У пивоварен есть одна особенность. От чего бы ни страдал окружающий мир, в пивоварне всегда тепло. К сожалению, нужно сперва привыкнуть к насыщенной атмосфере, то есть полюбить крепкий портер. Но когда обоняние и вкус умрут, вам станет хорошо.
Кухня Морли тоже теплая и благоухает чесноком.
Тут я увидел Каштанку и компанию. Каштанка была так счастлива вновь встретить меня, что едва сдерживала свои чувства. Я проворчал что-то вместо приветствия, потом сказал нечто нелестное по поводу умения Плеймета обращаться с собаками и направился на север, предварительно осмотревшись на предмет наличия Крошки Му. Очевидно, ей сбежать не удалось.
Каштанка заняла прежнюю позицию. Угрюмая бульдожья леди пристроилась слева. Две оставшихся псицы побежали впереди, прижимаясь носами к мокрой мостовой. Все было проделано с военной четкостью. И сбивало с толку.
Однако я не стал ломать над этим голову. Озабоченность Манвила Гилби запала мне в душу. Я держался начеку. Меня можно было застать врасплох, только свалившись с неба.
Тем не менее мои четвероногие спутники первыми засекли неприятность благодаря своим дивным собачьим носам.
Возможно, они были не такими умелыми следопытами, как Пулар Паленая, но читать обонятельный ландшафт явно умели. Они засопели и заворчали. Каштанка рявкнула в ответ. Леди слева прыгнула вперед. Добрый пастырь Каштанка подтолкнула меня в угол, который на вид было легко защищать – и из которого не удалось бы сбежать, если бы опасность оказалась многочисленной.
Последовали лай и рычание, затем людские проклятия. Каштанка тоже громко залаяла – очевидно, отдала приказ действовать. За несколько минут сбежались полдюжины ругавшихся по-собачьи дворняг, которые окружили место, где меня поджидал сюрприз.
Проклятия стали громче. Рычание тоже, и оно победило. Каштанка сопроводила меня на середину улицы и вновь заняла свое почетное место. Ее отряд вернулся на прежние позиции. Прочие дворняги отстали.
– Очевидно, за это придется платить? – спросил я Каштанку.
В ответ она гнусаво рявкнула.
– Ладно, с меня должок.
Может, меня надули? Я не увидел ни следа злодеев. Они быстро смылись.
Заднюю дверь открыл служащий Морли, Рохля. Я зашел сзади, чтобы не пугать посетителей. Рохля выпучил глаза.
– Какого черта? – Больше ему в голову ничего не пришло.
– Отдай этим ребятам все объедки и остатки, что найдешь. Они только что спасли меня от бандюг.
– Ага, дай им что-то – и они будут торчать тут вечно.
Без сомнения, у парней с кухни имелись постоянные клиенты, бродяги, из которых получались полезные шпионы.
– Я сказал Каштанке, что это только один раз. Запиши на мой счет.
Мы со Страфой иногда обедали в «Виноградной лозе». Она могла себе это позволить.
– Эй, я не знаю, что сказать, Гаррет. Насчет этого. Такая фигня. Она была очень добрая.
– Это правда. Спасибо, Рохля.
– Послушай, я могу помочь тебе. Поймать урода, который это сделал.
– Я буду иметь это в виду. Где Морли?
– Здесь, – ответил мой друг. Его позвал кто-то из кухонной команды. – Недоумевает, не оказался ли его воспитанник слишком тупым. Почему ты в одиночку бродишь по улицам после всего, что случилось?
– Он не в одиночку, босс, – поправил его Рохля. – У него целая туча псин.
Искрометный юмор – как раз для Рохли. Он распахнул дверь в переулок, чтобы швырнуть собакам объедки.
Морли внимательно изучил моих спутниц.
– Надеюсь, они не оснуют здесь поселение, Гаррет. – И, нахмурившись, добавил: – Некоторые из этих дворняг были с девицей на кладбище.
– Так и есть. Она снова объявилась. Напала на меня по пути к Плеймету.
Морли выслушал мою историю.
– Она ничего не сказала?
– Похоже, она просто не умеет. Кажется, мозгов у девочки немного.
– Для молодой достаточно симпатичной особы это плохо.
– Сейчас она у Плеймета. Там с ней ничего не случится. Он ее разговорит, а потом найдет ее семью.
Морли кивнул. Он ничего не сказал, но явно счел мои прогнозы слишком оптимистичными. Девчонка жила на кладбище с бродячими собаками. Вряд ли она оказалась бы там, будь у нее семья.
– Белл за своим столиком. Пообедай с ней. Возможно, она поделится с тобой чем-то, чем не хочет делиться со мной.
– В раю проблемы?
– Нет. Просто два упрямца, привыкших играть по своим правилам, пытаются действовать в паре. Я недоволен, потому что правила не мои.
Белл – так Морли ласково называл Белинду Контагью, свою нынешнюю пассию. Очевидно, последнюю, если только он ее не переживет. Что не так уж невероятно, учитывая карьеру Белинды.
33
Белинда уже знала, что я пришел, и сразу же поманила меня. Указала на стул за своим личным столиком.
– Выглядишь немного потрепанным.
Я поведал ей историю своих утренних печалей, за болтовней изучая собеседницу. Время ее не щадило.
Она была красивой женщиной, ведь ее отец в молодости коллекционировал красоток. Мать Белинды считалась одной из величайших красавиц своей эпохи. Белинда обладала чрезвычайно бледной кожей и темными волосами, которые благодаря парикмахерским ухищрениям казались еще более темными и блестящими. У нее были потрясающие голубые глаза. Как обычно, она использовала ярко-алую помаду. Сегодня наряд Белинды соответствовал ее богатству, хотя, как правило, она одевалась скромно.
Она казалась усталой.
Мы друзья, потому что я спас ее душу, когда она хотела отомстить за мать посредством саморазрушительного поведения. Отец Белинды, Чодо, боготворил дочь. Она желала, чтобы он страдал. Некоторое время мы были больше чем друзьями, потом стали друзьями со случайными преимуществами, а впоследствии превратились в друзей, которые всегда могут друг на друга рассчитывать. Иногда она пугала меня не меньше, чем Метательница Теней.
Белинда не совсем в своем уме. Как худшие из психопатов, она практически безупречно имитирует здравомыслие.
– А как прочие твои дела? – спросила она. – Справляешься?
– Думаю, все хорошо. Лучше, чем я ожидал. Полагаю, опыт помогает даже со скорбью.
– Большинство людей справляется лучше, чем ожидает. Думаю, это встроено в нас. Когда случается катастрофа, мы мобилизуем резервы ради выживших.
Интересно, что она знала о социальных взаимосвязях нашего вида, хотя сама не могла по-настоящему принимать в них участия.
Морли принес и поставил передо мной блюдо с пресноводными креветками, моллюсками и мидиями, которых я обожал, но не мог себе позволить. Я не стал лгать.
– Пахнет божественно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
