На ковер Редьярд её все-таки повалил и даже попытался стянуть водолазку, но Агния за нее боролась так, будто та у неё последняя. Редьярд скользнул ладонями под ткань, поглаживая подушечками пальцев напряженные мышцы и притягивая Агнию ближе.
Целоваться с тем, кому дыхание не нужно — тот еще вызов. Редьярд оторвался от губ Агнии, стараясь не рассмеяться вслух, и прижался щекой к щеке, переводя дыхание — еще подумает, что это он над ней. От одних поцелуев у него накрепко встал, и не было ни шанса, что Агния не заметила. Но она не вырывалась, не клеймила его похотливой скотиной, а очень даже охотно позволила развести свои ноги так, что Редьярд устроился между ними, еще теснее прижимаясь к ней.
Агния при этом выглядела совершенно бесстыдно — так нельзя, за такое надо запирать в спальне — глаза её потеряли фокус, в уголках собрались слезы, а бледные губы блестели. Не выдержав свидания с ковром, хвост растрепался, и Редьярд с трудом удержался от того, чтобы схватить это шелковистое богатство и дернуть как следует, так, чтобы Агния застонала и прижалась поближе, в попытках ослабить натяжение. Вместо этого Редьярд опустил руку ниже и приподнял поясницу Агнии, а та послушно выгнулась, и он снова выругался, нашаривая свободной рукой пряжку ремня.
Казалось, что от счастья Редьярда отделяли всего-то штаны, но Агния напряглась и крикнула:
— Пусти!
Редьярд разжал хватку, не понимая, где он облажался.
— Сигнальный контур пересекли, — сказала Агния, вскакивая на ноги.
Непослушными пальцами она затянула ремень и едва успела опустить задранную водолазку, когда печать на двери засветилась.
— Госпожа Агния, прошу простить за вторжение.
Свейн, конечно, Свейн — кто еще это мог быть! — открыл дверь безо всякого стука и вошел в комнату.
— Редьярд, почему ты на полу?
— А ты разве видишь сквозь ткань? — не смутившись, вернул он вопрос.
Брови Свейна показались над повязкой.
— Ну вот, у всех свои секреты, — сказал Редьярд и поднялся на ноги.
— Асгрим прибыл и просит встречи, — дипломатично перевел тему Свейн.
— Идем.
Агния сделала шаг к двери, но Редьярд резво схватил её за растрепанный хвост и потянул на себя. Обернувшись, она глянула на него с таким негодованием, что Редьярд не знал, смеяться или бояться.
— У тебя на голове бардак, — прошептал он ей на ухо. — Давай помогу.
Наверняка Агния уже продумывала варианты его мучительного убийства, но Редьярд быстренько стянул с волос резинку и спешно пересобрал их. Свейн стоял рядом, отвернув голову в сторону и делая вид, что ничего необычного не происходит.
* * *
После такой катастрофической потери лица Агния всерьез прикидывала, как бы добыть у Асгрима во время переговоров зелье для стирания памяти. Она понятия не имела, что успел заметить Свейн и какие выводы из этого сделал. Не то чтобы у них в Бюро царили строгие правила — напротив, Магнус придерживался концепции «плодитесь и размножайтесь», но Агния не понимала, как смотреть в лицо подчиненным, которые узнают, что она делала что-то настолько бесстыдное.
Они втроем поднимались к залу для встречи особых гостей, а Агния пыталась взять свои эмоции под контроль. Ступенька — распрями спину, ступенька — пригладь волосы, ступенька, ступенька… Асгрим не тот человек, с которым можно терять бдительность. В конце концов, одно то, что она с ним познакомилась пару сотен лет назад, говорило о том, что его не стоит недооценивать. Нет, Агния не сомневалась, что Асгрим на их стороне, пусть те же братья-инкубы натурально его боялись. Шутка ли, такой красивый человек, но живет как монах, воздерживаясь от близости с другими? Для них это было страшнейшим преступлением.
Асгрим какое-то время работал с людьми из Комитета, но не сошелся с ними характерами — что именно ему не понравилось, никто так и не узнал. Хоть Асгрим и был человеком, но за счет особого духовного развития он давно сравнялся по силе со сильнейшими представителями нечисти. Сама Агния не стала бы вступать с ним в схватку, не подумав дважды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Любой, кто посмотрел бы на Асгрима, сразу понял бы, что тот богат, имеет скверный характер, и его стоит обходить стороной по большой дуге. Агния не знала второго такого человека, который мог носить одежды из чистого шелка и не выглядеть при этом как сутенер или клоун. Вот и сейчас Асгрим стоял в центре зала в своем бесстыдно дорогом брючном костюме — зеленый шелк и золотая вышивка! — и недовольно поджимал губы.
— Могли не спешить так сильно, я почти не заметил, сколько времени пришлось вас ждать.
Редьярд прищурился, словно пес, увидевший птицу, которая беспечно приземлилась слишком близко к его носу. Агния понятия не имела, виделся ли Разор с Асгримом в прошлом, но ничего хорошего от их общения она не ждала.
— Надеюсь, ты не сильно страдал от одиночества, — сказала Агния, схватив Редьярда за руку.
Она сжала его пальцы, предупреждая, и тот чуть расслабился.
— Твои близнецы немного меня развлекли. Я предложил им поучаствовать в эксперименте по лечению венерических заболеваний, но они почему-то отказались. А жаль, у инкубов удивительная устойчивость к человеческим болезням.
То-то Агния не увидела близнецов в зале. Видно, сбежали, чтобы залечить душевные раны.
В этот момент дверь снова распахнулась, и в зал вошел Магнус. Агнии показалось, что она его не два дня, а целую вечность не видела — директор выглядел так, словно не спал столетие. Испытывая легкий стыд от того, что бросила начальника в такое тяжелое время, Агния склонилась в приветствии.
— К делу, — сказал Асгрим, когда закончился обмен любезностями. — У меня никак не складывалась картина, для чего Ингольф Варг прикармливал одного человека. Дидье. Слышали о нем?
Магнус кивнул, остальные только вопросительно переглянулись.
— Держит притон для кровопийц. Работников своих он зовет конфетками, а угощаются ими молодые вампиры. У тех обычно нет гарема из доноров, и они кормятся чем придется. Для вампирчиков заведение Дидье — настоящее спасение. Именно Ингольф Варг направлял к нему молодняк. Я не понимал, зачем ему это, но если он связался с Комитетом имени Святого Климента, то картина становится яснее.
— И что Комитет от этого получает?
— Не всегда Дидье устраивают деньги, — сказал Асгрим. — Порой он просит об одолжениях.
— Вербует?
— Именно. Большие шишки в правительстве в последнее время стали заводить подозрительных любовниц. Не удивлюсь, если те нашептывают им полезные для Комитета вещи. Вампирский гипноз хорошо работает на людях.
Звучало разумно. Для того, кто хочет захватить побольше власти, конечно.
— Мне ни разу не удалось перехватить Дидье, чтобы вежливо побеседовать. И это к лучшему. Теперь я смогу задать нужные вопросы.
— Значит, за нашей спиной Комитет использовал нечисть? — спросил Магнус, нахмурив брови.
— Почти уверен, что притон Дидье — верхушка айсберга.
— Что ж, не думаю, что нас встретят как дорогих гостей. Надо собирать команду, — сказала Агния и огляделась. — Свейн, куда подевались остальные? Где Ульфхам, где… — Агния осеклась.
Она забыла о проблеме, которая ждала её за пределами камеры Редьярда.
— Допрос Геры дал результат? — спросила Агния у директора. — Где она?
Не хотелось верить, что слова Свейна о предателе были правдой. Она доложила директору Магнусу обо всем, что осведомитель рассказал Свейну. Директор обещал разобраться, но Агния была не из тех, кто прячет голову в песок. Если лиса продала своих товарищей, то она не будет колебаться и накажет предательницу без капли сомнений.
— Я её отпустил, — безмятежно ответил Магнус. — Девочка мне все рассказала. Она очень сожалела, так что я не стал её дальше мучить.
— Отпустил? — тихо проговорила Агния, и все стоящие рядом поежились.
— Виндикта, уверена, что хочешь обсуждать это прямо тут? — спросил Магнус и бросил короткий взгляд на Редьярда.
— Нет, — процедила Агния. — Доверюсь вашему решению, директор.
