном темном зале, наполненном дикой смесью всевозможных ароматов. Запах жареного мяса, пригоревшего масла, чеснока, специй и человеческого пота ударил по обонянию, заставил сделать еще один судорожный вздох...
– Идите за мной, господин, – послышался рядом чей-то звонкий голос. – Вон там есть свободный столик. Пойдемте!
Свободных столиков вокруг было множество, но я не стал возражать и последовал вслед за одетой в довольно короткое платье девушкой. Мысли невольно свернули на скользкую дорожку, однако выбранное официанткой место находилось совсем рядом и мое воображение не успело разгуляться на полную катушку.
– Садитесь, господин. Что будете есть?
– Сначала пить. У вас есть квас или пиво?
– У нашего хозяина собственная пивоварня, – с гордостью сообщила девушка. – Самое лучшее пиво в Арсане!
Постаравшись запомнить новое для себя название, я кивнул и улыбнулся:
– Дайте пару кружек. Закуска найдется?
– Можем поджарить для вас курицу или поросенка. Баранина будет только завтра.
– А чего-нибудь попроще? Колбаса какая-нибудь, салат?
– Колбасы нет, – погрустнела собеседница. – Но салат можем сделать. И яичницу.
– Давайте салат, яичницу и пиво.
– Одну минутку, господин!
Девушка скрылась за неприметной дверью, а я уставился в мутное окно, рассматривая проходящих мимо людей и думая о сходстве и различии двух миров. Продолжительность дня и ночи, смена времен года, климатические условия, интуитивно понятные меры длины, даже такая мелочь, как определение времени по песочным часам – все это давно перешагнуло за рамки обычного совпадения. С другой стороны, той же Луны здесь не было. Зато была магия. И боги.
– Хрен поймешь...
– Ваше пиво, господин, – вернувшаяся официантка поставила передо мной две вместительные кружки с темно-коричневой жидкостью. – Остальное сейчас принесу.
– Спасибо.
– С вас полторы серебрянки.
На всякий случай отдав две монеты и проводив разносчицу долгим взглядом, я полностью развязал кошелек и принялся считать, сколько денег мне досталось в качестве выходного пособия.
– Так... десять, пятнадцать...
К сожалению, сестра Атерна не проявила особой щедрости – у меня на руках было двадцать два серебряных кругляша, около пятидесяти медных, а также один золотой. Никаких цифр на монетах не имелось, а их сравнительная ценность оставалась тайной за семью печатями. Это раздражало больше всего – я абсолютно не понимал, ради чего наставникам потребовалось скрывать от нас эту банальнейшую информацию.
В средневековой Англии один соверен равнялся двадцати шиллингам. Во Франции луидор приравнивался к десяти ливрам. В России рубль менялся на сотню копеек. А здесь?
– Бред...
Если учитывать только серебро, я обладал суммой, достаточной для покупки еды в течение недели. Если прибавить к этому золото и медь, то я мог рассчитывать еще и на жилье. Но разгуляться на эти деньги было сложно.
– Ваша яичница, господин, – прощебетала официантка, ловко сгружая на стол внушительных размеров тарелку. – И салат.
– Спасибо. Можно кое о чем спросить?
Девушка глянула на пододвинутые к ней монеты, чуточку покраснела и решительно мотнула головой:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Мы этим не занимаемся. Найдите кого-нибудь у стены.
– Чем... а, блин, дошло. Я не про постель. Хочу узнать, чем занимается ваш город. Просто разговор, ничего больше.
