Веер плавно скользнул за бортик ложи и опустился на красный ковер внизу. Но Наташа этого даже не заметила. Ее внимание было приковано к мужчине в элегантном темно-синем фраке, который стоял прямо перед ней, заложив руки за спину. Его губы были растянуты в неопределенной улыбке, а пристальный взгляд карих глаз, в котором читалась целая гамма разнообразных чувств, казалось, прожигал ее насквозь. Этот взгляд так загипнотизировал Наташу, что она словно превратилась в неподвижную статую. Не в силах пошевелиться или вымолвить слово, она неотрывно смотрела на стоявшего перед ней мужчину, судорожно ловя воздух пересохшими от волнения губами.
Внезапно мужчина быстро наклонился, поднял веер и протянул его Наташе. И тут она, наконец, пришла в себя. Выхватив веер из загорелой мужской руки, Наташа с опаской покосилась на Павла и его собеседников, а затем порывисто обернулась к Стентону.
– Джонатан… – прошептала она едва слышным голосом. – О господи, что вы… что вы тут делаете?!
Он тихо рассмеялся – низким, гортанным смехом, от которого по коже Наташи пробежал волнующий холодок. Затем с многозначительной улыбкой приложил палец к губам и быстро зашагал к выходу.
Наташа не знала, сколько времени прошло, прежде чем она сумела сбросить оцепенение. Но как только это случилось, она почувствовала себя так ужасно, что ей захотелось провалиться сквозь землю. Только что, всего минуту назад, она собственными глазами видела человека, ради которого проделала этот утомительный путь. Человека, из-за которого ее чуть не убили в придорожной гостинице, и от которого, быть может, во многом зависела судьба ее страны. И что же она сделала? Она даже не попыталась его задержать! Вместо того чтобы схватить Стентона за руку и заставить выслушать себя, она сидела, словно приклеенная к месту, глупо разинув рот и хлопая ресницами. И кем, скажите на милость, ее после этого можно назвать?
– Всего доброго, мадам, – раздался над ее головой вежливый голос Куракина. А затем он и сопровождавшие его офицеры покинули ложу.
– Павел! – взволнованно зашептала Наташа, схватив его за руку. – О боже, вы даже не представляете, что сейчас произошло! Я… – ее голос на мгновение пресекся, – я только что видела Стентона!
– Что?! – тихо воскликнул он, впиваясь в нее глазами. – Стентон здесь?
Наташа расстроено шмыгнула носом.
– Уже нет. Он ушел, минуту или две назад. Но это был точно он, ошибки быть не может! Он стоял прямо перед нашей ложей и смотрел на меня. А потом быстро пошел к выходу, и я… я была так поражена, что даже не попыталась…
– Оставайтесь здесь, – тихо скомандовал Павел, – и постарайтесь вести себя как ни в чем не бывало. – С этими словами он быстро поднялся с места и ушел, прежде чем Наташа успела спросить, что он собирается делать.
Когда Павел вернулся, занавес уже был опущен, и зрители начинали расходиться. Не говоря ни слова, Павел бережно закутал Наташу в накидку и повел ее в коридор.
– Ну что? – без особой надежды спросила она. – Вам не удалось его задержать?
– Нет, – ответил Павел. – Да, честно говоря, я на это и не надеялся. Просто хотел попытать удачу.
Наташа подняла на него несчастные глаза.
– Ведь это я виновата, что он ушел, да? Если бы я проявила чуть больше расторопности и вовремя окликнула вас, Стентон был бы сейчас арестован?
– Арестован? – Павел удивленно посмотрел на нее, а затем рассмеялся. – Бог мой, ну конечно же, нет! Кто бы стал его арестовывать, да и с какой стати?
– Но ведь он шпион!
Павел покачал головой.
– Мы не знаем, на каком положении он в Париже. И даже если французская полиция охотится за ним, выдавать его не в наших интересах. Наша цель – выторговать у него письмо. И кажется, мы вполне успешно к ней движемся. – Павел немного помолчал, а затем пояснил на вопросительный взгляд Наташи: – То, что Стентон решился показаться вам на глаза, свидетельствует, что вы ему не безразличны. А значит, он попытается снова увидеться с вами. И тогда… – он посмотрел на нее с мягким упреком, – тогда уж, пожалуйста, будьте чуть более собранны.
– Да уж постараюсь, – вздохнула Наташа.
Глава 14Остаток вечера молодые люди провели без ссор. Однако их хрупкое перемирие длилось недолго. Следующим утром во время верховой прогулки в Булонском лесу они снова поругались.
Причиной этого явился решительный отказ Павла оставить Наташу в одиночестве. Он настаивал, чтобы они все время держались поблизости от компании офицеров из русского посольства. Когда же Наташа попыталась сбежать, Павел пригрозил на целый день запереть ее в их апартаментах.
– Только попробуйте повторить свою попытку, – гневно процедил он, сжимая повод ее лошади, – и вы увидите, на что я способен, когда меня по-настоящему разозлят.
– Да отпустите вы мою лошадь, никуда я не убегу, – раздраженно прошипела Наташа, тщетно пытаясь расцепить его пальцы. – Отпустите, говорю вам! Или вы хотите, чтобы все заметили, как вы со мной обращаетесь, и начали судачить про нас?
Немного поколебавшись, Павел разжал пальцы. Дальше они ехали молча, держась бок о бок и обмениваясь недружелюбными взглядами. Потом Наташа сделала глубокий вдох и, глядя на Павла с колкой усмешкой, проговорила:
– Не понимаю, чего вы добиваетесь. Вы же сами говорили, что Стентон будет искать новой встречи со мной. Но как он сможет ко мне подойти, если вы не отходите от меня? Или вы полагаете, что ваше присутствие для него не помеха?
– Ну разумеется, он не станет подходить, когда я рядом, – невозмутимо ответил Павел. – Однако сейчас я думаю не о Стентоне, а о вашей безопасности. Очень сомнительно, что Стентон прячется поблизости и наблюдает за нами. А вот кое-кто другой вполне может за нами следить.
– Ну и что? Это совсем не значит, что мне угрожает опасность!
– Она не угрожает вам, пока вы находитесь среди друзей. Но если вы окажетесь одна в безлюдном месте… Люди, которые охотятся за письмом Марии Федоровны, способны на все. Я не думаю, что кто-то решится вас убить. Скорее всего, вас попытаются похитить, чтобы затем шантажировать меня.
Наташа досадливо повела плечами.
– Тогда объясните, зачем мы вообще здесь находимся? Не лучше ли было поехать в такое место, где можно встретить Стентона?
– Мы находимся здесь, потому что среди парижской знати принято гулять по утрам в Булонском лесу, – с мягкой усмешкой ответил Павел. – Так что перестаньте ворчать и просто наслаждайтесь прогулкой.
Его снисходительный, менторский тон внезапно разозлил Наташу, и она запальчиво сказала:
– В таком случае избавьте меня хоть ненадолго от вашего общества. Идите, вон, пообщайтесь с Куракиным, а я пофлиртую с нашими офицерами.
Заметив, как его глаза гневно вспыхнули, она не смогла удержаться от ехидного смешка. Но затем ей стало не до смеха, потому что Павел схватил ее за руку и так сильно стиснул ее, что Наташа чуть не закричала от боли.
– Я тебе пофлиртую, черт тебя побери, – ледяным голосом процедил он, с неприкрытой угрозой глядя ей в глаза. – Только попробуй опозорить меня перед нашими – и я задам тебе такую трепку!
С этими словами он отпустил ее руку, и на его лицо вернулось прежнее благодушно-рассеянное выражение.
– Да вы… – запинаясь, пробормотала Наташа, – вы просто… Как вы смеете так обращаться со мной, негодяй?!
– Тише, моя радость, не надо так громко кричать, – с издевательской усмешкой промолвил Павел. – Ты же не хочешь, чтобы про нас начали судачить, не так ли?
– Ну и… ну и мерзавец же вы, Ковров! – с ненавистью прошептала Наташа. – Нет, я, конечно, всегда знала…
– Господи, да как же ты мне надоела! – раздраженно перебил ее Павел. – Ей-богу, никогда в жизни не встречал такой скандальной женщины. Пожалуй, мне действительно лучше поболтать с Куракиным. – Он натянул поводья и поскакал в сторону атташе русского посольства.
Следующие полчаса Наташа провела в компании офицеров, и ее настроение снова стало хорошим. Правда, теперь ей приходилось вести себя сдержанно, и это немного раздражало. Однако пойти наперекор Павлу Наташа не решилась: его угроза задать ей трепку напугала ее. К счастью, никто из мужчин даже не пытался с ней заигрывать: видимо, в русских офицерских кругах у Павла Коврова была репутация человека, с которым лучше не шутить.
Они уже собирались возвращаться в город, когда их задержало неожиданное происшествие. На лужайке, где они расположились, появилась пара молодых француженок. Внезапно лошадь одной из них – симпатичной, худощавой брюнетки в красной амазонке – взвилась на дыбы, едва не сбросив хозяйку. Пронзительно закричав, женщина натянула поводья, но лошадь словно взбесилась. Вместо того чтобы успокоиться, она захрапела и начала энергично взбрыкивать передними ногами, вне всякого сомнения, желая скинуть наездницу.
