Что видел? - не понимаю я.
- Посмотри, что я тебе отправил.
Он просто отключается, больше не сказав ни слова. Несколько секунд удивлённо таращусь. Только пять утра. Что там такого срочного? Я открываю сообщение, в котором несколько ссылок. Первая на сайт - журнал, который постоянно собирает сплетни на звёзд шоу-бизнеса.
Загружается главная страница, на которой большими буквами написана броская новость:
‘Популярный певец Максим Малыгин не даёт общаться матери с собственной дочкой!’
Я пробегаю глазами текст, понимая, что Света пошла дальше. Она вынесла наши разборки на всеобщее обозрение. Сука!
Открываю следующую ссылку, заголовок которой кричит:
‘Всеобщий любимец, солист группы ‘Драконы’ скрывает страшную тайну - он украл дочь у собственной матери.’
Следующая:
’Вот уже четыре года Светлана борется за право быть мамой для собственной дочери, а все потому что отец знаменитый и богатый музыкант.‘
’Макс - точно дьявол! Он лишил дочь матери, а мать дочки!’
’Сенсация! Макс Малыгин скрывает свою дочь не только от общественности, но и от собственной матери!’
И ещё, ещё… Бесконечное число ссылок. А самая соль - это видео. Интервью, которое дала непутевая мамаша, выставляя все так, что вот уже четыре года я скрываю от неё дочь, не даю общаться. Якобы сделал так, что она не могла въехать на территорию России. Деньги и власть решают все в ее понимании. И она больше не может молчать, потому что дело не двигается с мёртвой точки. Она устала. Вся такая бедная и несчастная.
Сука! Как же я тебя ненавижу!
А ещё вишенка на торте - это видео, которое снято во дворе моего дома, где я четко говорю о том, что убью ее… Фрагмент, который выставляет меня не в самом лучшем свете. Снят довольно близко и четко.
Хреново! Выглядит все так… Ужасно.
На телефоне куча пропущенных с известных и не известных номеров. Они звонили всю ночь, что ли?
Меня колотит от ярости. Я готов придушить Свету своими руками. Сам набираю Сашу.
- Дай опровержение. Сделай так, чтобы все удалили, - рычу я.
- Уже! Но тебя это не спасёт, видео уже завирусилось. Вернее, оба видео. Сейчас это уже неважно.
- Что?!
- Послушай, Макс. Судья, надеюсь, будет на нашей стороне. Но мы живем в России. Если она хоть на каплю поверит Светлане, то ребёнок останется с матерью. У неё приоритет.
Я чертыхаюсь, как от звонкой пощёчины.
- Что можно сделать? - стараюсь говорить спокойно, хотя это не просто.
- Есть у меня идея, но она тебе может не понравиться.
- Говори.
Сейчас я согласен на любые безумства.
- Аделине нужна мама. Вернее, нужна та, кого она назовёт мамой и будет так считать. Я думаю, скоро опека будет общаться с дочкой у тебя дома, а значит, нам нужно, чтобы у Адель была полная семья. Любящая и полноценная. Это может быть няня, воспитательница. Кто угодно.
На ум сразу приходит одна черноволосая куколка.
- Допустим. Смысл?
- Тебе нужна крепкая семья. Видимость того, что у Аделины есть мама. Женщина, которая готова быть матерью для Адель. И ещё… Твоя слава сейчас идёт не на пользу. Тебе нужно показать, что ты давно серьёзный мужчина, состоишь в отношениях. А все остальное было лишь вынужденным имиджем. Но женщину нужно найти соответствующую.
- Что это значит? - спрашиваю, прикрывая глаза.
- Никто не поверит, если ты женишься на некрасивой или глупой женщине. Слишком много было шуток с твоей стороны о блондинках.
Я делаю глубокий вдох. Какой-то абсурд!
- Я подумаю, - отвечаю растеряно.
- Поторопись. Времени у нас немного.
- Ты думаешь, это хоть как-то поможет? - скептически спрашиваю я.
- Мы должны быть готовы ко всему, - уклончиво отвечает адвокат, - тем более твои угрозы…
- Хорошо, - перебиваю я.
- Не общайся с ней без меня. Помни, что теперь ты под прицелом постоянно.
Я хмыкаю. Я последние несколько лет под прицелом.
- На видео есть адрес. Жди гостей с утра. От журналистов до фанатиков.
- Черт! Все хуже, чем я думал…
- Прорвёмся, - подбадривает меня Саша как друг.
- Угу, - мычу я.
- Наверное, придётся сменить место жительства, хотя бы на время.
- Наверное, - соглашаюсь я, обдумывая, куда могу спрятать своих девчонок.
Саша ещё говорит, советуют, предостерегает. Я стараюсь слушать, но мысленно уже думаю о том, как попросить помощи у Алины. Мне почему-то кажется, что она не откажет ради Адель…
Сбрасываю звонок и откидываю телефон подальше от себя.
Я мечтал после гастролей взять билеты и уехать вместе с Адель и Алиной отдыхать. Вместо этого я вынужден оставаться в Москве и пытаться решить вопрос с опекой. Я сделал попытку поговорить со Светой, узнать, что она хочет. Но тщетно. На контакт она не пошла. Я готов был заплатить, чтобы она не тревожила нас, но теперь… Может она захотела славы? Теперь мне остаётся только воевать с ней.
Пока размышляю о сложившейся ситуации, слышу какой-то шум на кухне. Кто в такую рань не спит? Быстро умываюсь и тихо, стараясь не шуметь, крадусь в собственном доме в сторону кухни.
Алина стоит около окна, смотрит куда-то вдаль. Я вижу только ее хрупкую фигуру со спины. Замечаю, как дрожит, обнимая себя руками, будто ей холодно. Когда понимаю, что она плачет, такая злость берет. Готов рвать и метать, чтобы наказать ее обидчика. Это странное желание, потому что такое я чувствую разве что к дочери: необъяснимую потребность защищать, оберегать, охранять.
Но Алина не спешит довериться мне. Вместо этого смотрит так, что пробирает до самых костей. И я срываюсь. Целую, желая заклеймить ее собой. Это точно мои мысли?
Терзаю ее губы, дурея от того, что она мне отвечает на поцелуй. Я забываюсь на несколько долгих сладких минут. Рукам не даю хода, боюсь спугнуть ее, просто прижимаю к себе.
Но пока совсем не потерял рассудок, отстраняюсь и выдаю:
- Алина, выходи за меня замуж?
Что? Я сам не ожидал, что вот так вывалю на неё своё предложение. Но меня оно даже не пугает в отличие от Алины. Я даже хочу этого и не только из-за слов адвоката…
- Мама, папа, - слышим мы детский голосок и почти бесшумные шаги.
Алина резко отпрянула от меня. А я перевожу взгляд на сонную дочь, которая только что назвала Алину мамой. Это странно,
