Мужчина перед ней смотрел дико, с яростью и злостью, огонь в его глазах жег не слабее адского пламени. Разор ненавидел Агнию в этот момент и мог бы убить, так ей казалось. Он слышал только собственные желания.
Агния смотрела на него, а мысли были только о том, что никто и не понял, когда заклятье вступило в силу. Никто не был с Редьярдом настолько близок, чтобы заметить его сумасшествие. Заметила бы она сама, будь рядом? Увидев изменения вот так, рывком, а не капля за каплей каждый день.
— У меня никого нет. И отлично! — выплюнул Разор. — Только змея Сильвия рядом. И пусть на нее падут все несчастья, я только рад, — сказал он, отвернувшись.
— Я хотела бы есть твою еду, — сказала Агния.
Разор быстро повернулся и лицо его выражало растерянность, будто он поверить не мог, что Агния признается в таком. Он подошел и снова опустился рядом с ней на колени.
— Но ты не можешь, так? — спросил Разор после долгого молчания. — Давным-давно ты сказала, что это не загробный мир… — он накрыл своей горячей ладонью её руку. — У тебя сердце не бьётся, — прошептал он так, словно ему от этого было больно. — Думала, я не замечу?
Все слишком запуталось. Прошлое Редьярда и настоящее Агнии. Как объяснить ему, что на самом деле происходит?
— Ведь ты знала отведенную мне судьбу. С самого начала звала меня «Редьярд». Но в детстве я был просто «Редом», а Редьярдом звали маленького гадёныша, который не упускал повода досадить мне, когда я жил на улице. Он жил в богатом доме — со слугами! — всегда ел вдоволь, но все равно был злым. Я тогда впервые в жизни убил, убил его — сказал Разор и стиснул руки Агнии, даже не заметив, сколько силы вложил. — Но я решил, что забрать жизнь — слишком слабое наказание, поэтому отнял у него даже имя. Сейчас я думаю, что сошел с ума, добровольно назвавшись именем врага, — он поморщился. — Но теперь уже поздно.
— За что ты его убил? – спросила Агния.
— В бордель меня сдать решил, — сказал он, оскалившись. — Говнюк сказал хозяину, что я молодой и смазливый, что я подойду — живу на улице и у меня никого нет. Нет родных.
Он опустил голову на ей колени, будто под тяжестью слов, и прикрыл глаза. По его телу пробежала дрожь, и Агния сжала пальцы Разора в ответ.
— Плевать хотел я на свою судьбу. Я ненавидел людей, а еще больше себя самого. Я бы и сопротивляться не стал, но нашелся человек, который вступился за меня. Она меня пожалела, но эти… Они даже не поняли, какую драгоценность уничтожили, — сказал Разор и стиснул челюсти. — Жаль, что тот Редьярд так быстро сдох, я тогда еще не умел пытать людей.
Он поднял голову, посмотрел Агнии в глаза и заговорил, словно оправдываясь:
— Ты не думай, я запомнил доброту, я хотел помогать таким, как она, но годы шли, а люди стали звать монстром меня. Не захотели моей помощи. Пускай! У меня теперь целое царство демонов. Плевать на них всех!
Агния высвободила руку и успокаивающе провела по растрепанным волосам. Люди отвергали Редьярда раз за разом, но тот выбрал уйти в другой мир, а не уничтожить этот. Разор замер под её лаской, а потом приподнялся, упираясь коленом в сиденье кресла. Он склонился к Агнии и скользнул руками по её плечам, сначала обнимая, а потом стискивая все сильнее.
— Останься со мной. Оставь себе. Навсегда, — попросил он, словно раскрывая постыдную тайну.
Увернувшись от поцелуя, Агния прошептала:
— Скоро. Я обещаю.
В ней крепло знание, что грядущая ночь — последняя.
* * *
Редьярд постепенно сходил с ума.
Жизнь его заполняли потоки крови и крики — так много стенаний и плача, что он не хотел их слышать.
Видно, вся эта грязь настолько заляпала его, что Агния не желала больше видеть то, во что он превратился. Прошли столетия, Редьярд хотел услышать её голос, вдохнуть её запах, он голодал без её прикосновений. В последнюю встречу он думал, что счастье близко. Агния позволила обнимать себя, и они просидели целый день в одном кресле — смотрели представления, которые разыгрывались прямо перед ними. Он засыпал почти без страха, а в итоге провел в одиночестве столько лет, что даже не мог сосчитать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И когда Редьярд открыл глаза и увидел знакомое лицо… Он её ненавидел. Он её обожал. Хотел сломать её кости. Мечтал узнать, каково это — целовать её.
— Ты соврала! — заорал Редьярд, вскочив с постели. — Ты соврала, ты меня бросила. На сотню лет! Ты меня бросила.
Он метался по комнате, кидая отчаянные взгляды на застывшую без движения Агнию.
— Почему ты приходишь, только когда я сам себя ненавижу? Ты — возмездие за мои злодеяния? Напоминание о том, чего мне никогда не получить?
Он застонал и закрыл лицо ладонями, замерев посреди комнаты.
— Что ты натворил? — спросила Агния, и её напряженный голос ударил по нервам Редьярда.
— А, это? — он оглядел свою одежду, тяжелую от крови. — Меня слишком долго не было в мире людей, и чары сокрытия почти выдохлись. Я пришел к своей благодетельнице, а там шныряли эти поганые людишки. Копошились, сносили, ломали. Что, если бы они раскопали её могилу? Потревожили её! Я думал — теперь-то лягу рядом, как должен был сделать сразу. Но они посмели тронуть место её упокоения! — Редьярд запустил пальцы в волосы и уставился на Агнию. — Простила бы такое?
— И что ты сделал? — спросила Агния едва слышно.
— Убил, убил всех, конечно же, — с жаром ответил Редьярд, а потом побледнел и схватился за голову. — Возложил на её могилу не цветы, а трупы, — он рассмеялся. — И кровь текла по гранитным плитам вместо чистой воды, смывая пыль. Хотела бы моя спасительница, чтобы так почтили её память? — Редьярд упал на колени и тяжело задышал. — Как думаешь, что она сказала бы, узнав, что своей добротой спасла одного, а погубила тысячи?
Редьярд вспомнил, как стащил с себя верхнее одеяние и отчаянно тер запачканные плиты, но кровь уже впиталась в землю и осквернила все вокруг.
* * *
Настроение Разора менялось слишком быстро — так налетевший ветер беспорядочно перелистывает страницы в книге. Не успела Агния осознать, про чью могилу шла речь, как ярость Разора улеглась, и он протянул руки к Агнии.
— Я зря дразнил тебя, — пробормотал он. — Никого другого я не хотел. Ты поэтому так надолго пропала из моей жизни?
Он зашелся кашлем и зажал рот рукой, но сквозь пальцы все равно потекли струйки черной крови.
— Как хорошо, что я тебя увидел напоследок.
— Завещание еще начни писать! — Агния кинулась на кухню и схватила стакан. Её руки тряслись, и вода лилась мимо. — Надо вызвать рвоту. Редьярд!
Агния знала — Разор не умрет. Его найдет Магнус и пленит обессиленного, на грани смерти. Но она не могла смотреть. Пусть это воспоминание, нереальный отпечаток прошлого, но она не будет сидеть сложа руки и наблюдать, как этот придурок пытается свести счеты с жизнью. Она опустилась рядом с ним и впихнула в ладони Разора стакан с водой.
— Умирать мне не страшно. Прекрати суетиться.
Разор отшвырнул стакан и потянул Агнию на себя. Она судорожно вытерла его губы рукавом и погладила покрытое испариной лицо.
— Я обещаю. Я обещаю тебе, Редьярд. Все закончится.
— Ты лгунья. Снова меня обманешь, — пробормотал тот, мотая головой.
— Только эта ночь — и ты проснешься тут навсегда. Я буду твоей, хочешь?
— Как это может быть правдой? — спросил Разор, прижимая к груди её дрожащие ладони.
Агния не выдержала и погладила кончиками пальцев его перепачканные губы — они были холодными. Холоднее её рук.
— Я никогда не видел твоих слёз, — сквозь тяжелое дыхание сказал Редьярд.
Агния провела пальцами по щекам и посмотрела на блестящие от влаги подушечки. Разве это её слезы? После смерти она не могла плакать, но сейчас взгляд и правда туманился, а щекам было мокро.
— Я устал, — сказал вдруг Редьярд, опуская веки.
— Засыпай. Я буду с тобой завтра и послезавтра, и все дни после, — сказала она, и обняла его.
