class="p1">Полицейский стоял рядом с Ириной и что-то говорил.
— Здравствуйте, — еле слышно сказала Маша, как только подошла поближе.
Он кивнул в ответ.
— Вам уже известно, что случилось этой ночью? — мужчина не показался ей враждебно настроенным. Но он был в форме и этого оказалось достаточно, чтобы бояться.
— Мама сказала мне. Не могу поверить… Как это произошло?
— Артем Логинов упал с крыши своего дома. Обстоятельства выясняются. Сейчас мы все вместе поедем в участок, вы дадите показания. Потом вас отпустят, — Михаил замялся на последней фразе.
— В участок? — уточнила Ирина. — Это обязательно? Моя дочь может ответить на все вопросы и здесь?
— Такие правила, в течении дня уже опросили нескольких человек. Я жду вас в машине.
Он вышел из калитки и сел в автомобиль, на котором приехал.
Ирина и Маша вернулись в дом.
— Нужно позвонить Косте, — Ирина сняла одежду, в которой работала в саду и открыла шкаф. — Ты можешь ему набрать? Я ничего не соображаю. Что мне одеть? Где мои вещи?
— Я напишу ему сообщение, — Маша вытащила телефон из кармана, но никак не могла найти нужный номер. — Мама, мне страшно. Что теперь будет?
— Милая, я рядом. Не отойду от тебя ни на шаг. Просто говори то, что я сказала. В каких вы с ним были отношениях?
— Мам…
— Маша! Не время сейчас уклоняться и скрывать. Иначе я не смогу ничего сделать.
— Он проводил меня один раз домой после отработки, а потом позвал гулять. И всё. Еще мы поцеловались, — Маша опустила глаза.
— Значит у вас только зарождались отношения? Вы не ссорились, он тебя не обижал? — Ирина переоделась, взяла сумку и пошла к выходу.
— Ну да, — ответила Маша.
И вдруг слезы потекли по ее щекам. Только что она наконец поняла — Артем мертв. Она продумала за день множество сценариев дальнейшего развития их отношений. Представляла, как плюнет ему в лицо или залепит звонкую пощечину. Мечтала о том, как Артем упадет на колени и станет молить о прощении, но она отвергнет его и уйдет с гордо поднятой головой. Или слова Вити окажутся ложью и Воронцова для Артема давно осталась в прошлом. Тогда они вместе посмеются над этой ситуацией и продолжат встречаться. Но такого в ее голове никак не укладывалось. Все, что угодно, только не это.
— Тихо, держись. Пошли, — Ирина обняла Машу и прижала к себе, как будто на прощание.
До участка они доехали быстро. Михаил не сильно боялся кочек на дороге, поэтому подкидывало его пассажиров, которые сидели на заднем сиденье, прижавшись друг к друга, слишком часто.
Машу начало тошнить, то ли от голода, то ли от предстоящего разговора.
Ирина держала ее за руку, хотя на самой не было лица: кожа бледная, глаза на мокром месте, руки ледяные.
— Ты написала Косте? — шепотом спросила Ирина.
— Нет, — ответила Маша. — Я забыла, не смогла найти его номер в телефоне. У меня голова плохо соображает, мам.
— Сейчас сама напишу, — Ирина полезла в сумку.
— Может не стоит? Чем он нам сейчас поможет? Ты только заставишь его нервничать и беспокоится.
Ирина молча закрыла сумку и отвернулась к окну.
На проходной они показали паспорта, убрали вещи в ящик и пошли наверх — к кабинету номер тринадцать.
Ирина Петровна, хорошо знакомая одной из них, восседала за своим столом. Ее прическа оставалась неизменной, как и все остальное в образе. Она бросила на них короткий взгляд и вздохнула.
— Чернышева Ирина Николаевна и Чернышева Мария, садитесь, — велела она. — Слишком часто вы к нам заглядываете в последнее время. Михаил Сергеевич должен был ввести вас в курс дела.
— Да, — сказала Ирина, присаживаясь на стул. — Это ужасная трагедия.
— Трагедия действительно страшная. Подростки. Вечно влипают в нехорошие истории. У меня есть вопросы к вашей дочери. Сколько тебе полных лет?
— Пятнадцать, — прошептала Маша.
— Ты знакома с Артемом Логиновым?
— Да, он мой одноклассник и … друг, — Маша сглотнула так громко, что услышали все присутствующие.
— Друг… — повторила Следователь. — Его приятели сказали, что вы состояли в романтических отношениях.
— Мы гуляли один раз. Вчера, — честно ответила Маша.
— Угу, значит вчера, — Ирина Петровна покрутила в руке шариковую ручку. — в какое время ты видела его последний раз?
— Около двенадцать часов ночи он проводил меня домой и ушел. Я сразу пошла в свою комнату и легла спать.
— Может быть после расставания он писал тебе смс?
— Нет.
— Вы были вдвоем? Кто-то из его друзей был с вами?
— Гуляли мы впятером, но трое ушли в одну сторону, а мы с Артемом в другую. Около дома мы попрощались. Он ушел. И всё.
— Значит он был последним, с кем ты общалась до самого утра?
— Д-да, — Маша бросила беспокойный взгляд на Ирину.
— О чем вы разговаривали? Беспокоило ли его что-нибудь: может проблемы в семье или со сверстниками? Тревога, страх, нервозность?
— Мы говорили о школе, еще о спорте и о собаках. У него есть боксер, это порода такая, ему пять…
— Были ли между вами размолвки или разногласия? — Следователь перебила ее раздраженным голосом.
— Нет. Мы попрощались, и он ушел, — повторила Маша.
— Это мы уже три раза услышали.
Следователь посмотрела на Михаила и взяла в руки лист бумаги со стола.
— Витязев Виктор Анатольевич вам знаком? — Ирина Петровна оторвалась от документа и сощурила глаза.
— Витя? Да, это мой друг. Мы много лет общаемся.
— У вас много друзей, Мария. Это хорошо.
— К чему вы клоните? — вмешалась Ирина. — Моя дочь переживает смерть друга. Вы пугаете ее.
— Виктор Витязев тоже дал показания сегодня. И он сообщил, что в половине первого ночи покинул ваш дом. Он также сообщил, что поведал вам информацию про Артема, которая вас расстроила. А теперь вы уверены, что после прощания с пострадавшим сразу отправились спать?
— Я… — Маша заплакала. — Он действительно ждал меня во дворе, мы недолго поговорили и разошлись, — она размазала слезы по лицу. — Я не знаю, что произошло с Артемом, правда.
— Следствие установило, что его толкнули вниз намеренно. Значит, он упал не сам.
— Вы считаете, что это могла сделать моя дочь? — Ирина поднялась на ноги.
— Я только задаю вопросы, — Следователь посмотрела на нее исподлобья. — Юноша занимался спортом, имел много друзей, нравился девушкам. Тот факт, что он выбрал вашу дочь, удивил многих. Почему ты утаила разговор с Витязевым? Что он рассказал тебе про Логинова? — она перевела взгляд на Машу, но та не смогла больше проронить и слова.
— Моя дочь страдает, а вы этого словно не видите! Она подросток, погиб ее друг, человек, к которому
