Глядя на нее, я знал, что эта женщина отныне будет рядом со мной. Территориально я находился на Востоке, а Восток в моей Вселенной – место, где практикуется многоженство. Так зачем было отступать от традиций?
– Нел, – позвал свою первую жену.
Она появилась через минуту, Миха, сладко посасывая, спал у нее на руках.
– Нел, это Миа, она тоже будет моей женщиной.
– Хорошо, Макс Са, – Нел даже склонилась передо мной.
– Миа, – обратился я к воительнице, именно это слово приходило на ум при виде ее ладной, подтянутой фигуры, – это Нел, моя жена.
Миа, молча склонила голову, обозначая согласие. Она по интонации и жестам уловила суть и показала покорность. Правда, мне показалось, что в уголках ее губ скользнула улыбка.
«Ничего, улыбайся, девочка, скоро тебе станет не до улыбок, когда увидишь, что я могу и какими технологиями владею», – мысленно сказал себе, увлекая ее на улицу, прихватив свою линзу. Солнце уже клонилось к закату, но небо расчистилось от туч. Крепко зафиксировав руку Мии в своей, сфокусировал солнечные лучи у нее на запястье. Секунд двадцать Миа стояла и улыбалась, но потом с резким криком отдернула руку.
Она плюнула на место ожога и растирала его, словно ожидала увидеть там жало. Теперь в ее взгляде читались удивление и растерянность.
– Шет? – спросила она, подразумевая шамана.
Я отрицательно покачал головой:
– Макс Са!
Затем показал пальцем на небо и продолжил:
– Великий Дух Макс Са.
Мию проняло, с небом шутить нельзя. Не имея на то оснований. Это, наверное, даже тупые Канги понимали. Если человек показывает на небо, это принадлежность к Духам.
– Макс Са, – четко повторила за мной Миа.
– Да, Макс Са, – подтвердил я и потрепал ее за щечку. Ее волосы вспыхивали золотом в лучах заходящего солнца.
– Макс Са, – еще раз повторила Миа и встала на колени, подняла мою правую ногу за ступню и поставила себе на голову. – Лай, – произнесла она, и, хотя я не знал этого слова, смысл был ясен: она покорилась и признала меня своим господином.
Я заметил спешащего навстречу Хада, лицо его было встревожено. Подбежав ко мне, Хад остановился и, показывая рукой в сторону горной цепи, где мы нашли золото, произнес:
– Уха!
В первый момент я даже растерялся, так знакомо произнес Хад это слово.
– Хад, что значит «уха»?
– Уха, уха, – Хад сделал характерные движения, которые раньше можно было увидеть в зоопарке или по телевизору. Телодвижения обезьян, когда они привлекали к себе внимание посетителей, кривляясь.
– Ну обезьяны, подумаешь, невидаль. Что ты так испугался?
– Макс Са, это плохо, они опасные.
– Хад, успокойся. Где они, далеко?
Миа прислушивалась к нашему разговору и вдруг дотронулась до моего плеча, показывая второй рукой в сторону леса.
Из леса вышла группа людей? Или не людей? Заходящее солнце немного слепило глаза, но походка мне показалась странной. Приставив руку козырьком, всмотрелся: это были обезьяны и скорее всего огромные гориллы. На первый взгляд их было не больше десяти, но пару минут спустя из леса вышла вторая, чуть более многочисленная группа обезьян. А вот это уже многовато.
Между нами было около четырехсот метров.
– Хад, собирай людей, быстро!
Дикарь сорвался с места, а я подумал, что до сих пор не продумал систему экстренного оповещения жителей об опасности.
– Нел, – забежав в комнату, хватаю мачете и пистолет, – Нел, не выходи и сиди здесь!
Не дожидаясь ответа, выскакиваю на улицу. Со всех сторон ко мне бегут люди: женщины с детьми, сами дети. Появляются вооруженные копьями мужчины. Где же мой лук? Лук в комнате, Нел выбегает, протягивая мне лук.
Лара нет, Гау нет, а это мои лучшие лучники. Раг, Бар, Ара и Зик – у меня четыре лучника, Ара и Зик еще совсем неопытные.
Женщин и детей загоняю во дворец, вот так в одночасье мой дворец превращается в крепость. Мужчины выстраиваются рядом со мной. Нас больше чем обезьян раза в два, но все равно неспокойно. Расстояние уже порядка ста метров: впереди вышагивает, опираясь на полусогнутые кисти, громадный вожак. Он реально огромен!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
![]()
Даже не встав на задние лапы, он наверно моего роста. А ширина грудной клетки под метр. За ним, чуть отстав, семеро крупных самцов. Я предполагаю, что самцов, потому что обезьяны во второй группе заметно мельче. Пробегаюсь взглядом по нашим рядам: навскидку около тридцати мужчин, плюс-минус.
– Ара, Раг, Бар, Зик, – поименно обращаюсь к своим лучникам, – стреляйте только в грудь, стреляйте только по моей команде.
Стрелки кивают в знак того, что команда ими воспринята.
Вожак уже на расстоянии выстрела из лука, но все равно жду, чтобы бить наверняка. Еще десять-пятнадцать метров – и пора. Натягиваю тетиву, словно почувствовав от нас угрозу, вожак останавливается. Если он даст сигнал к атаке, мы потеряем эффект неожиданности.
– Стреляйте, – спускаю тетиву, тренькнув, стрела устремляется вперед, чтобы впиться в грудь горилле. Точнее гигантской горилле, этакому Кинг-Конгу каменного века. Хлопнули тетивы луков моих стрелков: одна стрела впивается вожаку в плечо, вторая в живот. Две другие нашли свои цели среди самцов сзади.
Зарычав, горилла встает на задние лапы и барабанит руками по своей груди.
А это уже сигнал к атаке: все семеро самцов срываются с места и бегут на нас, опираясь лапами на землю при беге. Я посылаю вторую стрелу в вожака, на этот раз стрела попадает в шею. Горилла вырывает стрелы и медленно начинает набирать скорость в нашем направлении. Еще раз тренькнули стрелы, и первый самец спотыкается, катится кувырком и замирает после попытки подняться.
Я успеваю выстрелить в третий раз и снова попадаю вожаку в район шеи: да я ворошиловский стрелок сегодня. Горилла останавливается и вырывает стрелу из шеи, даже на таком расстоянии вижу струю крови, зацепил артерию. Про вожака можно забыть, больше выстрелить не успеваю, потому что гориллы врезаются в нас живым тараном.
В дело вступают копья, слышатся крики людей, рычанье и хрипы горилл. Удар мощной лапы сметает с ног одного копейщика. Отшвырнув в сторону лук, вытаскиваю пистолет, и в этот момент Миа с быстротой молнии всаживает свое тонкое копье прямо в сердце одной горилле.
Мои Русы не сдрейфили: они приняли удар горилл на копья, и сейчас только два самца горилл мечутся перед нами, избегая колющих ударов.
– Лучники, стреляйте, – кричу сквозь шум битвы, но меня не слышат. Четко действуя по инструкции, лучники скрылись в момент тарана за копейщиками и оттуда стараются выцелить противника. Ищу глазами свой лук, идти в рукопашную с гориллами не собираюсь. Краем глаза замечаю Мию, которая вытаскивает копье из шеи убитой гориллы. Одна из горилл, что ловко увертывается от стрел и копий, делает несколько рывков в сторону Мии.
Понимая, что она просто не успеет увернуться, бегу навстречу, поднимая пистолет, и успеваю выстрелить почти в упор. Огромная обезьяна падает на землю и около метра скользит по инерции. Оставшийся раненый самец делает попытку сбежать, но Миа, эта чертовка, успевает метнуть ему в спину свое копье, которое добивает раненую гориллу. Она падает и скулит, почти как собака. Ударом мачете по голове прекращаю его мучения. Мы победили, но это в последний раз, когда враг застал нас врасплох, клятвенно обещаю себе, оглядывая поле битвы.
Глава 15. Племя Выдр
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
После смерти последнего атаковавшего самца, самки и детеныши горилл пустились наутек и быстро исчезли среди деревьев в лесу. Я запретил своим преследовать: лес стихия обезьян. Кроме того, лишившись взрослых самцов, обезьянья стая неопасна и скорее всего уйдет максимально далеко от странных двуногих.
Мой выстрел из пистолета снова произвел фурор: половина мужчин попадали на колени. Миа вообще была ошарашена и смотрела на меня как на спустившегося с неба. К чести девушки, она не упала, хотя застыла истуканом. На нее оглядывались все, лишь небольшая часть племени видела Мию, когда мы с побережья шли во дворец. Мы обошлись малой кровью, у нас было около пяти человек легкоранеными. И лишь один пострадал более серьезно, первым попавшись под удар мощной лапы.
