Лорд немедленно велел ей доставить троих друзей на побережье.
Женщина согласно кивнула, обвела троицу ясными глазами, сосредоточилась, и тут же все засверкало у них перед глазами, и мгновение спустя они уже были в порту, на главной его площади.
Площадь была заполнена ранеными до отказа, так что идти между рядами стонущих и мечущихся в горячке людей приходилось практически на цыпочках. Тэль-Белар, не теряя ни секунды, пробежал через каменные врата и оказался в раскинутом прямо в поле рядом с гаванью лагере. В знакомой ему палатке Аделаида вместе с еще двумя лекарями колдовали над получившим серьезное ранение в недавнем бою бедолагой.
— Белар, — Аделаида бросилась навстречу лучнику и уже хотела начать причитать, как сложно ей тут приходится, но тут увидела тело Тео у того на руках и замерла в проемекак вкопанная.
В это же время подоспел Магос.
— Ада! Такое дело… — сдерживая гнев и слезы, обратился к ней маг, но та растерянно смотрела на товарищей, не смея шелохнуться или что-либо спросить.
— Я не смогу, — внезапно прошептала она и со всей мочи побежала прочь из лагеря.
Магос догнал ее только у холма и, с силой схватив за запястье, тряхнул так, что та едва удержалась от того, чтобы тут же не разрыдаться.
— Магос! Не смей! — окликнул друга Тэль-Белар, затем приблизился к Аделаиде и положил тело Тео рядом с грудой замшелых камней, возле которых они остановились.
— Аделаида, — обратился к ней эльф размеренным голосом, — если ты сейчас не попытаешься воскресить Тео, то он уйдет от нас навсегда.
— Я все понимаю, — всхлипывала девушка, — но я правда не смогу… — и тут она разревелась так, словно терпела целую вечность.
Магос в ярости был готов схватить ее за горло и тут же придушить, но Тэль-Белар дал ему знак подождать. Затем сам он склонился к эльфийке, которая сидела рядом с Тео, закрыв лицо руками, и горько сокрушалась о том, что она уже много раз пыталась воскресить умерших солдат, и ни разу у нее ничего путного не вышло, и что она так устала, и не спала почти три дня, и перед ее глазами стоят измученные лица тех, кого ей так и не удалось спасти, что теперь даже самые простые процедуры вызывают у нее ужас и отвращение, что вчера вечером она даже не смогла залечить пустяковую с виду рану, а сегодня ночью еще один воин умер по ее вине. Тэль-Белар слушал ее внимательно, не говоря ни слова, но как только она подняла на него молчаливый растерянный взгляд, обратился к ней со всей возможной осторожностью и добротой в голосе:
— Аделаида! У тебя все хорошо получается! Я видел в лагере не только тех, кто умирает, но и тех, кто выжил благодаря тебе и твоим помощникам. Но Тео! Кроме тебя, никто не сможет ему помочь. Возможно, есть — вернее, точно есть — где-то лекари лучше тебя, но не здесь, не в этом гиблом месте. Здесь у него есть только ты. И если ты будешь думать, что у тебя ничего не выйдет, и сокрушаться о себе, то ты не сможешь ему помочь. Лишь только если ты забудешь на время обо всем и просто искренне попробуешь вернуть его к жизни — так, как если бы это был просто выпавший из гнезда птенец или раненная охотником лань, — тогда, возможно, что-то да получится. Ты понимаешь меня?
Аделаида кивнула, смахнула слезы с лица и обратилась к телу Теодора. Одну руку она положила ему на лоб, а вторую — на грудь. Собравшись с духом, она закрыла глаза и начала читать негромкую искреннюю молитву, с каждой секундой все сильнее ощущая, что кто-то там, наверху, внимательно ее слушает.
***
Полгода спустя,
юго-западное побережье Глудио
— Как это прекрасно, что нас никто больше не разыскивает и не пытается поймать, — довольно произнес Тео.
Юноша, стянув сапоги и шляпу, с которой никогда не расставался, разлегся на песчаном берегу и, высоко задрав голову, с упоением рассматривал вяло плывущие понебу облака.
— И это значит, что теперь мы сможем брать работу, где пожелаем, и я смогу посмотретьнаконецГлудин, Дион, а возможно, даже Гиран, — радостно поддержала его темная эльфийка, занимающаяся своими длинными белоснежными волосами в тени единственного на всем побережье дерева.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Гиран — это мне по душе! Нечего нам больше делать в прибрежных городках, — самоуверенно произнес Тео и поглядел на сидящего на корточках у самой кромки воды и вглядывающегося вдаль темного лучника.
Ветер трепал его припорошенные сединой волосы. Лицо выражало едва заметное беспокойство.
— Ветреное тут местечко, — заметил Тео, и Тэль-Белар, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону отдаленной цепи холмов, что виднелась на севере за обширной равниной.
— Что там? — спросила лучника Аделаида.
— Там, у подножья гор, обитают духи ветра… — отозвался Тэль-Белар, — эти холмы, что отделяют Глудио от Темного Леса, называют Холмами Ветров.
— О! — тихонько вздохнула Аделаида.
Закончив плести свою длинную косу, эльфийка подбежала к Тэль-Белару и попросилась у него пойти посмотреть на духов.
— Думаю, что это возможно, но не сейчас, — ответил эльф, обращая внимание девушки на горизонт.
В указанном им месте мелькала точка, но уже через несколько минут она обрела форму, и тогда все разглядели приближающуюся к ним остроносую шхуну.
— Интересно, почему их не было так долго? — спросил подбежавший к компании Тео.
Эльф пожал плечами.
Место было, по-видимому, глубокое, и капитану удалось подвести свое судно практически к самому берегу. Магос с довольным видом и огромным мешком в руках спустился по трапу и, скинув на землю тяжелую ношу, приготовился отвечать на вопросы окружившей его команды.
— Ты обещал вернуться через пару часов, а мы тебя тут уже вторые сутки ждем, — недовольно пробурчал Тео.
— Мы уж думали, гномы взяли вас в плен, — пошутила Аделаида.
Лишь Тэль-Белар молча сверлил лицо товарища.
Таинственный остров неподалеку от западного побережья Глудио появился словно ниоткуда. Уже пройдя до этого несколько раз путь от Руна до Глудина, начавший курсировать вновь по тому же маршруту во время недавнего военного конфликта капитан Накиб сразу же обратил внимание Магоса на непонятный кусок суши, появившийся прямо на пути к Грасии. Грасия тогда хотела использовать этот остров в качестве перевалочного пункта, но подходы к нему оказались неприступными из-за зыбучих отмелей, окружающих его с одной стороны, и непроходимых рифов — с другой, а темная магия, исходящая от этого места, ужасала гуманоидов, из которых состояла львиная доля армии Грасии, посему остров вскоре начали обходить стороной, а жители и правители восточной части света так вообще ничего о нем толком не знали.
Спустя месяц после окончания войны между двумя континентами и заключения мирного договора между тремя королевствами — Грасией, Элмором и Аденом, Магос, получивший обещанное королем Амадео помилование, околачиваясь, по обыкновению, в одном из прибрежных трактиров, разговорился с капитаном из Грасии, который утверждал, что частенько заплывал на безымянный остров и даже торговал со странными существами, обитающими там, получая, по его словам, за это неплохие деньги, но теперь, когда он потерял корабль и почти всех своих людей, ему было уже не до торговли, и он лишь мечтал найти способ вернуться на родину.
Магос сразу стал наводить о странном острове справки и спустя несколько дней вышел на таинственного гнома, который как раз подыскивал судно для тайной переправки кое-каких вещей на не исследованную никем землю. Гном искал того, кто может держать язык за зубами и не служит людям короля. Магос, в свою очередь, заверил его, что лучшей кандидатуры тот и представить себе не мог, на что гном тут же предложил ему отправиться на остров, чтобы его наниматель сам решил, подходит ли человек для выполнения столь секретного задания или нет. Тут же наказав ребятам ждать его в порту, Магос отправился с гномом на встречу с заказчиком, пообещав вернуться через пару часов, самое позднее — к ужину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
