— Зачем? — ничего не понимаю, поднимаюсь на непослушных ногах, пытаюсь удержаться прямо.
— Во-первых, я не буду тебя здесь трахать, мне противно. А во-вторых, если твои мозги вообще расплавились — по Москве ходит маньяк, желающий поиметь тебя. Может быть, это даже твой Димка Романов!
Дик снова шлепает меня и я послушно лечу в ванну, торопливо снимая с себя обрывки платья и становясь под тропический душ. В зеркало напротив душа видна моя красная попка, которая продолжает жечь от его прикосновений. Все тело горит, словно его натерли красным перцем. Ледяная вода не успокаивает, только разжигает, подстёгиваете еще больше.
Я еле удерживаюсь от мастурбации, мне невыносимо хочется разрядиться. Прислоняюсь лбом к холодной плитке, сжимая ноги.
Из душа я вышла в махровом халате, который мне подарила Мама на Новый год, не разу его не надевала, слишком жаркий для меня. Но разгуливать перед Диком голой совсем не хотелось, было стыдно, даже несмотря на то, что его пальцы побывали во мне дважды. Вспоминая его пальцы, я тут же вспыхиваю до корней волос.
Дик сидит у меня на кухне, налив себе кофе, чувствуя себя хозяин и ни чуть не стесняясь. Я все еще чувствую пары алкоголя вокруг него. Запах кофе не перебил перегар.
— Почему ты передумал? — спрашиваю я, неожиданно даже для себя собой, осознавая, что мне хочется услышать правду. — Ты же не любишь девственниц?
— Решил изменить своим принципам, узнать, что это такое, — Дик хватает за поясок халата и рывком усаживает меня к себе на колени, развязывая тугой узел и обнажая меня.
— Нет, я …
Дик накрывает мою грудь шершавой ладонью, не сжимая, а лишь демонстрируя, что он может это сделать, что я оголена и доступна для него.
— Тебя никогда не тискали? Не верю… — он продолжает поглаживать моё распаренное тело, местами еще мокрое после душа. Ему с легкостью удаётся вновь завести меня, вернуть ощущение неконтролируемого желания.
Бывшие парни забирались мне под лифчик, пытались ласкать, но я всегда уворачивалась, не давала себя. Никогда не трогал меня так, словно у него на это было на это разрешение. Дик был необуздан, его дыхание опаляло мою шею и щеку, я отчетливо чувствовала запах кофе с коньячком.
Чувствую, как его орган тоже приходит в боевое действие и упирается мне в попу. Даже специально еложу на нем, в надежде спровоцировать этого мужчину на секс. Даже опускаю руку, провожу по его джинсам, поглаживаю бугор.
Дик хрипло смеется.
— Нет, Лина, я не буду трогать то, что готовилось для другого… Это будет твой урок. Тебе придётся хорошенько потрудиться, чтобы загладить свою вину передо мной.
— Я не в чем ни виновата!
— Женщины всегда ни в чем не виноваты! Иди собирайся, а то я кончу сейчас прямо себе в штаны. — Я снова остаюсь разочарованной и не удовлетворённой. Приходит слазить с него. Дик решил свести меня с ума. — Твоё заявление кстати порвано и выброшено, завтра ты возвращаешься на работу.
Так чего я хочу? В голове все спуталось, все чувства смешались, ничего не разобрать.
Всю ночь и утро я обдумывала свой уход и, как буду работать в душном кабинете офиса, как выйду замуж за парня, которого выбрали для меня родители. Проживу долгую и унылую жизнь… Могла ли я предположить, что Дик, холодный и бесчестный упырь, ворвётся ко мне домой, чтобы защищать мою девственность, как самый настоящий рыцарь. Даже дуется теперь как ребенок.
Раскатывать губу рано, поддаваться мечтам, что с этим человеком могут быть какие-то отношения, не просто секс, от этого человека можно ожидать что угодно. Он может гнаться за мной, а когда догонит и получит желаемое — потеряет интерес.
— И мы поедем сейчас к тебе? Будем спать рядышком, подоткнувшись одним одеялом? — я подтрунивала над Диком, обуваясь и рассматривая его идеальный пресс, прорисовывающийся даже через ткань футболки. Все таки во многом он оставался для меня загадкой.
Я никогда не спала с мужчиной в одной постели, какого это — засыпать и просыпаться рядом? По-моему, я уже поплыла, растеклась перед ним, поддалась своим фантазиям.
Дик в ответ лишь двусмысленно усмехается, не говоря ни слова. У него явно своё видение этого вечера и ноги, и зная Дика, ночь обещает быть томной.
Комната наполняется знакомым рингтоном, мой телефон разрывается, кто-то очень хочет поговорить со мной. Мне совсем не хочется нарушать наше единение с Диком, но абонент и не думает прекращать вызов, приходится все же открыть рюкзак и достать из него телефон.
Неизвестный. Поднимать совсем не хочется, но мало ли что.
— Алло, да! — в моем голосе столько раздражения. Кто может додуматься звонить в это время? На подсознании даже возникает образ недовольного Димы, выкрикивающего проклятия мне.
— Ангелина? — мелодичный женский голос немного успокаивает меня. Приятный московский говор.
— С кем я говорю? — прижимаю телефон к уху и трясу ключами, показывая Дику, что я готова, уже можно выходить. Он открывает входную дверь.
— Не важно, милая. У меня есть кое-что для тебя, пусть твой друг возьмёт коробочку у двери… — я замираю, не решаюсь даже звука издать. Сначала мне кажется, что я ослышалась, у меня галлюцинации, но Дик, увидев что-то у входа, неторопливо наклоняется и хмуро смотрит на небольшую подарочную коробку с красным бантом у входной двери. Он не слышит разговора, не знает, что кто-то следит за нами.
У меня холодеет внутри все, зрачки расширяются. На той стороне телефона томно смеются.
— Кто ВЫ? — кричу я, чувствуя нехорошее. Дик поднимает на меня глаза и показывает на телефон, я догадываюсь, что нужно увеличить громкость, чтобы он мог слышать говорящего. Как настоящий следователь Дик быстро ориентируется, чувствует неладное.
— Это сейчас не важно, ангелочек. Открой подарочек, тебе понравится его содержимое. — у женщины очень необычный голос, таким голосом обычно говорят в службе секса по телефону. Каждый звук наполнен томностью. Он обволакивает, от него пахнет развратом. Трудно определить сколько этой женщине лет, она не девочка уже, может быть ей за тридцать, может быть больше.
Дик достал свой телефон и поставил аудиозапись, чтобы сохранить разговор. Одной рукой он срывал бант, чтобы увидеть содержимое коробки.
— Что Вам от меня нужно? — мне хочется продлить наш разговор, выудить побольше информации.
— Чтобы ты исполнила своё предназначение, Девственница. Не забывай, мы следим за тобой. — с этими словами она отбилась. Вместо гудков я услышала противный голос автоответчика «Данные абонент не обслуживается.»
Руки дрожали, в них телефон ходил ходуном. Казалось, что я вот-вот его уроню. Я смотрела на коробочку в руках Дика, желая выбросить ее не открывая, сбежать отсюда. Какой из меня получится следователь, если я такая трусиха?
Дик откинул крышку, открывая нашему взору содержимое коробки. В ней лежала пухлая пачка фотографий и красный лифчик, тот самый, в котором я была в свой первый рабочий день и который был на жертвах в цветочном магазине.
Дыхание сперло. Я кинулась в комнату к комоду, чтобы найти такой же, мой. Я была в шаге от истерики, выбрасывая вещи на пол, пытаясь удостовериться, что мой на месте.
Все моё нижние белье было разбросано по полу квартиры, тонкие стринги и хлопковые трусики валялись повсюду.
— Лина! — голос Дика был достаточно напряжённым, он все еще был в коридоре, разглядывал фотографии.
— Дик! Его нет! Слышишь, лифчика нет! — меня трясло и я отказывалась верить в происходящее. Эта история набирала обороты, и уже не оставалось сомнений, что они придут за мной. Они ищут меня.
Он подошёл ко мне, продолжая держать в руке пачку фотографий. Его лицо не вселяло в меня уверенности, оно было растерянное. Дик обвёл комнату взглядом, словно проверяя — могла ли я пропустить красную ткань.
То, что в коробке был именно мой лифчик могло значить только одно — они были здесь, они были в моей квартире, копались в моих вещах. Маньяк, разгуливающий по улице и убивающий женщин, был в доме, где я чувствовала себя защищённой… Мне не хотелось находиться тут и минуты…
