– Значит, ты согласна присоединиться к нам?
– Ну-у-у…
– Я рада, что не ошиблась в тебе!
«Элька – дура», – другого диагноза Зойка поставить не могла. Она набила рот кексом, надеясь, что на некоторое время это ее освободит от ответов на вопросы.
– Сегодня как раз тот день, когда нам нужна твоя помощь, – продолжила Сацкая. Она вынула из сумки плотный полиэтиленовый пакет черного цвета и положила его на край стола.
«А вдруг там бомба? – подумала Зойка, отчаянно работая челюстями. – Участвовать в террористических актах я отказываюсь!»
– Сегодня здесь будет присутствовать человек, который бессовестно заработал на Шекспире сотни тысяч рублей, если не миллионы…
«О ком она?..»
– …и сделал он это самым низким способом. Легко портить чужое и очень трудно сделать что-нибудь стоящее самому…
«Первая здравая мысль».
– …мы должны отомстить и призвать наглеца к ответу…
«Точно, в пакете – бомба!» Зойка проглотила тщательно пережеванный кекс, залпом допила кока-колу и с надеждой посмотрела на беззаботно сидящих за соседним столиком журналистов. Фотоаппараты, кейсы, диктофоны… Может, метнуться к ним? Вдруг помогут?
– Ты ничего не бойся, – сладко улыбнулась Эльвира и отломила шоколадку. – Уходить будем через дверь, находящуюся справа от экрана. Наши прикроют.
– Наши? – выдохнула Зойка, вытягивая шею вперед.
Так тут еще и НАШИ есть?! Сколько их??? Где они??? Смотаться или, наоборот, остаться и всех спасти? Лучше первое, но мама учила другому…
– Билеты на эту встречу я раздобыла еще раньше, чем дирекция курсов. Правда, удалось достать только два, так что нас – четыре человека: я, ты и еще девчонки из общества. С ними я тебя потом познакомлю.
– А против кого мы выступаем? – спросила Зойка, которую Эльвира делала пионером-героем, партизанящим на территории врага.
– Имя я назову позже, – ответила Сацкая. – Возьми пакет, он тебе пригодится. Кстати, ты хорошо одета – неброско, именно так мы одеваемся, когда устраиваем… акции протеста.
Подняв осторожно пакет (тяжелый…), Зойка положила его перед собой.
– А я могу посмотреть, что там?
– Конечно.
Развязав тугой узел, Зоя вдохнула кисло-пряный запах. Заглянув внутрь, она увидела красные овальные помидоры, которые, по всей видимости, были маринованные.
«Элька – безумна», – возник следующий и окончательный диагноз.
* * *
До Дома кино «Кадр» она доехала быстро – никаких пробок. Прекрасная погода, прекрасное настроение и стойкая уверенность в себе. В сумочке блокнот с заготовленными вопросами, косметичка с новым блеском для губ и маленьким флакончиком духов от Giorgio Armani – осечки не будет.
Выйдя из машины, Ира снисходительно посмотрела на курящих начинающих актрис (этих желторотых птичек она всегда угадывала легко) и по ступенькам направилась к входу. Пока она еще не определилась, на кого производить впечатление – на Фадеева или на Рэнди Хэмилтона, и с волнением предвкушала первое знакомство как с одним, так и с другим. Нелли Марковна достала билет на первый ряд – на одно из центральных мест, так что незамеченной она не останется.
Сняв верхнюю одежду, оставив ее в гардеробной, Ира подошла к распахнутым высоким дверям и огляделась. Зал пока не был заполнен, суетились только журналисты, операторы и фотографы. Пройдя мимо широкоплечего мужчины, устанавливающего камеру, она заняла свое место и, положив невесомую сумочку на колени, стала повторять заготовленные вопросы.
* * *
– Вот наши места, – сказала Сацкая, указывая на два крайних кресла.
Десятый ряд. Лучше бы двадцатый! Зойка села, наклонилась и положила пакет с помидорами на пол. Пока она еще не знала, как выкрутиться из создавшейся ситуации, но очень надеялась, что судьба подкинет какой-нибудь подарок и все решится само собой. Она оглянулась, увидела знакомых девчонок с курсов, махнула им рукой и повернулась к сцене. Журналистов вроде немного, телевизионщиков – двое, но этого вполне достаточно, чтобы скандал с помидорами приобрел всероссийские масштабы. Дело – дрянь! И почему Элька не боится загреметь в милицию?
Готова на все ради рекламы своего общества?
Уверена в безнаказанности или окончательно сбрендила?
Наверное, все сразу.
На сцену вышел сухощавый мужчина в светло-сером пиджаке, и сразу раздались приветственные аплодисменты.
– Дорогие друзья, – начал ведущий, – мы рады приветствовать вас в стенах Дома кино «Кадр». Вы пришли на встречу с талантливыми людьми, и мы надеемся, что беседа будет обоюдно приятной и интересной…
– Можете в этом не сомневаться, – прошипела Эльвира, и Зойка, тяжело вздохнув, покосилась на пакет с помидорами.
– …напоминаем, что фото– и видеосъемка может проводиться только теми лицами, которые получили разрешение администрации…
Дальше Зоя слушала невнимательно, она так разволновалась, что, вцепившись в спинку переднего кресла, практически не моргая, стала смотреть в затылок коротко стриженной мадам преклонных лет.
На сцену по очереди выходили актеры и усаживались за стол напротив микрофонов. Ведущий представлял их, и вместе с присутствующими хлопал в ладоши.
– Вот он, смотри, – тихо сказала Сацкая, и Зойка вынырнула из-за мадам.
На краю сцены стоял Игорь Яковлевич Фадеев. Улыбался и кивал. Ничего такой… приятный. Зойка тоже улыбнулась, вспоминая короткую юбку, сетчатые колготки, вагончик… наверное, он уже не помнит ее… А если бы он только знал, какой ей приснился сон! Рубашка летит в сторону, и он идет к ней! Оборжаться!
– Как скомандую, сразу бросайся вперед и кидай в него помидоры, а потом беги вон к той двери… – Эльвира ткнула пальцем в дальний угол зала, – там выход, попадешь в служебное помещение, а дальше прямо по коридору, направо и вниз.
– А моя шубка и шарфик? – автоматически спросила Зойка, неотрывно глядя на Фадеева.
– Эх, про это я совсем забыла… Наши-то вещи в машине Рябушкиной – очень хорошая девочка, вы с ней даже чем-то похожи.
«Ну, нет! – воскликнула про себя Зойка. – Я отказываюсь быть похожей на твоих дур!»
– Ничего страшного, – она беззаботно махнула рукой, – я успею заскочить в гардеробную.
Игорь Яковлевич, Игорь Яковлевич, да что же творится… чем же вы не угодили Эльвире Сацкой, чего вы там не так сняли? И не бросишь же вас в трудную минуту… после всего, что было, – не бросишь.
Зойка наклонилась и ослабила на пакете узел. На войне как на войне!
* * *
Это Рэнди Хэмилтон?! Ирина машинально поправила прическу и положила руку на подлокотник кресла. Она его представляла полным, лысоватым мужчиной пятидесяти лет, а он оказался совсем другим…
На сцене стоял высокий блондин в джинсах и просторной белой рубашке. Волосы в художественном беспорядке, глаза горят голубым огнем, а тонкие губы одаривают зал щедрой улыбкой. Ему около тридцати пяти, и он хорошо говорит по-русски, только с акцентом.
– Добрый день, дамы и господа, я давно собирался в Россию и наконец-то смог прилететь. И теперь в моих планах… совместить приятное с полезным – так говорится у вас?
О! Рэнди Хэмилтон, вас ожидает очень много приятных моментов! Ирина улыбнулась и мысленно отправила Нелли Марковне огромное спасибо за хлопоты. Да, это шанс, и его нельзя упускать.
Закончив короткую речь, Хэмилтон сел на стул за угол стола и закинул ногу на ногу. В его движениях преобладали уверенность, спокойствие и некоторая усталость. Взгляд прошелся по залу, метнулся на одну из камер и остановился на бутылке с минеральной водой.
Ирина нервно застучала по мягкому ковровому покрытию мыском сапога. Посмотрел он на нее или нет? Интересно, а он женат? Как же ей раньше не пришло в голову узнать это!
На секунду она переключилась на Фадеева, покачала головой и вернулась обратно к Хэмилтону – она определилась. Определилась!
Глава 17
Помидоры и синьоры
Зойка их не увидела – почувствовала. Две девицы, сидящие на крайних креслах последнего ряда, одновременно поднялись и по ступенькам направились к сцене. Вот теперь, когда они прошли мимо, их можно было рассмотреть. Такая же бесцветная «униформа» и волосы собраны в пучок.
«Фанатки, мать твою, – подумала Зойка, протягивая руку к пакету, – ничего, Игорь Яковлевич, не беспокойтесь – я вас спасу!»
Девицы сравнялись с операторами, и Эльвира довольно громко скомандовала: «Вперед!» – подскочила, перекинула сумку через плечо и схватила Зойку за руку.
Единомышленницы Сацкой, может, и метились в Фадеева, но первый помидор почему-то попал в Рэнди Хэмилтона. Не причиняя боли, он ударил в грудь и скатился по белоснежной рубашке сначала на колени, а затем на пол, оставляя после себя оранжево-красный след.
Второй помидор полетел в экран, а третий все же попал Фадееву в плечо. Девицы ловко доставали из пакетов пропитанные яростью, местью и уксусом мягкие томаты и кидали их на сцену.
